Страница 251 из 270
Ликос повел ее по коридорам, не заговаривая с часовыми, а просто кивая им и проходя мимо. Когда они остались перед зданием один на один, миновав последний пост, он сказал:
– Я искренне сожалею о случившемся с вами. Мы выпустили ситуацию из-под контроля. Пожалуйста, передайте это, будете ли вы читать свой доклад или нет. Что-то надо делать. Эти методы характерны лишь для ничтожного меньшинства из нашей массы. Мы готовы идти на любые жертвы, которые придется понести.
Совет уже пребывал в полнейшей панике, и это весьма порадовало Ареса. Только этого он от них и хотел.
Говорила Номос, и Арес уселся во главе стола, по большей части пропуская ее слова мимо ушей.
– Революционеры просто вытерли ноги об эти ваши войска.
– Они не способны сражаться, – подхватил другой член Совета.
– Совершенно верно, – ответил Арес, вставая.
– И каково же ваше решение, генерал? – спросила одна из женщин.
– Услышите об этом завтра на Форуме.
Еще один член Совета грохнул кулаком о стол для совещаний:
– Я хочу слышать это сейчас! До завтра мы можем и не дожить. Рассмотрим все варианты, дамы и господа. Не можем ли мы создать патоген, выборочно воздействующий только на рабочих? Обойтись малой кровью и велеть стражам бомбардировать оккупированные зоны?
В комнате поднялся гам, и Арес тихонько выскользнул за дверь. Как ни странно, уверенность, что сражение неминуемо, подействовала на него лучше всякого снотворного.
Назавтра на Форуме Арес сидел в председательской ложе, молча глядя, как оратор за оратором поднимаются на центральный подиум и кричат свои воззвания трем тысячам зрителей в аудитории и еще десяткам миллиардов по всему миру. О таком моменте мечтает каждый политик – ситуация, которая скажется на грядущих поколениях. Одно голосование, гарантирующее, что их запомнят, что их ничтожные имена и лица внесут в исторические летописи и обессмертят. Они пихались локтями, чтобы оказаться в лучах прожекторов, чуть ли не спотыкались друг о друга, обеими руками цепляясь за каждую секунду славы. Половину времени потратили на споры о самом времени – сколько осталось у текущего оратора, сколько хватил лишку предыдущий и сколько выделяется нынешнему переливателю из пустого в порожнее. Это зрелище не оставляло никаких сомнений по тому поводу, отчего распалось согласие.
Но экстренность ситуации возбудила внимание всех сторон и вдохновила уйму радикальных решений.
Дебаты бушевали весь день, а Арес все хранил молчание. Ему хотелось представить свое решение последним. Это будет окончательное решение.
На открытии вечерней сессии на трибуну поднялась какая-то ученая. Ее выступление было запланировано на более ранний час, но она не явилась. Совет списал ее в число множества поборников рабочих, пошедших на попятный в свете вчерашней эскалации насилия, но ученая – Изида – очевидно, передумала. Несколько представителей уступили ей свое время, и она использовала это время на описание глобального исследовательского проекта, секвенировавшего геном каждого атланта. Изида подробно изложила, как изолировала гены, управляющие эволюцией, поставившей вид атлантов особняком от геномов прочих гоминидов, собранных экспедиционным флотом самого Ареса в период, прозванным эпохой освоения, предшествовавший гибели их первой родины.
Изида утверждала, что этим фундаментальным геномом Атлантиды можно манипулировать, чтобы привести всех атлантов к состоянию когнитивного равенства. Ее предложение сводилось к простой генной терапии, и, к смятению Ареса, представители на Форуме начали объединяться вокруг него.
Встав, генерал подошел к пюпитру в своей ложе.
Все остальные голоса стихли, и на его микрофоне загорелся зеленый огонек. Ощущение было такое, будто и огни вокруг померкли, что остались только он да Изида, стоящая внизу на сцене. Огромный экран у нее за спиной заполняло изображение ДНК, и его вид помог Аресу укрепиться духом, убедив в собственной правоте.
– То, что вы описываете, будет катастрофой, – возгласил он. – Аномалией. Нам известен только один мир, одна раса, отважившаяся на подобное предприятие. И остался от них лишь громадный змей, стремящийся обвиться вокруг Вселенной и удушить каждую человеческую жизнь до смерти.
– Мы можем это контролировать. Мы говорим лишь о незначительной модификации, – возразила Изида.
– А что потом? Даже если вы добьетесь успеха, всегда найдется кто-то, кто окажется умнее других. Всегда кто-то будет быстрее других. Кто-то привлекательнее окружающих. Кому же из них откажете вы в генетическом равенстве? Кто будет это решать? Кто примет окончательное решение, не являюсь ли я генетически неполноценным и не нуждаюсь ли в коррекции? Быть может, пробудившись еще через десять тысяч лет, я буду нуждаться в обновлении, но захочу остаться таким же, какой есть. И каковы же мои генетические права?
– Мое решение строится на добровольной основе.
Аудитория взорвалась, и Арес улыбнулся. Он загнал ее в угол. Эти люди хотят радикального решения раз и навсегда. А добровольность решения кажется некоторым вроде подфутболивания консервной банки на дороге, просто оттягивающей неизбежное.
– А мое решение не добровольно, – заявил Арес.
Из лож и балконов раздались крики, все в унисон кричали в отключенные микрофоны: «Что за решение?»
– Я привел наш народ на эту планету. Вместе с другими основателями Исхода я сформулировал нашу мечту о единой планете, простирающуюся в вечность. Антизмеиные законы были написаны, чтобы защитить нас от себя самих, и нарушать их нельзя. Недопустимо. – Арес игнорировал отдельные выкрики. – Но нашу мечту о едином народе на одной планете реализовать в мире невозможно. А я не желаю видеть войну внутри собственного народа. Я не стану ее вести, и мне совершенно очевидно, что больше никто на это не способен. Нашей повестью станет повесть о двух мирах. У нас есть средства завтра решить свой раздор, наделить равенством и возможностями каждого гражданина. Флот кораблей, построенных нами в годы после Исхода, существует по сей день. Это научные, транспортные и горнодобывающие суда. Как вам известно, мы нанесли на карту каждую планету в пределах новой сторожевой черты. Многие из них могут стать новой родиной для рабочего класса. Они могут выстроить там собственный мир, если только будут придерживаться Змеиных ограничений. Мы не можем позволить им стать угрозой ни для себя, ни для нас.
Быстро посыпались вопросы, и Арес так же быстро сыпал ответами. Горнодобывающие корабли можно сконфигурировать для терраформирования, преображения новой планеты в райский сад, избавленный от природных катаклизмов и космических угроз. Доставят колонистов на новую планету транспортные корабли, доставлявшие штат и детали к сборочному конвейеру «стражей». Дебаты быстро перекинулись на то, как окрестить отлетающих атлантов, причем часть ораторов настаивали, что «изгнанники» – вполне корректный термин, поскольку это принудительное переселение. Термин «сепаратисты» рассматривали, но сочли чересчур конфронтационным. Наконец одобрили «колонисты», хотя правила ясно говорили, что одним из условий, которых колонисты должны придерживаться, будет Змеиное ограничение, гласящее, что они ни в коем случае не должны покидать свою планету для исследований или колонизации.
Когда главные вопросы были решены и дебаты переключились на мелкие детали, вроде того, какие округа следует эвакуировать в первую очередь и что разрешить каждому взять с собой в дорогу, Арес тихонько удалился.