Страница 35 из 79
— Как ты это сделал? — изумленно спросила Наварская. — Что здесь за фокус?
Я пожал плечами.
— Это единственный трюк, который не имеет объяснения, помимо спонтанной телепатии. Тебе надо было все-таки поспорить со мной и я бы проиграл. Обычно я смотрю человеку в спину. Иногда нужно пару минут, иногда меньше, всего тридцать секунд. Зависит от его впечатлительности. Надо смотреть в верхнюю часть его позвоночника. Иногда можно и просто в спину или затылок.
Белокрылова скептически усмехнулась. Наварская тоже недоверчиво покачала головой и обиженно надула губки.
— Не может быть. Ты меня разыгрываешь. Не хочешь рассказывать секрет.
Я продолжал улыбаться.
— Здесь нет никакого трюка. Это действительно чистая магия, я сам не знаю, как это работает. Секрет в том, чтобы смотреть сквозь человека. Взгляд должен проходить через грудь или череп, как рентген, добираться до лица и глаз. Звучит глупо, но это работает. Надо вглядываться в выбранную точку и представлять себе, будто она разогревается под взглядом. Она должна раскалиться до предела.
— Не может быть, — продолжала сомневаться Наварская. — Ты просто не хочешь рассказывать секрет трюка.
А что здесь скрывать? Это чистая правда, как бы странно это не звучало. Такое иногда происходит. То, чему нет объяснения. Я и в самом деле не знал, как это случается, но это так.
— Вместо того, чтобы спорить, я предлагаю тебе самой как-нибудь попробовать, — сказал Наварской. — Можешь даже прямо сейчас это сделать.
И я указал на женщину, сидящую впереди, дальше лысого мужика. Наварская с сомнением посмотрела на меня, но решила попробовать.
Она так и продолжала сидеть с недоверчивой миной, но вскоре женщина и вправду почесала затылок и обернулась.
— Получилось! — сказала Наварская. — Как же так? Получилось!
Еще с полчаса они развлекались с Тереховым, а потом попросили показать что-нибудь еще. Я уже хотел спать, но согласился немного развлечь их.
— Ладно, тогда давайте, сделайте карточки, — сказал я. — Небольшие, как фото для паспорта. Сейчас я покажу вам возможности человеческой памяти.
Наварская быстро сделала штук двадцать карточек. На каждой из них я написал разные двузначные числа, которые мне продиктовали Лида и Виктор. На обороте — порядковый номер.
Потом запомнил последовательность и продемонстрировал фокус. Отдал карточки Наварской и сказал:
— Теперь просто говори порядковый номер, а я буду отвечать, какие там числа.
Девушка называла карточку, а я говорил, какие цифры на ней написаны. Так я назвал все карточки на выбор. Потом перечислил их в обратном порядке и наоборот. Также я сказал, какое число было записано и в каком порядке.
— Какая у тебя отличная память! — удивилась Лида. — Я даже просто номер телефона не могу запомнить, а ты легко выучишь десятки номеров.
Терехов пытался проверить меня еще. Он намеренно назвал не ту карточку, но ему так и не удалось сбить меня.
— Да, силен, — сказал он с завистью. — А еще я знаю, что ты знаешь почти весь Ленинград наизусть, расположение домов и улиц. Прямо, как адресная книга.
— А еще я заметил, что Климов быстро считает, делит и перемножает в уме двузначные и трехзначные цифры, — добавил Аксаков.
— И цитирует по памяти самых разных великих людей их прошлого, — подала голос Белокрылова. — Я не удивлюсь, если он знает наизусть Большую Советскую энциклопедию.
Я скромно потупил взгляд.
— Нет, Большую Советскую энциклопедию я еще не успел изучить досконально. Но кое-что знаю.
— Как ты это делаешь? — спросил Аксаков. — Я хочу знать секрет. Или я тебя выкину с борта самолета.
Я постучал по виску.
— Товарищи, надо просто правильно использовать наши серые и белые клеточки. Есть такое открытие ученых, будто наш мозг состоит из двух полушарий. Правое отвечает за интуицию и творчество и состоит из белых клеточек. А левое отвечает за логику, цифры и расчет. Оно, по большей части, состоит из серых клеточек. Так вот, если использовать все эти клетки одновременно, можно достичь блестящих результатов.
— Ты говори конкретно, — потребовал Аксаков. — А не оперируй этими абстрактными понятиями. Ишь ты, белые и серые клеточки.
Я не стал спорить.
— Хорошо. Есть такая древняя техника запоминания, так называемый метод Цицерона. Вы должны представить место, которое знаете лучше всего и расставить предметы или цифры внутри этого места, обходя его по часовой стрелке. Тогда вы вспомните все, что нужно, просто представив это место в своих мыслях. О, смотрите ю, нам принесли обед. Так что все, теперь я умолкаю
Объяснив методику Цицерона и пообедав, я улегся спать под мерный гул моторов. По пути мы залетели в Омск, Красноярск и Якутск. Когда прибыли в Магадан, я вымотался, как собака.
Из аэропорта мы сразу отправились на прииск. С этой командировкой я потерял очень много времени. Так можно и опоздать к тринадцатому числу, когда Пиковый король откроет сезон охоты на Голубеву. Чтобы найти группу похитителей золота, придется действовать очень быстро, на пределе возможностей.
***
Из Ленинграда Музеев сразу рванул на Северный Кавказ. Аэропорты и поезда теперь для него опасные. Туда соваться не стоило.
Поэтому он поехал на попутках. Он все равно не мог спокойно спать в дороге. В каждом водителе, который его подвозил, чудился грабитель. Музеев постоянно держал рюкзак с золотом при себе, потому что чемоданчик выкинул, как слишком громоздкий при транспортировке. Да и кровь могла на нем остаться.
С рюкзаком он не расставался. Даже в уборную с ним ходил, спал, подложив под голову. В кармане держал складной нож, все время был готов пустить его в дело.
Правда, вскоре веселые путники и водители попуток снизили градус его подозрительности. На попутках переезжали молодые и раскованные люди: студенты, геологи, археологи, спортсмены. Парни и девушки, мужчины и женщины.
Несмотря на то, что летний сезон отпусков прошел, на юге все еще царила теплая погода. Поэтому поток пассажиров, устремившихся туда для отдыха «дикарями», ничуть не убавился. Кроме того, иногда Музеев ехал и автобусами.
Через несколько дней он наконец появился во Орджоникидзе. Туристы, с которыми он познакомился в дороге, ехали дальше, к побережью Черного моря и звали его с собой, но Музеев отказался. Здесь у него были дела.
Вообще, родители у него остались в Махачкале. Там были и друзья детства, многочисленные родственники. Но для того, чтобы сбыть золото, этот город не подходил. Слишком знают друг друга все. Нет, так не пойдет.