Империя Хоста 3

Новые наёмники двенадцать человек из восьмого гвардейского обойдутся в триста тридцать пять, да дорого, но это в перспективе костяк моих графских сил.

Из бывших вояк Готрибов я оставил восемь стражников на таможенные посты, содержание им поднял с сорока серебрух, до половины золотого в месяц, а главному по шпионам Никлоусу по три золотых в месяц, но он из этих денег платит агентам своим, в частности по одному человеку у него в соседних баронских дружинах Рокамуша и Акарога. Общие выплаты за год семьдесят восемь золотых.

Хисану платил по двадцатке золотых марок за день боевых действия, но недавно договорились на гораздо меньшую сумму. Хисан запал на одну из крепостных и попросил выкупить её и выделить ему надел в старой деревне. Он принес мне вассальную присягу, теперь получает только как маг, полторы сотни золотом в год, ну и кусок земли в аренду, свадьбы пока не было, но он планирует.

Дядьке Милы я положил оклад пятнадцать золотом в месяц, и назначил военным комендантом совместно с гражданской хозяйкой баронства Эриобой

Итого семьдесят четыре человека на три замка. И содержание тысяча двести пятнадцать золотых марок в год! И это минимум. Есть ещё и куча рабов, хоть им не платить.

Только из магов Грей, Ланчер да Болик, его я считаю тоже магом. Есть ещё и Илия, но её пока вперед заплатил король, а там посмотрим. Хокмун, что-то получает от Бурхеса. Что-то помимо ежедневного секса.

А доходы мои упали, и шерсти меньше и проезжающих в тавернах и борделях. Но пока прогноз такой сотни три четыре с таверн, их у меня аж четыре штуки, с пяти таможенных постов ещё накапает сотни две золотом, а может и двести пятьдесят, с обоих борделей пока сотни полторы прикидываю, но девочек надо менять, все мои три рабыни, например, хотят замуж! И ведь желающие есть среди крепостных! Девочки то с деньгами, я им часть оставляю. Доходы с питомника в районе сотни золотых будут, с деревень налоги ещё двести, с шерсти пока оставляю семьсот. Прочие бизнесы не считаю, но жить можно, около двухсот, пятисот золотых в плюсе. Есть на что дороги делать и пристань на моем куске моря. Лег спать с Ольчей и с чувством выполненного долга. Я молодец такой, всё наладил в графстве. И в сексе лицом в салат не ударил. Проснулся раньше жены и принял душ. На сегодня планирую выезд в новую деревню, ну и заеду в лесной хутор, ни разу там не был даже в детстве, непорядок.

С собой взял Ланчера, он дорогу знает, Ригарда, пара новых дружинников и Зика, дочка пасечника, а сейчас моя служанка, она как выяснилась верхом умела ездить, ну и покажет дорогу к хутору. Дорога была неблизкая, и мы, проехав деревню Клыка рядом с замком поехали по старой дороге к моему новому поселению. Лес подступал к дороге почти вплотную, но сам путь уже расчистили. Под ногами старый каменный путь, мощеный просто булыжниками, по краям виднелись канавы, наверное, для дренажа. Лес у меня в графстве высокий, и чистый сосновый, хотя в районе хутора говорят смешанный. Небольшой ручеёк журчал вдоль дороги, и мы решили сделать привал. Ланчер поставил сигналку и разжег костер, бывалые военные варили суп из топора! Шучу! Харчей много! Пообедали, потом часок отдохнули, напоили коней, распрягли их и уже в районе обеда собрались продолжить путь. Как звякнула сигналка.

— Гарод двое в лесу, точно люди не звери какие, — моментально отреагировал Ланчер. — Метров триста вглубь леса.

— Сиди, — махнул мне Ригард и взяв с собой Ланчера полез вглубь леса.

Через пару минут, вытащили из леса двух заросших мужиков.

— Кто такие и откуда? — сурово спросил их я.

— Крепостные мы, барона Смельта, — удивили они меня.

— Это сколько лет вы тут у меня в лесу ошиваетесь? Смельта уж пять лет назад баронства лишили Готрибы, а их я порешил. Теперь это земли моего графства Кныш.

— Пять лет, а вы значит один из сыновей великой Розалии Леи? — оказался неожиданно осведомленным беглый крестьянин.

— Младший и единственный я. Отец и братья погибли, а ты что знал мою маму? И проясни вы беглые рабы или крепостные.

