Страница 9 из 13
Я листаю фотографии, пока не нахожу карандашный набросок Беллатрисы Лестрейндж. Не самый вылизанный рисунок, но мне нравится, как схвачено выражение ее лица. А что арт небрежный – пусть, все равно у меня анонимный аккаунт. Если люди считают меня фиговым художником, так тому и быть. Они же все равно не знают, что я – это я.
5
В пятницу Морган пропускает уроки и не отвечает на мои сообщения.
– Странно это. – Мы с Анной первыми пришли и заняли стол за обедом. – У нее что-то случилось?
– У Морган? – Она прикусывает губу и старается не смотреть мне в глаза.
– Что такое? Она на меня злится?
– Нет, не в этом дело. – Анна замолкает на пару секунд. – Я думаю, она в стадии принятия.
– Принятия чего?
– Она тебе не сказала? – Мы наконец-то встречаемся взглядом.
– Да она же на сообщения не отвечает.
– Ну да. – Анна откидывается в кресле. – Кхм. Ей вчера ответили из Джорджии.
– Из университета?
Анна только кивает, а у меня уже болезненно сжимается сердце.
– Ее не приняли, да?
– Не приняли.
– Может, поставили в лист ожидания?
– Нет.
– Ты, наверное, шутишь?
Анна качает головой.
– Но у нее же вся семья там училась!
– Знаю.
– Она, наверное, в отчаянии. Но как получилось, что она не прошла?
– Не знаю, там возникла какая-то путаница. – Анна вздыхает и начинает накручивать на палец прядь волос. – Может, дело в результатах отборочного экзамена? Мне так неудобно. Морган просто в шоке. А ее родители… они все делают не так. Позвонили в университет, сказали, что отзывают пожертвования. Жесть какая-то.
– Боже.
– Я заеду к ней после школы.
– Я с тобой.
– Э-э. – Анна снова замолкает на время. – Не уверена, что стоит.
– Она не хочет меня видеть?
Тишина.
– Она сама так сказала? – переспрашиваю я, краснея.
– Не знаю. Пожалуйста, Лиа… – Анна пожимает плечами. – Прости. Все так запутано.
– Неважно. Все хорошо. – Я резко поднимаюсь со стула. – Поем на улице.
– Она просто расстроена сейчас. Не принимай близко к сердцу.
Вот ненавижу, когда люди так говорят. «Ах, Лиа, не принимай это близко к сердцу! Ничего личного!» То есть в том, что Морган пропустила школу, лишь бы со мной не встретиться, нет ничего личного? Как бы не так. Знаю, мне полагается ей сочувствовать, а не злиться, но это, блин, обидно.
– Лиа, дело не в тебе. Она просто в шоке, – твердит Анна. – Думаю, ее это задело.
– Да знаю я. – Выходит чуть громче, чем мне хотелось бы, так что на нас оборачивается пара девятиклассников. Приходится понизить голос: – Я знаю, что дело не во мне.
– Хорошо, потому что ты ни при чем.
– Мне просто хочется ее поддержать, понимаешь? Чтобы ей стало чуть легче.
– Не думаю, что это поможет. – Анна подается вперед. – Понимаешь, о чем я? Никто не виноват, что ты поступила, а Морган нет, и она это понимает. Но сейчас это все равно будет выглядеть так, будто ты еще раз ткнула ее носом.
– Не собираюсь я ее ни во что тыкать!
– Я знаю. – Анна взвешивает каждое слово. – Специально не станешь. Но неужели ты не понимаешь, каково ей будет?
У меня горят щеки.
– Хорошо. Не буду ее пока трогать.
Анна в ответ легонько пинает меня носком ботинка.
– Я знаю, что ты беспокоишься, и позабочусь о ней.
– Делай как знаешь, – пожимаю я плечами.
Итак, все окончательно полетело под откос. Я сдерживаю себя, чтобы не писать Морган – Анна несколько раз подчеркнула, что делать этого не стоит, – и оттого кажусь себе бездушной. Сидя на занятиях, я представляю ее свернувшейся клубочком в окружении красных и черных флагов и картинок с бульдогами. Она, наверное, сходит с ума. Кажется, я даже понимаю ее. Мне никогда не отказывали университеты, но где-то глубоко во мне живет похожее ощущение, что я недостаточно хороша.
И нет, я не перетягиваю на себя одеяло. Даже не думаю о том, что мы собирались поехать на день открытых дверей вместе с Эбби – и о том, захочет ли она ехать со мной теперь.
– Лиа, – шипит Саймон, тыкая в меня карандашом.
