Танцующие на каблуках

– Наверное, район новый, – решил Лекс, сдерживая разочарование.

Его новый мерс, приобретенный по случаю переезда в Большой Город, катил по совершенно незнакомым улицам. Хмурые лица, озабоченные собственными делами повышенной важности, сливались в сплошной поток. Гул транспорта, звон телефонов и гомон голосов накрыли непроницаемым куполом. В нем можно было стать тонкой звенящей нотой и затеряться в общем фоне. Город стал чужим. Лекс не узнавал проспектов и домов. Пару раз не успел перестроиться в потоке, проехал не туда. Пришлось останавливаться и включать навигатор. Надо же, как все изменилось.

Он отключил кондиционер и опустил стекла. Глубоко втянул терпкий летний воздух большого города. Запах остался прежним. Все города, как и все женщины, пахнут по-разному. Этот запах он впитал с детства, он засел глубоко на церебруме головного мозга. Такое не стирается.

В каждом населенном пункте, не взирая на его размер, Лекс заводил женщину, чтобы сохранить в памяти запах. Иногда это оказывались не самые приятные впечатления – хмыкнул Лекс. Но яркие и запоминающиеся.

Здесь, в Большом городе, знакомом и незнакомом одновременно, мужчина предвкушал совершенно другое. У него будет шикарный выбор, незабываемые впечатления по вкусу, запаху и ощущениям на коже. Этот город станет узнаваем по разнообразию запахов и многообразию женских тел.

Мышцы в паху подтянулись. Лекс поегозил в кресле, снимая напряжение ткани джинсов, и нажал педаль газа. Он следил за навигатором, вливался в поток городских машин и вдыхал пыльный, прогретый, разный и восхитительный запах Большого города.

Мужчина свернул с широкого проспекта, попал в узкий проулок между старинных особняков, отреставрированных и завешанных историческими досками. Свернул еще раз, оказавшись позади новеньких высоток. Пахнуло помойкой, кисловатой и раздражающей. И это тоже было признаком большого города, не самым приятным, но обязательным. Лекс притормозил, подробнее рассматривая карту навигатора.

Краем глаза заметил движение, полускрытое мусорным баком. Сначала показалось, что ветер треплет бумажку. Тяжело прогретый воздух дребезжал. Неподвижное марево – ни дуновения ветерка, ни шевеления листьев.

Лекс присмотрелся, и к горлу подкатила тошнота. Это крыса теребила кроваво-серое месиво. Вывернутый наизнанку комок шерсти подрагивал. Мужчина отчетливо видел розоватые лысоватые лапки, обедающего грызуна, впившиеся в чужую плоть. Показалось, что слышит хруст и чавканье. Крыса ела мышь. Употребление себе подобной особенно покоробило. Тошнота опустилась в желудок и снова поползла к горлу. С трудом сглотнув, Лекс подавил ощущение.

– Обычный животный прием пищи, – сказал он себе. Когда-то у него были пираньи, и он кормил их кусочками мяса, внимательно отслеживая, какая и сколько съела, педантично следя за достаточностью рациона каждой.

А у соседа обитал кот. Обычный домашний кот, но очень крупных размеров. Чтобы ленивая толстая животина не растеряла навыки охоты, и без разницы, что домашнему коту, не часто слазившему с дивана, эти навыки даром не нужны, сосед откармливал любимца мышами. То есть приобретал мышей в зоомагазине, с совершенно противоположной продаже целью. Не самому же отлавливать?

Лекс многократно заставал кота за трапезой. Хрустело и чавкало премерзко, но называлось это «любимец обедает». Впрочем, многие рафинированные обитатели дома только от одной новости, куда приятель таскает мышей, падали в обморок и грозили привлечь Гринпис. А вот тесть соседа, охотник, не находил в зрелище и акте питания ничего особенного. Поедание отбивной людьми считал абсолютным аналогом.

До дома с предполагаемой квартирой Лекса оставалось триста метров, вещал навигатор, а его окружало плотное кольцо домов. Здесь и речи не может быть о виде на залив.

– Похоже, риелтор соврал, – хмыкнул Лекс, выворачивая руль в нужном направлении.

