Страница 1 из 5
Саша Черный.
Кому в эмиграции жить хорошо
I
Однажды в мглу осеннюю, Когда в Париже вывески Грохочут на ветру, Когда жаровни круглые На перекрестках сумрачных Чадят-дымят каштанами, Алея сквозь глазки,- В кавказском ресторанчике «Царь-Пушка» по прозванию Сошлись за круглым столиком Чернильные закройщики - Три журналиста старые - Козлов, Попов и Львов…И после пятой рюмочки Рассейско-рижской водочки Вдруг выплыл из угла,- Из-за карниза хмурого, Из-под корявой вешалки, Из сумеречной мглы - На новый лад построенный Взъерошенный, непрошеный Некрасовский вопрос:Кому-де в эмиграции В цыганской пестрой нации Живется хорошо?Козлов сказал: «Наборщику», Попов решил; «Конторщику», А Львов, икнувши в бороду, Отрезал: «Ни-ко-му».Опять прошлись но рюмочке И осадили килькою, Эстонской острой рыбкою, Пшеничный полугар.Козлов, катая шарики Из мякиша парижского, Вздохнул и проронил:«А все-таки, друзья мои, Ужели в эмиграции Не сможем мы найти Не то чтобы счастливого, Но бодрого и цепкого Живого земляка?На то мы и газетчики,- Давайте-ка прощупаем Все пульсы, так сказать…Пойдем в часы свободные По шпалам по некрасовским, По внепартийной линии, По рельсам бытовым…»Попов, без темперамента, Как вобла хладнокровная, Взглянул на потолок:«Ну, что ж, давай прощупаем.С анкетами-расспросами Мы ходим к знаменитостям Всех цехов и сортов; К махровым кино-барыням, К ученым и растратчикам, К писателям, издателям, К боксерам и раджам.Пожалуй, дело ладное, По кругу эмигрантскому Пройтись с карандашом…»А Львов пессимистически Потыкал в кильку спичкою, Очки прочистил замшею И наконец изрек:«Искать Жар-Птицу в погребе Занятие бесплодное,- Но что же, за компанию Пойду и я на лов…»Козлов мигнул хозяину - Сейчас, мол, кончим, батенька.Уж полоса железная До половины с грохотом Спустилася на дверь…«С кого начнем, приятели?»- Спросил Козлов задумчиво.- «С наборщика, с конторщика, Пожалуй, не модель?»«Давайте, други милые, Начнем хоть с маляров.Профессия свободная, Веселая, доходная…» - Промолвил Львов с усмешкою, И зонтик свои встряхнул.Пошли ночною улицей, Сутулые и хмурые, И молча распрощалися У бара на углу…III
К почтенной русской пифии Варваре Теософченко, Как ситцем на прилавочке, Торгующей судьбой, - Ввалились ранним утречком Три пациента странные:Какой они профессии, Какого рода-звания, Сам бес не разберет…Как тыква перезрелая, К ним подкатила радостно Орловской корпуленции Сырая госпожа.«Прошу. Озябли, голуби?Кто первый - в ту каморочку, А вы вот здесь покудова Приткнитесь на диванчике, - Газетки на столе…»Но Львов сказал решительно:«Мы все втроем, сударыня, - А за сеанс мы вскладчину По таксе вам внесем». - «Втроем? Да как же, батюшка, Судьба у всех, чай, разная?Как сразу трем гадать?»Но даму успокоили:«Мы, милая, писатели, Мы сами предсказатели, Поди, не хуже вас…А вы уж нам по совести Свою судьбу счастливую Раскройте поскорей…Ведь вы, как доктор, матушка, Ведь к вам все ущемленные Приходят за рецептами, А сам-то доктор, думаем, Ведь должен быть здоров?..»* * *Насупилась красавица, С досадой прочь отбросила Колоду карт набухшую И тихо говорит:«Глумитесь, что ли, соколы?Да нет, глаза-то добрые, Участливые, русские У всех у трех глаза…Не с радости гадаю я, А сами понимаете, И заяц станет знахарем, Коль нечего жевать…Не жалуюсь, голубчики, Клевала я по зернышку И утешала каждого Широкою рукой.Кабы судьба треклятая Хоть хвостик бы оставила От всей моей от щедрости, - Ни одного несчастного Средь нас бы не нашлось…Эх, сколько горя горького, Бескрайнего, бездонного В каморку эту тесную Текло, лилось рекой!Ведь я же тоже, милые, Не истукан бесчувственный, Не янычар с кинжалищем, А русский человек.Да вот теперь и тюкнуло:Клиенты все посхлынули…Поди, не верят более Ни картам, ни судьбе.Да и с деньгами, яхонты, Все нынче подтянулися:Уж лучше съесть две порции Монмартрского борща, Чем зря с судьбой заигрывать - Доить ежа в мешке…Вот и сижу счастливая, - Вяжу жилеты теплые Да по домам окраинным Знакомым разношу - Коли у вас в редакции Кому-нибудь понадоблюсь, - Свяжу в кредит, родимые, Хоть тридцать лет носи!..»Приятели почтительно Гадалке поклонилися, Сверх таксы расплатилися, Вздохнули и ушли.