Я возвращаюсь на бренную землю как раз вовремя, чтобы заметить Взгляд мисс Ливингстон.
– Полагаю, вы погружены в размышления о Великой французской революции, мисс Берк. Не хотите ли поделиться выводами?
Щеки покрываются румянцем.
– Да. Я… Кхм.
Вот блин. У мисс Ливингстон просто дар подлавливать нас в самый неподходящий момент. «Да, конечно, давайте поговорим о Французской революции. Не о совместной же поездке в Афины с Эбби Сусо нам говорить. Нет, я, конечно, не собираюсь ехать с ней в Афины».
– Томас Джефферсон помог маркизу де Лафайету составить черновик Декларации о независимости, – неожиданно выдает Саймон.
– Мистер Спир, поверьте, либретто мюзикла «Гамильтон», которое вы, очевидно, помните наизусть, не спасет вас на экзамене по истории Европы.
Кто-то хихикает. Мисс Ливингстон качает головой и обращается к другому ученику. Я тихо пинаю Саймона под партой, а когда он поднимает взгляд, улыбаюсь.
– Спасибо.
– Нет проблем, – улыбается он в ответ.
6
– Итак, поговорим о «Реальной любви». – Брэм наклоняется поближе. Гаррет нас не слышит – он изучает стойку с десертами, хотя кроме десертов тут ничего нет, потому что сегодня мы обедаем в булочной «У Генри». Кто сказал, что кексы – не обед?
Я еще раз оглядываюсь, чтобы убедиться: Гаррет полностью поглощен созерцанием выпечки и пончиков в глазури. Потом снова поворачиваюсь к Брэму.
– Значит, так. Саймон, вероятно, убьет меня за то, что я тебе это говорю…
– Вероятно. Он трепетно хранит свои тайны, – в тон мне отвечает Брэм, и мы синхронно улыбаемся друг другу. Видите ли, на свете нет менее скрытного человека, чем Саймон Спир.
– Я не знала об этом до прошлого года, но все указывает на то… – Я прерываюсь, чтобы откусить еще кусочек. – …Все указывает на то, что небезызвестный тебе Саймон Спир написал целый фанфик по «Реальной любви».
В глазах Брэма пляшут искорки.
– Та-ак?
– И у меня есть основания полагать, что текст выложен на fanfiction точка net.
– Не может быть! – Он прикрывает рот рукой.
– Но мы не знаем, какой у него ник.
– Уверен, его можно вычислить. – Брэм тянется за телефоном. – Как там? Fanfiction точка org?
– Точка net.
– Ага… – Какое-то время он листает сайт.
– Там на весь фандом едва ли сотня фиков. Мы с Эбби сузили круг подозреваемых до пятнадцати.
– Так вы уже ведете расследование?
– Мы пытались вычислить его несколько недель. Недель, Брэм!
Это было в девятом классе, сразу после переезда Эбби.
Мы тогда остались на ночевку у Морган, ее мама отправила мальчишек в комнату для гостей, застукав нас за увлекательной игрой в «Правда или действие». Морган и Анна довольно быстро заснули, а Эбби устроилась на полу рядом со мной.
– Мы должны узнать, – шепотом сказала она. Она была немного навеселе после игры, и мне казалось, что ее настрой пьянит и меня. На телефоне у меня был открыт список фанфиков по «Реальной любви».
– Начнем по порядку?
– Лучше сразу ищи в шапке упоминание Киры Найтли, эротики и секса с использованием посторонних предметов.
– Секс и эротика сразу? – хихикнула я.
– Ну да.
– Это чтобы отличить от эротики без секса?
– Такое я бы тоже почитала, – отвечает Эбби. – Начнем вот с этого.
И мы начали. Первым делом из списка были вычеркнуты все безграмотные тексты, затем все, в которых было слишком много подробных описаний секса.
– Говорю тебе, – возмущалась я, – нет ни малейшего шанса, что Саймон Спир будет использовать слово «промежность». Готова поспорить на миллион баксов.
– Согласна. – Эбби стучит пальцем по кнопке «Назад» на экране телефона. Мне всегда казалось, что прикосновение другого человека к экрану твоего телефона – это довольно интимный момент, но Эбби уже открывает следующий фик. Меня охватывает странное чувство. Теперь, когда мы знаем, что Саймон написал один из них, мне кажется, что это могла быть абсолютно любая история. Или все сразу. Может, он писал под сотней разных ников. Может, когда мы думали, что он проверяет почту, Саймон писал эротику и сцены секса.