Страница 259 из 270
– Чего тебе надо от меня?
– Я хочу дать тебе шанс, Изида. Шанс искупления.
Не услышав в ответ ни слова, Арес продолжал:
– У нас есть возможность устранить причиненный вред, снова объединить наш народ и спасти этих людей.
– Как?
– Мы можем направить их эволюцию. Мы можем создать то, что положит этой войне конец.
Изиде отчаянно хотелось воспротивиться, выбежать из комнаты и больше не возвращаться, но искушение устранить причиненный ущерб было непреодолимым. Она решила хотя бы выслушать Ареса. Вреда от этого не будет. И негромко молвила:
– Слушаю.
– Я взял генетические образцы, но не обладаю познаниями, требуемыми, чтобы сконструировать необходимые мне биологические виды. А ты это можешь. Я же располагаю сведениями, в которых ты нуждаешься, – информацией о том, как «стражи» засекают ДНК и Змеиный вирус, информацией, которую я таил от нашего народа со времени Исхода. – На экране в другом конце помещения появилась цепочка ДНК. – Это Змеиный вирус, заразивший экспедиционный флот атлантов перед Исходом. Это ключ. С моей информацией и твоим знанием генной инженерии мы можем преобразить ход событий во Вселенной. – Арес подступил к ней ближе. – Виды, которые мы создадим, восстановят наш народ. Отказавшись, ты воистину погубишь всех нас.
Арес будто знал все ее кнопочки наперечет и играл на них, как на музыкальном инструменте. Он сулил единственное, ради чего Изида была готова на все, – искупление. Шанс воссоединить народ и снова сделать Изгнанников безопасными. Изида твердила себе, что ради хороших деяний иногда необходимо работать с плохими людьми, но украдкой задавалась вопросом, не кривит ли душой ради самооправдания.
В последующие годы Изида тайно сотрудничала с Аресом, снова держа свою работу в секрете от Януса, который наверняка выступил бы против, как справедливо предсказывал Арес. Изида понимала, что генерал замалчивает какую-то информацию, выдавая ей ровно столько сведений, сколько необходимо для завершения нужных ему экспериментов. И вечно твердил, как мантру, что информация о «стражах» и Змее предназначена только для узкого круга лиц и раскрытие подробностей Изиде подорвет безопасность несчетного количества миров.
Она понимала, что ей отведена роль пешки, но не видела иного выхода, не видела никаких альтернатив. Шли годы, а Изида все не могла набраться духу поговорить с Янусом начистоту, не в силах предать его снова.
Цикл за циклом она удалялась в свою камеру анабиоза в чаянии, что Арес сдержит слово и при следующем ее пробуждении объявит, что подвид 8472 готов и воссоединение атлантов не за горами.
Но вместо того пробудилась от сигнала тревоги. Как только экран рядом с камерой анабиоза заполыхал сигналами популяционной угрозы, Изида постигла масштабы вероломства Ареса. По всему земному шару человеческие подвиды вымирали буквально на глазах – три сразу, кроме подвида 8472, послужившего орудием Ареса.
Если Янус и понял правду, то сказать об этом не пожелал. А сделал то, что Изида и предполагала: бросился спасать кого мог, – подвид 8470, который впоследствии назовут неандертальцами. Посадочный модуль «Альфа» опустился у побережья района, позже названного Гибралтаром, и Янус с Изидой, облачившись в скафандры, вышли и унесли последнего живого неандертальца.
Когда они оказались на корабле, тот затрясся от взрывов, расколовших судно пополам, яростно швыряя Януса и Изиду. Поместив неандертальца в анабиозную трубу, они устремились на мостик.
– Арес нас предал, – наконец нарушил молчание Янус.
Изида не находила слов для ответа. Секунда тянулась за секундой, и она решила, что Янус осознал правду во всей полноте, но не обмолвился ей ни словом, сосредоточив внимание на панели управления. Заблокировал посадочный модуль, затем активировал процедуры на случай вторжения чужаков на их космическом корабле, чтобы Арес оказался в ловушке, если вздумает им воспользоваться. Затем посадочный модуль потряс новый взрыв, яростно впечатавший Изиду в стену. Она подняла глаза, балансируя на грани беспамятства. Янус пересек комнату и опустился рядом с ней на колени, поглядев ей в лицо. Сквозь прозрачное забрало шлема она видела тончайшие оттенки эмоций. Боль. Страдание. Горечь сознания предательства. Изида отчаянно хотела сознаться, сказать ему все, попросить прощения. Но не могла издать ни звука. Янус поднял ее – экзоскелет его скафандра без труда совладал с ее весом – и бросился бегом по коридорам посадочного модуля и без остановки в портал, выйдя в ковчег. Последнее, что запомнила Изида, это как Арес выстрелил в нее – и она умерла, выскользнув из рук Януса.