Дальше его мысли не пошли. Он никогда не принимал решения заранее, не имея на руках всех вводных, полной информации. Давно убедился на опыте и усвоил – вестись на первое впечатление, на первые всхлипы кажимости, мнение общественности и проблеск подозрений выйдет себе дороже. Часто впечатления обманчивы, нагружены чужими комплексами и эмоциями и крайне далеки от реальности. Сначала надо разобраться.

Через обещанные триста метров тесно, в одну полосу, проскользнув между домов, он уперся в шлагбаум.

«Если вы гость ЖК „Виджет“, наберите номер 3454 с вашего мобильного, для Вас откроют шлагбаум».

Лекс хмыкнул: ну, собственником себя считать рано. Видимо, для них предназначался въезд под электрическими рольставнями, расположенный справа. Он набрал короткий номер. Припарковался на полупустой парковке. Обойдя дом, он натолкнулся на активного, улыбчивого молодого человека с тщательно уложенными волосами.

– Гель? Его сейчас еще используют? – хмыкнул Лекс, вскользь рассматривая блестящую шевелюру.

Очки без диоптрий и пиджак со слегка большими плечами, чем было бы по размеру. Да и вообще, в пиджаке сегодня слишком жарко. Юноша явно хотел казаться габаритнее, старше и серьезнее.

– Алексей? – уточнил юноша и тут же протянул руку. – Сергей.

Если не считать двух мамочек с колясками на детской площадке, то вся территория дома оказалась совершенно пуста. Мужчины возраста Лекса, готовые оплачивать квартиры в этом доме, явно должны были с остервенением трудиться. Так что у Сергея почти не было шансов ошибиться в том, кто перед ним.

Лекс коротко кивнул и предпочел побыстрее оказаться в прохладе подъезда. Он хоть и оделся соответственно погоде, но прямые солнечные лучи душили. К тому же Лекс не любил чувство потения.

– Как добрались? Вы только с дороги? – проявлял вежливость риелтор.

– Нормально, я хорошо переношу путешествия за рулем, – в тон ему ответил потенциальный покупатель, оглядывая вылизанный, стильно отделанный самыми современными материалами подъезд. Искусственный камень глубокого фиолетового цвета с мерцающими серебряными прожилками. Цветы в одинаковых кадках, расставленные рукой опытного флориста, консьержа, чинно и деловито высиживающего в застекленном кубике, приветливо и дежурно улыбнувшегося гостям.

– Как я уже говорил, дом элитный со всеми плюсами: видеонаблюдение, консьерж, подземная парковка, закрытая территория, профессиональное и обильное озеленение, спортзал, по необходимости услуги горничной, – перечислял риелтор. – Два лифта плюс грузовой…

Они как раз заняли одну из просторных кабинок.

– То есть сюрприза в виде подъема пешком не будет, к тому же в доме индивидуальный генератор.

Лекс кивал. Он опять поймал себя на каком-то ощущении предвкушения. Словно гончая на охоте, ожидающая, что из-за кустов сейчас выскочит лиса и начнется охота. Он медленно, не торопясь, делал шаг за шагом и ощущение нарастало.

Он почти потерял нить повествования Сергея, да и смысл тоже, сосредоточенный на своих ощущениях. От голоса, озвучившего остановку лифта «двадцать шестой этаж», принадлежавшего какому-то ангелу, приглашавшему на небеса, по коже пробежали мурашки. Даже дверь лифта показалась светящимися воротами в резиденцию Господа. Что с ним? Неужели он так волнуется из-за квартиры? Что за не покидающее его чувство, что сейчас что-то случится.

Сердце громко билось, а дыхание участилось. Лекс замер, задержал воздух в груди и успокоился усилием воли. Ничего выдающегося в его жизни не происходило. И что это на него нашло?

Квартира и впрямь оказалась бесподобной. Стильная и очень удобная, эргономичная, как говорят специалисты из области интерьеров. Пространство точно создавал дизайнер. Темно-зеленые насыщенные травяные оттенки удачно перекликались с темным серым камнем и деревом. Яркая, похоже, вручную разрисованная стена за изголовьем просторной кровати. Тоже растительный рисунок в зеленых тонах.

– Как видите, пространство абсолютно жилое, вся мебель и техника остаются и даже посуда и кое-что из текстиля, – озвучивал Сергей. – Подождите, не открывайте шторы, я продемонстрирую вам сложное освещение.