Воронья душа

— Змеи? — На лице Хедды отчетливо отразился испуг.

— Именно! Они прекрасны! Когда-нибудь я вернусь в родные края и обязательно покажу Вам их! — Улыбнулась я, смотря в глаза блондинки.

— А они не опасны? — Принцесса была обеспокоена.

Возможно, она питала страх к этим существам? Но как можно их бояться? Они такие милые!

— Опасны для тех, кто пытается их обидеть, а тех, кто заботится о них, они защищают. — В моей голове вновь всплыло воспоминание о том, как один из ящеров склонил передо мной голову, позволяя погладить себя, и я не отказалась от столь великодушного предложения. Помню, ощущения были весьма необычными: липко, гладко, но приятно. Наверное, это все слова, которые я смогла подобрать для описания чувств. Демоны среднего и низшего звена наверняка подумали бы, что я говорю о чем-то другом, более банальном и откровенном…

В Фламмехаве плотские удовольствия — это тема, которую не устают обсуждать. Многие представители соседних королевств думают, что мы испорчены, что в нас нет ничего святого, и что похоть — наша лучшая подруга. На самом деле, если демоны перестанут спать со всеми подряд, рождаемость сильно снизится, а она и без того, увы, невысокая. Беременность и роды — мечта любой демонессы. Особи мужского пола, конечно же, мечтают о плодовитой жене и о том, чтобы стать отцом. Никто не печалится, если родится девочка, но это часто происходит у людей. Мы рады детям любого пола. Наши женщины благодарны высшим силам и за несостоявшуюся беременность: даже если ребенок не выжил, демонессу будут уважать, радовать, баловать и ставить ее в пример другим. Если мужчина причинит вред матери его ребенка или беременной женщине, его публично казнят, и смерть его будет долгой и мучительной. Его род будет опозорен, все его представители изгнаны из города и их стерилизуют, дабы они не порождали себе подобных. Я не могу припомнить таких случаев, но, говорят, что хуже этого нет ничего.

— А теперь, моя дорогая будущая королева, поговорим по душам, — вдруг тихим низким тоном сказала Хедда, подойдя ко мне вплотную. — Что вы думаете о нашем красавце Дереке?

Глава 10

POV Дерек

— Ты не можешь жениться на ней! Не можешь! — во весь голос крикнула моя старшая дочь. Альва выглядела расстроенной, но ее серые, как у меня, глаза блестели гневом.

— У меня нет выбора, кроме как жениться на ней, — терпеливым тоном сказал я Альве. — Если я этого не сделаю, нашему королевству будет грозит опасность…

— Но ты ведь победил этих демонов! Зачем тебе нужна эта страшная демонесса? — перебила меня дочь, и ее крики, признаться, делали мое терпение все тоньше и меньше.

— Она здесь для того, чтобы стать моей женой. Хочешь ты того или нет, Альва, это случится, и очень скоро. — Я постарался сделать тон моего голоса строгим, но, так как я никогда не поднимал голос на своих девочек, для этого мне пришлось приложить усилия.

Ведь как я могу быть строгим к моим дочерям? К моим маленьким цветам, которые подарила мне моя любимая Катарина? Конечно, мне следовало бы быть более строгим и не позволять Альве идти мне наперекор и обвинять меня в том, что, желая жениться на Сильвии Росси, я предаю ее мать… Желаю! Как по мне, пусть эта девица горит в Адском пламени, мне нет до нее никакого дела, но она — единственный мой шанс сохранить жизнь Калдвинда и моих подданных. Когда-то я расскажу Альве об этом, но не сейчас, когда она еще мала, и у нее легко выведать государственные тайны.

— Мама смотрит на тебя с небес и плачет! — Глаза Альвы наполнились слезами, а ее губы задрожали, и мое сердце тут же пронзила игла. — Она так любила тебя, папа, так любила! А ты предаешь ее любовь… Ты предаешь нас всех!

— Не говори так… — Я стремительно подошел к дочери, опустился перед ней на одно колено и взял ее маленькие ладони в свои. — Альва, сокровище мое, я клянусь тебе, что не желаю этого брака, и моя душа противиться мысли о том, что рядом со мной на троне будет сидеть эта красноглазая девица. Но она никогда не займет место твоей матери. Я любил и люблю только мою Катарину и вас, моих дорогих дочерей… Вытри слезы, Альва. — Дочь крепко сжала мои ладони в ответ и улыбнулась сквозь слезы, и это дало мне понять, что мне удалось унять ее гнев.

