Видишь Суслика?

– Если долго всматриваться в бездну, то бездна начинает всматриваться в тебя, – заявил Хомячок, кидая измочаленную губку в мусорное ведро. – И я только что проверил это изречение со своими ботинками. Как же медленно тянется время!

Суслик был полностью согласен, его форма и обувь тоже уже были доведены до совершенства.

– Интересно, что наденет Ласка? – поинтересовался Синдзи.

– Я бы отпустил ехидную шутку, но вопрос и в самом деле интересный. Спасибо, друг, это благодатная тема для размышлений.

Наконец прозвучала команда на построение, и ровные колонны отутюженных, аккуратных и до отвращения красивых кадетов двинулись к отведенным им местам.

«Нам бы ещё упаковки розовые и хоть сейчас в магазин, к Барби на полочку», – съехидничал Вал, но эта мысль быстро утонула в восторге Кадзуо. Сам император скоро будет смотреть на их соревнования – не всякий японец удостаивается такой чести.

Шеренги выстроились возле ворот по обе стороны красной ковровой дорожки и тянулись вплоть до плаца, где была установлена трибуна. Ленты на торцах корпусов оказались починены, газон приведён в порядок.

Без четверти двенадцать вдоль строя прошёл директор с преподавателями. Удивительно, но он казался спокойным, даже чересчур.

Ровно в двенадцать ворота школы распахнулись, и в проеме показался лимузин. Трепет порывом ветра прошёлся по всем кадетам, застывшим по стойке смирно. Головы их смотрели перед собой, но глаза непроизвольно косились в сторону входа.

Вал относился ко всему этому скептически, но не мешал Кадзуо наслаждаться. Сам он плевать хотел на больших шишек. Одетые в мундиры или пиджаки, они часто задирают нос перед подчинёнными, а сами внутри, в лучшем случае, пустышки.

Со стороны корпусов зазвучал военный марш, а на дорожку ступил император – крепкий японец среднего роста в парадной военной форме сухопутных войск без знаков различия. Воротник и манжеты его кителя блестели золотым шитьем, а к золотому же поясу была пристёгнута сабля. Кадеты метнули руки к козырькам и снова застыли статуями. Следом за императором из машины практически выплыла женщина-сказка, женщина-мечта.

Император взял под руку супругу и двинулся неспешным шагом вдоль шеренг, приветливо помахивая встречающим левой рукой. Улыбался и вообще держался очень раскованно.

«А император-то ничего, может – нормальный мужик», – мысленно высказал одобрение Вал, но тут же умолк. Он увидел императрицу.

Высокая, статная, с европейскими чертами лица женщина захватила всё его внимание. Строгий костюм был не в состоянии скрыть роскошь её фигуры – шея, разворот плеч, грудь, живот, бёдра, ножки – всё восхитительно совершенное и какое-то знакомое, родное что ли… А походка! Уверенная, грациозная. А взгляд! Взгляд, правда, прохладный, недоступный, несмотря на улыбку.

«Жена императора, Серафима коугоу хейка, родом из Российской Империи», – сообщил Суслик, заставив Вала окончательно потерять рассудок.

Ностальгия Валентина и естественный гормональный фон юношеского тела наполнили глаза курсанта щенячьим восторгом и обожанием, а чресла горячей кровью. Венценосная пара приближалась, и взгляд пришлось вернуть на место, в результате чего весь восторг и обожание досталось каменному лицу кадета напротив.

Вслед за императорской четой шла какая-то миловидная девчушка в бежевом костюме-двойке. Проходя мимо, она неожиданно повернула голову и поймала взволнованный взгляд курсанта. Удивление, восторг и смущение мгновенно промелькнули в её глазах. Одна секунда, и она потупила взор, а затем отвернулась.

«Дочь императора, Айко кётаиси дэнка,» – подсказал Суслик. Вала это сообщение не слишком заинтересовало.

За принцессой шёл директор с учителями и остальным персоналом школы. Ласка шла с ними. Вместо строгой, пусть и обтягивающей формы медработника, она была одета в пышное платье по европейской моде. Солнечно-жёлтое, оно хорошо сочеталось с её рыжими волосами, а глубокое декольте было способно затмить саму императрицу. Следом, мимо Суслика прошла Совушка, одетая в парадную военную форму. Сапоги с толстой подошвой делали девушку выше и выгодно подчёркивали её стройные ножки.