— Крепостные мы. Сочувствуем ваша милость насчет родных, мы ведь видели, как ваша мама погибла, сорвалась со скалы. Растения собирала редкие, такие, что только магу позволено рвать, вот и не повезло ей. Её сразу увезли, а через пару недель тут была куча магов из империи, мы еле спрятались от них.

Я потрясенно молчал. Ну вот кусочки памяти встали на свои места и память Гарода, чье место я занял открыла чуть больше чем обычно. Вот мама дарит мне меч на десять лет, во она уже похоронена на нашем фамильном кладбище, где сейчас лежат и остальные члены семьи.

— Значит так, хватит вам в лесу жить, и чего спрашивается хорошего в этом? Зимой холодно, обносились, заросли, по это тропе часа через два новая деревня будет, я дам распоряжения вам выделят по дому каждому, живите. Насчет мамы поговорим потом.

— Спасибо вам, но нам бы вещи из домика забрать, — попросил один из них.

— Что за домик?

— Мы живем там, огородик у нас, даже куры есть и корова, бортничаем. Отсюда километра четыре, на стыке леса и скал, там, где тропа была раньше. Волокушу то мы соорудим, но с коровой по лесу трудно, да и по тропе этой тоже не пройти. А если дозволите мы в свою деревню вернёмся.

— Ну в свою так в свою, я дам команду, чтобы вас запустили, а чего бежали то?

— Стражника убили, — бесхитростно поведал мужик. — Насильничал нашу сестру, мы вступились, в драке его и зашибли. Поняли запорет барон нас, взяли курей, коровку и по тропе к вам в лесок.

— Ладно, раз сказал прощаю, то простил. Сейчас напишу записку.

— А что ты там талдычишь тропа, по тропе? — неожиданно спросил Ригард. — В скалах нет прохода же.

— Есть как не быть, там в старые времена даже таможня была, в этом домике мы и живем уже пять лет, — возразили мне.

— Ригард, а ведь надо посмотреть! И я не слышал про тропу! — удивленно замер я.

— Ну также думаю, может после деревни поедем в стороны тропы этой? — согласился мой полусотник. — Ты как раз навесил на меня заботу путь искать как быстро доехать в соседний замок.

— К черту деревню, поехали тропу смотреть, — возбужденно сказал я.

— Там раньше засыпано было камнями после оползня, лет тридцать или сорок, а лет семь назад стало можно проехать, камни с тропы осыпались, вот мы и перебрались на ваши земли, — опять пояснил крепостной.

— Да нет там никакой тропы! Мы все скалы обшарили! — возмутился Ригард.

— Все там и возможности такой нет, нет там тропы вдоль скал, с той стороны, а издалека её не видно, заросла кустарником. Да может и правда покажем? Пешком часа полтора ходу или меньше даже.

— Решено, — командую я и мы двинулись за проводниками, по чистой сухой тропе.

Минут тридцать мы двигались быстро, но затем тропа потерялась на полянке, лес стал гуще и вторую часть пути мы ползли по заросшему лесу, то и дело огибая коряги и поваленные деревья, и рубя ветки. А в последний участок пути даже спустились с коней и пошли пешком, чтобы не отвлекаться на срезание мешающих на высоте конского роста ветвей. Вышли мы и к домику, видно, что старый, но каменный, оно и понятно, ведь скалы рядом. Изгородь не высокая, но плотная. Что интересно поднимался слабый дымок.

— Не боитесь огонь оставлять, — спросил я.

— Да там сестра же, смотрит за огнём, — простодушно ответили братья.

— Стоп! — напрягся сразу Ригард. — Кто ещё там есть? Сколько человек?

— Да трое нас, мы и сестра, — испуганно ответил один из беглых.

— И как вас тут не нашли до сих пор, — буркнул уже уставший я.

— Тут и не ходит никто, дороги то нет, а про эту тропу забыли, логично пояснили мне.

— Гарод давай я с одним из них схожу, проверю, может забыли про кого опять братья разбойники, — сказал мой телохранитель.

Так и сделали, и минут через пять Ригард уже призывно махал нам.

Заехав во двор я с любопытством огляделся, небольшая, приземистая стайка, огород, банька и каменный дом, из двух комнат, не иначе бывший таможенный пост. Встречала нас хозяйка, Длинноволосая, опрятная девица лет двадцати не больше. Это же в каком возрасте её снасильничать хотели? Глядела она на нас с опаской, особенно после того узнала кто я.