(НЕ) моя судьба

– И вы тут? – раздалось позади, Милли обернулась, и нос к носу столкнулась с тем самым парнем, который помог ей утром.

– О! Это вы! – удивилась она, сделав шаг назад. Мужчина выглядел очень стильно. Синий костюм, белая рубашка, которая облегала накаченный торс. Ей вдруг захотелось увидеть его без этого всего и сверху.

– Любите искусство? – спросил парень, указывая на картину и отвлекая Милли от мыслей.

– Не то чтобы очень, но кое-что действительно вызывает интерес. – сказала она, чувствуя, как начинает краснеть. "Да что это вообще? С каких пор я стала такой озабоченной?!".

– Что думаете об этом? – спросил он, указывая на небольшую скульптуру.

– Неплохо, но, если честно, меня больше интересует история создания, нежели сам экспонат. – улыбнулась Милли, их взгляды встретились. Сердце стало биться чаще. То, как на неё смотрел этот парень, говорило о том, что он явно заинтересован в ней. В голове даже пробежала мысль: "Может, что-то типа роман на одну ночь? Секс без обязательств?".

– Вы уже познакомились?! –голос президента Донована, буквально вырвал Милли из приятных мыслей.

– Ты о чём? – спросил в растерянности Сэм, переводя взгляд с девушки на отца.

– Это мой помощник, о котором я говорил! Милагрес Мэтьюс. А это – мой сын, Сэм Донован, о котором я говорил.

– Она? – парень был явно удивлён, что не могло не задеть самолюбие девушки.

– Что с тобой? – спросил президент, тоже удивившись такой реакции.

– Я думал, ты против молодых девушек… говорил, что… – подняв глаза и встретившись с холодным взглядом Милли, он тут же остановился.

– Что? – спросила она, чувствуя, что начинает злиться.

– Ну… из-за отсутствия опыта, – попытался оправдаться парень, Милли заметила, как покраснели его уши, он был смущён.

– Я против тех девушек, что занимаются только устройством своей личной жизни, и думают о том, как бы подцепить богатенького папика, а Милагрес, не такая.

– Ну разумеется! – чуть ли не крикнул Сэм, Милли удивлённо изогнула бровь. – То есть…а эм…– "ЧЁРТ!" – думал он про себя – "Зачем я вообще это ляпнул!".

– Ну вот, пришло время поработать. – президент посмотрел в глубь зала, и направился к группе коллег, Милли и Сэм пошли за ним.

– Простите, не хотел вас обидеть, просто отец и правда никогда не брал в помощники, столь юных особ. Полагаю, вы смогли его удивить.

– Удивить? На что вы намекаете? – Милагрес решила, что не станет упрощать ему задачу.

– Ни на что, просто, вы удивили его своими познаниями…знаниями…а.…– Милли не сдержавшись рассмеялась.

– Ладно, расслабьтесь. Раз уж вы спасли меня утром, думаю, я смогу простить вас за ваши двусмысленные догадки, которые кстати, не имеют почвы.

– Постойте, вы подумали, что я имел в виду вас и отца? – Милли молчала, а Сэм рассмеялся. – Нет я же не об этом…– вот блин…Никогда ещё не чувствовал себя так глупо.

– Хорошо, если вы не имели в виду, что-то подобное. На этой ноте, предлагаю перейти на «ты», и забыть о данном инциденте. – Милли протянула руку Сэму, она видела, как он смущён, и решила, что больше не будет его мучать.

– Да, было бы здорово. Спасибо. – Сэм пожал её руку, а затем подставил локоть. – Ну, что? В бой? – он посмотрел на девушку, та улыбнувшись кивнула, и они направились к президенту, и его партнёрам.

– Господа – начал президент, как только Милли и Сэм подошли к компании – Позвольте представить вам, мой младший сын Сэм, и моя помощница Милли. А это наши партнёры…

– Мы не партнеры! – перебил один из стоящих и, улыбнувшись, поклонился (в азиатских странах, при встрече, было принято делать поклон и желательно смотреть при этом, оппоненту в глаза).

– Ну, я очень надеюсь… – начал президент, но его снова перебили.