Как только основные гости прошли, кадетам скомандовали повзводно двигаться на плац. Строевая подготовка – предмет ненавидимый и Валом, и Кадзуо, но сейчас его нельзя было запороть.

Как только курсанты отмахали ногами и построились в шесть каре перед трибуной, к микрофону поднялся император. Он поприветствовал строй, пожелал удачи на соревнованиях и даже пошутил, после чего всех распустили переодеваться.

– Ласка… – начал было Хомячок.

– Серафима… – одновременно заговорил Суслик.

Друзья переглянулись.

– А ты шалун, мой стукнутый друг. Меняешься прямо на глазах. В чём была Ласка сегодня?

– Не заметил. – соврал он. Но блестящие глаза выдали его.

– Он не заметил, нет вы видели? Но императрица – это перебор даже для тебя. Где уважение к традициям нашего общества? – заявил Хомячок, подражая менторскому голосу преподавателя.

– Уважение где надо, в... – Суслик не договорил, потому что дверь распахнулась, и в комнату ворвался Хорёк.

– Где твоя сестра, Хомяк? Где Пума?!

– А что, её нет?

– Ты поразительно догадлив! Мои парни видели, как заходили отряды охраны, они прибыли еще четыре часа назад, и среди них нет тринадцатого! Шевроны с первого по шестой, а из тринадцатого вообще никого! Я думал Пума будет сопровождать императора, но там только толпы слуг и всего пара телохранителей!

– Что же делать?!

– Это, в конце концов, твоя сестра! Кто теперь доставит нам оружие?! Кто пронесет через охрану школы?!

– Спокойно, девочки, – взял слово Суслик. – Хорёк прав. Хомячок, сестра твоя и, значит, что? Значит, ты должен с ней связаться. Позвони ей.

– Точно, в дежурке есть телефон, я мигом!

Джунгарик летел, не чуя ног, и чуть было не врезался в группу девушек в холле, а крайнюю немного задел. Барышня среагировала мгновенно – не успел он пролететь дальше, как его ухватили за локоть и развернули ко всему женскому обществу. Только одна – особа в бежевом костюме, отвернулась и даже зашла за спины спутниц.

– Передвижение с такой скоростью, юноша, может лишить вас головы, – произнесла поймавшая его девушка. Высокая и крепкая, рыжеволосая, с пышными, притягательными формами.

– Гоменнасайсумимасэн, но я очень тороплюсь, – затараторил Хомячок, затем сделал попытку поклониться и попытался вырваться, но не тут-то было.

– Ах, вы торопитесь и на этом основании наскакиваете на людей и говорите им... простите, – вступила вторая барышня. Чуть пониже ростом, стройная, черноволосая, с тонкими и приятными чертами лица.

– Поверьте мне я сделал это нечаянно, а сделав это нечаянно, я сказал "простите меня" и поклонился! По-моему, этого достаточно, – Хомячок таки вырвался из захвата, но просто убежать теперь не мог.

– Юноша, вы невежа, но, быть может, у нас ещё будет возможность поучить вас манерам… позже, – заявила третья. Невысокая субтильного вида барышня, но с задорной искоркой в глазах.

– К... к вашим услугам, – пробормотал Джунгарик и рванул к дежурке.

Четвертая девушка, та, что все это время стояла спиной звонко расхохоталась.

– Вот, а вы говорили, что здесь будет скучно!

– Вы были, как всегда, правы, ваше высочество, – ответила третья, и все рассмеялись.

Джунгарик добрался до дежурки, выгнал охранника и набрал сестру.

– Ниисан, где ты? Что случилось?

– Дворцовая бюрократия! Нас не поставили из-за тупого графика, который не поправить без начальника охраны, а начальник уехал на медитативные практики. Заместителя тоже нет! Проклятье! – из трубки послышался удар и треск – какая-то несчастная мебель пала жертвой гнева Каори-ниисан.

– Что будем делать?

– Синдзи, ты должен постараться – нужно получить приглашение в школу для меня и моих парней.

– У директора?! Но он же с императором!

– Ты сможешь, у тебя язык подвешен что надо! К тому же ты – Минамото!