Страница 21 из 25
Чародей набрал Семена. Как ни странно, но Алмазов не ответил. Исходя из того, что в это время он, конечно, должен быть дома, Ник позвонил на домашний номер. Естественно всегда был риск нарваться на Тамару, но это лучше, чем на пулю в спину часом позже.
Сонные гудки заставляли чародея пристукивая ногой по бетону, бормотать:
– Ну давай же, давай....
И так не слишком теплый воздух к ночи заметно остыл и теперь Ник кутался в плащ, покачиваясь на месте. Руки мелко подрагивали. В телефоне щелкнуло и сквозь череду помех пробился тоненький голосок.
– Здравствуйте. – робко сказал кто-то совсем юный.
Ник даже растерялся на мгновение от неожиданности, но потом сообразил, что к чему. Должно быть, это Таня – старшая дочь Алмазовых, припомнил имя чародей. Смутные воспоминания подсказывали, что она в этом году должна была идти в седьмой класс. Семен обычно мало распространялся о своей семье.
– Здравствуйте, а папа дома? – скинул с себя оторопь Ник.
– Да, но он сейчас занят. – ответила девочка с запинкой. – А что вы хотели?
Среди шума помех, за которым слышался плеск воды и какой-то дробный стук возник голос Тамары. Он, как и всегда, был таким резким и громким, что отчетливо доносил каждое ее слово.
– Таня, у меня руки мокрые, кто там? – потребовала ответа Алмазова. – Что нужно? Если это опять опросы или клиники, выключай.
Зная Тамару, она уже была в секунде от того, чтобы взять трубку, поэтому торопливо заговорил:
– Семен Петрович дал мне этот номер, что бы я смог узнать на какой стадии находится ремонт моей машины.
Говорить с Тамарой Ник не горел желанием, как и выдавать, что это собственно звонит он.
– Хотят спросить по ремонту. – пояснила Таня, в сторону от телефонного динамика.
Стук на заднем фоне оформился теперь в четкий стук ножа по разделочной лоске и скрежет рассекаемых волокон. К ним примешивался шум телевизора в глубокой дали.
– Аааа… – даже в том, как Тамара протянула этот невинный звук, чувствовалось сдерживаемое недовольство. – Тогда неси папе. Сема! Опять твои клиенты звонят!
Она до того возвысила голос, что Ник даже поморщился, когда трубка взвывала помехами, остро впивающимися в барабанные перепонки.
– Сейчас. – пообещала девочка и пошлепала куда-то.
Шум начал становится тише, пока не сменился тишиной, которую нарушал только спокойный, размеренный голос Семена.
– Одеяла и подушки ждут ребят… – размеренное баюканье Алмазова прервалось, а после секундной паузы друг заговорил уже совсем близко. – Ало, да, я слушаю вас.
Ник молча замер на своем конце провода, словно даже сбитое дыхание могло его выдать. Сердце предательски заныло от той картины счастливой семейной жизни, которая разворачивалась перед ним, как живая благодаря звукам. У чародея вдруг не повернулся язык сказать заветные слова. Стоило попросить, и Семен примчится со всем своим боевым снаряжением наперевес, в этом не было никаких сомнений. Вот только имел ли Ник право вырывать его из этой тихой жизни и лишний раз ставить под удар. Сам Сорциа не захотел задействовать своих людей – подготовленных бойцов, а Семен, не стоит забывать, был хоть и очень даровитым, но все-таки самоучкой. Зря Тамара думала, что Ник не понимал этого. Он все прекрасно осознавал, потому старался привлекать друга только в экстренных случаях и сводил контакты Алмазова с нечистью к возможному минимуму.
– Ало, говорите, кто это? – прогудел Семен опять, но Ник нажал на отбой.
В трубке пикнуло, и чародей бессильно уронил руку с мобильником на колени. Нет, это было слишком опасно для главы большой семьи, как Семен. Сколько, биш, было у него детей – четверо, пятеро? Затравленно глядя в темноту, Ник размышлял, что среди его знакомых больше не было способных ему помочь. Выхолит, что судьба не оставляла выбора – к ночной эскападе ему самому нужно подготовиться на все сто.