Кейт взмокла от пота. Каждый вздох давался с болью, она захлебывалась воздухом, будто утопленница. Теперь она видела все воспоминания – и те, с которыми родилась, и те, которые Янус пытался от нее утаить. А остальное она знала. В тот день в ковчеге воскрешения Арес стрелял в Януса, но убить не сумел. Ученый вернулся через портал на посадочный модуль «Альфа», разбитый и затонувший у побережья Гибралтара, – и безвыходно застрял в обломке близ Марокко. Он отчаянно пытался воскресить свою напарницу в другой части посадочного модуля «Альфа», но без ее сигнала смерти корабль повиноваться отказывался. Янус пытался годами, перепробовав на стазис-камерах уйму разных подходов.
Когда же он наконец сдался, то перепрограммировал корабельные устройства замедления времени на излучение радиации, которая откатит генетические изменения, внесенные Аресом и Изидой, в уповании вернуть человечеству геном, который обезопасит его от «стражей», Изгнанников и Ареса.
После Янус просто ждал. Посадочный модуль пролежал на дне тринадцать тысяч лет, пока группа «Иммари» Интернейшнл» не начала раскопки в районе близ Гибралтарского залива в надежде найти легендарный город Атлантида Платона. Компания наняла горного инженера по имени Патрик Пирс, раненного во время Первой мировой войны. Добравшись до устройства замедления времени, впоследствии названного Колоколом, его команда выпустила на волю пандемию испанской инфлюэнцы, погубившую миллионы жизней. Пирс поместил свою умирающую жену в одну из найденных труб, и находившийся в ее утробе плод родился в 1978 году, оказавшись девочкой. Пирс назвал ее Кейт Уорнер, и тридцать пять лет, вплоть до последней вспышки Чумы Атлантиды, она носила в себе часть воспоминаний Изиды, не ведая о том. Застрявшие в подсознании фрагменты руководили ею всю жизнь. Она стала генетиком, специализировавшимся по мозговым связям, посвятив жизнь созданию терапии, устранявшей когнитивные отклонения. Всю свою жизнь Кейт пыталась подправить ген Атлантиды, чтобы завершить работу Изиды и исполнить ее желание искупить свою ошибку. Теперь Кейт наконец получила все знания, необходимые, чтобы совершить это.
Она открыла глаза. Ощутила спиной холодное дно резервуара и обнимающие ее плечи теплые руки Мило. Кровь капала у нее из носа в набежавшую внизу лужу.
– Вам больно, доктор Кейт.
– Ничего страшного. Я знаю, что надо делать.
Дориан чувствовал, как жизнь утекает у него между пальцев. Он лежал навзничь в переговорной кабине, устремив взгляд в потолок и мысленно перебирая воспоминания и все, что знал, в надежде предугадать следующий ход Ареса.
Генерал убил Изиду в тот же день, когда устроил диверсию на посадочном модуле «Альфа», но Януса убить не сумел. Годами ученый пытался воскресить Изиду, от безысходности заслав все данные воскрешения, кроме собственных, в трубы отсека, оказавшегося у побережья Гибралтара. Когда Колокол, смонтированный на посадочном модуле «Альфа», спровоцировал испанскую инфлюэнцу, отец Дориана – ведущий член «Иммари» – поместил его в одну из труб, где тот и оставался вплоть до 1978 года. Дориан пробудился изменившимся, не осознавая воспоминаний Ареса, погребенных в подсознании и вечно понукавших его. Вся ненависть Ареса, все негодование на Изиду постоянно присутствовали там, в недрах сознания Слоуна. Всю свою жизнь Дориан страшился невидимого врага, грандиозной угрозы, к которой считал человеческий род генетически неприспособленным. А теперь знал, что это правда. Змеиная армия, Изгнанники, «стражи» – все это источники угрозы. Как и сам Арес. Он хотел использовать человечество для своих собственных целей, оно играло в его плане ключевую роль, хотя какую именно, Дориан по-прежнему не понимал.