– Давайте не будем о бизнесе при такой очаровательной даме! – Добавил второй, и тоже поклонился ей. Милли ответила на поклон.

– Простите мне мою дерзость, вы Яма-То Шин? – спросила она, решив, что пора действовать.

– Да это я. Вы меня знаете? – удивился мужчина.

– Каждый, кто увлекается искусством, просто обязан знать вас. Вы же знаменитый керамик, ваши экспонаты продаются самыми первыми на аукционах и по самым высоким ценам. Кстати, в этом зале, если я не ошибаюсь, две ваши работы. Керамическая лилия, которая оценивается в 450 тысяч долларов, а также керамическая лошадка, которая оценивается в семьсот тысяч. Позвольте мне пожать вашу руку, это огромная честь для меня.

– Конечно! – мужчина широко улыбнулся и протянул руку Милли, та пожала её.

– Боже, даже не верится, что пожимаю, настолько талантливую руку, у меня так бьётся сердце. – Да, это было её оружием, тот путь что она выбрала, должен был подействовать без отказано. Рука её легла на грудь, мужчина смущённо рассмеялся.

– Очень здорово, что вы интересуетесь искусством. Не ожидал, что такая юная девушка, будет знать мои работы.

– Могу поспорить, вы думаете, о том, что я хорошо умею пользоваться интернетом, не так ли? – улыбнулась она. Мужчина немного смутился, словно его поймали за чем-то неприличным. – Да, вы правы, я хорошо пользуюсь интернетом, но это лишь потому, что возможностей ездить на такие выставки у меня нет. Я узнаю о новинках как могу.

– Почему вас заинтересовали мои работы? – было очевидно, мужчина не хочет, чтобы его перестали хвалить.

– Мы как раз недавно, говорили об этом с мистером Донованом младшим. – она посмотрела на Сэма, тот подбадривающие улыбнулся. – В экспонатах данной выставки, меня привлекает не сам экспонат, а история его создания. Ваши работы, уже давно привлекли моё внимания, потому что это не просто что-то слепленное из глины, оно идет со смыслом, с душой. Вы сказали однажды; «в начале, каждое изделие всего лишь кусок глины, но, если перенести на него мысли, чувства и переживания, изделие приобретает смысл и становится живым». Насколько я знаю, лилию, вы сделали, когда скончалась ваша супруга. – в глазах у мужчины отразилась печаль, он опустил взгляд. – Простите за напоминания.

– Ничего, я просто польщён, что кто-то об этом ещё помнит. – он достал платок и промочил глаза, Милли ликовала "В яблочко!" подумала она и продолжила, надо было "дожимать".

– А лошадка, напоминает вам о сыне. Эти скульптуры, казалось бы, разные, но у них такая глубокая история, что думаю, разделять эти работы нельзя. Они должны быть вместе. – Милли знала, что у Ямато во время родов умерла жена, ребёнка, тоже не удалось спасти. Это может, было неправильно, играть на слабостях, но тут Милли не хитрила. Эта история произвела неизгладимое впечатление, она говорила искренне. – Повторюсь, это не просто изделия, это ваша история, кусочек вашей боли, ваших переживаний, именно это трогает меня. К тому же, ваша фраза, распространяется не только на изделия, но и на людей, в частности на меня.

– Каким образом? – спросил ЯмаТо, он не сводил глаз с девушки, как и все остальные и она продолжила.

– Простите, за личную информацию, но, я тоже, можно сказать, после смерти родителей стала просто куском глины. И только благодаря окружающим и любящим меня людям, которые вложили в меня эмоции и чувства, стала такой, как сейчас. Тоже своего рода изделие. – говоря, это Милли смотрела, мужчине прямо в глаза. Дослушав он, улыбнулся и одобрительно покачал головой.

– И честно признаться, я очень рад, что вижу вас здесь! – сказал ЯмаТо и поднял бокал с шампанским, а затем немного пригубил. – Спасибо вам за ваши слова, думаю, вы правы, их нельзя разделять. Простите, мне необходимо кое-что сделать. – он поцеловал руку Мили и ушёл.