Вернувшись домой чародей активно взяться за сборы. Сатана сонно сощурился на хозяина и загораживал мордочку от света пушистым хвостом, а вот Бруно от радости с первого раза взял крутой подъем по лестнице в фантомную лабораторию, куда поднялся Ник.
Мысли чародея свивались в один тугой неразрывный комок, откуда очень сложно было вычленить что-то одно. Имело смысл сосредоточиться, если Ник хотел выжить. Из платяного шкафа он вытащил кожаный саквояж с железными зажимами вместо молнии. Раскрыв его бездонное чрево, чародей крутанулся вокруг себя. Что в конце концов, ему могло понадобиться?
Одним из главных плюсов заклятия незримого расширения заключалось в том, что вещи абсолютно любых форм и размеров умещались без проблем.
Первым делом чародей сунул в саквояж свой посох-трость, следом полетела пара ручных жезлов, несколько склянок, с заточенными внутри чарами. Немного подумав, Ник спустился на первый этаж. На одной из кухонных полок стояла жестяная коробка из-под чая стилизованная под Новый год. Внутри лежала блестящая наградная беретта из семейства 92-ых. Ник вытащил пистолет и осмотрел со всех сторон, взвесил тяжесть в руке. Таким подарком отблагодарил чародея итальянский дипломат за то, что Ник сумел разыскать его похищенную дочь. Красивая вещица, ничего не скажешь. По большей части чародей привык рассчитывать на магию, как на главное сове оружие, но эта боевая игрушка, впрочем, тоже обладала вполне смертоносным потенциалом. Предосторожность не бывает лишней. Чародей проверил магазин и предохранитель, после чего положил пистолет в карман плаща.
Так…что еще? Ник еще раз прокрутил в голове содержимое прочитанных во сне писем, перечитал собственные сбивчивые заметки. Очевидно, что изначальный план придется менять. В идеалистической версии чародей мог бы позаимствовать у Сорции клок волос Сарматова, чтобы при помощи зелья личины перевоплотиться в антиквара. У Цербериата точно был образец биоматериала Аркадия Павловича. Но теперь… Придется просто шастать кругами вокруг Железнодорожных ворот и ждать у моря погоды, а у небес допрашиваться удачи. А как иначе узнать, кто заказал у Черного Когтя хопеш? От комиссара разве что кукиш с маслом допросишься.
В плаще саквояжем в одной руке чародей вышел из квартиры. По дому разлилась во истину ночная тишина, звучащая исключительно в преддверии длинной ночи. Подъездная дверь отворилась прямо перед носом Ника, когда он еще не успел нажать на ручку. Чародей резко затормозил – в подъезд собирались войти двое мужчин в серых плотных пальто. Один – худой араб с темной щетиной и шоколадными глазами, а второй – бледнолицый блондин с волевой челюстью. Одинаковая ровная и в то же время сосредоточенная энергетика текла от них, и чародей почти сразу понял, что перед ним маги из Цербериата. Это подтверждали и форменные пальто.
Сердце болезненно сжалось, особенно когда мужчины удивлённо посмотрели на него.
– Мистер Фельсенбург? Мы как раз к вам. – сказал араб, в голосе которого слышался характерный южный акцент.
– А вы куда? – придирчиво поинтересовался его напарник.
Ник неуверенно осмотрел самого себя.
– Так вот на помойку. Нужно выкинуть кое-что. – не придумал ничего лучше чародей и указал на потертый саквояж.
Видок у него правд был не из лучших, что не мудрено. Эта кожаная сумка повидала на своём веку больше, чем большинство людей почтенного возраста. Однако Церберы недоверчиво переглянулись. Отвратительное это чувство, когда те, кого ты хочешь водить за нос даже не пытаются делать вид, что верят.
– А… – протянул блондин. – Мусор выкидывать вечером плохая примета. Завтра с утра пойдете.
Не сговариваясь, они с одинаковой уверенностью начали теснить чародея обратно в подъезд, помахивая руками. Точно также загоняли дичь на охоте.
– Что вам от меня надо?! –возмутился Ник.
Противостоять их напору становилось почти невозможно.
– Мы были посланы сюда комиссаром Сорцией, чтобы вернуть вам ваше забытое имущество – ответил араб. – и… обеспечить вашу безопасность, назовем это так.
Так вот как теперь назывался домашний арест!