— Ты обещаешь, что никогда не полюбишь ее? — прошептала Альва. — Что ты будешь верен моей маме?

— Обещаю.

— Но если эта Си… Как ее там…

— Сильвия, — с легкой улыбкой подсказал я.

— Если эта Сильвия захочет разговаривать со мной, я буду молчать… И вообще, буду делать вид, что она не существует! — решительно заявила моя дочь. — И ты не сможешь заставить меня быть приветливой с ней!

— Тебе и не нужно быть приветливой с ней, моя дорогая. Достаточно того, что ты будешь с ней вежлива. И постарайся принять то, что эта женщина родит моего сына, твоего брата.

— И у него тоже будут красные глаза? — Альва скривилась, а я рассмеялся от этой смешной мины на ее белом лице.

— Будем молить Бога, что глаза у него будут серыми, как у тебя и твоей сестры! — со смехом ответил я. — Но теперь ступай. Мне необходимо поговорить с твоей бабушкой.

— Она сейчас учит Вилью играть на флейте… Но я позову ее! — с готовностью сказала Альва и, быстро поцеловал меня в щеку, выбежала из моих королевских покоев.

“Эта проклятая демонесса! Неужели из-за нее у меня расстроятся отношения с моей родной дочерью? Нет уж, этому не бывать: пусть она и будет носить титул королевы, но должна быть тихой и покладистой, — думал я, расхаживая по комнате, в ожидании прихода моей матери. — Хорошо хоть, Вилья не имеет ничего против и даже радуется моей женитьбе на этой потаскушке Сильвии! Интересно, сколько мужчин побывало в ее постели? Уверен: половина дворца ее папаши, не меньше… Плевать: она забеременеет моим ребенком, и больше я к ней не прикоснусь”

При мысли о том, что моя невеста и будущая жена была сладострастницей и уж точно не девственницей, меня охватывало чувство мерзости. Да, я тоже не раз утолял свою похоть и зов плоти с другими женщинами, но, черт побери, я мужчина, и мне это простительно!

— Ты опять хмуришься, сын мой, — вдруг прервал мои мысли мягкий голос моей матери.

— Этот вынужденный брак заставляет меня быть хмурым, как дождевая туча, — парировал я, подходя к матери. Я поцеловал ее руку, а она осенила меня крестом и тихо прошептала: “Благословляю тебя, сын мой”. — Ты ведь видела мою “дорогую” невесту? — насмешливо усмехнулся я. — Но я так и не услышал твоего мнения обо всем об этом.

— Да, я видела эту девушку и не нашла в ней ничего отталкивающего, — сказала моя мать, чем удивила меня и заставила криво улыбнуться.

— Правда?

— Чистая правда, — мягко улыбнулась она. — У меня нет ненависти к Сильвии, но наоборот, я чувствую к ней жалость. Ты убил ее народ, разрушил ее дом, насильно увез в чужую ей страну и, догадываюсь, не упускаешь возможности унизить ее, не так ли?

— Твое мягкое сердце обманывает тебя, — тихо сказал я: ее слова вызвали во мне недовольство. Она всегда была мудра и дальновидна, но, кажется, эта Сильвия все же сумела обмануть ее своими темными чарами.

— Я говорю, что вижу, Дерек. Ты ослеплен яростью и ненавистью, но я вижу в Сильвии одинокую напуганную девушку, которой нужны поддержка и теплые слова, — настаивала на своем мать. — И не забывай о том, что это ты привез ее и женишься на ней добровольно.

— Мне пришлось привезти ее! — несколько резко бросил на это я и, наклонившись к уху матери, прошептал: — Сила Белого талисмана тесно связана с жизнью Андрады, и, когда она умрет, сила Талисмана умрет тоже. И тогда демоны не замедлят отомстить нам и уничтожить Калдвинд. Я женюсь на этой проклятой красноглазой ведьме лишь затем, чтобы Ламар и его рогатая женушка не посмели разрушить королевство, в котором будет царствовать их дочь или внук.

— Ты принял на себя ответственность за судьбу твоего королевства. Но, Дерек, Сильвия, как и ты, исполняет свой долг, чтобы спасти свое. Найди в себе силы принять ее такой, какая она есть, и не позволь ярости и презрению к ее расе ослепить твои глаза. Она хорошая девушка, и я буду рада назвать ее своей невесткой.