Крестики и нолики

Я изо всех сил пытался понять, как и почему возникло нынешнее мироустройство. Считается, что Кресты ближе к Богу. Так сказано в «Книге Добра». Сын Божий был темнокожим, как они, у него были такие же глаза и волосы. Так сказано в «Книге Добра». Но ведь в «Книге Добра» сказано много всякого. Например, «возлюби ближнего своего» и «поступайте с другими так, как хотите, чтобы они поступали с вами». Если вдуматься, в «Книге Добра» в целом говорится, что надо жить и давать жить другим. Тогда почему Кресты называют себя «богоизбранными» – и при этом обращаются с нами по-прежнему? Ладно, положим, мы больше не рабы, но папа говорит, что изменилось только название. Папа не верит в «Книгу Добра». Мама тоже. Они говорят, ее написали и перевели Кресты, поэтому, естественно, все в ней подано с их точки зрения. Но ведь истина есть истина! Нули… Само слово – и то обидное. Нуль. Ничто. Пустое место. Явно мы не сами придумали так себя называть. Это название нам дали другие. Но за что?

– Я не понимаю!

Крик вырвался у меня сам собой – от ярости и бешенства – и разнесся до самого неба и выше.

Я просидел там сам не знаю сколько, злобные мысли кружились, будто трупные мухи, голова трещала, грудь болела. И вдруг я разом стряхнул все это с себя. На меня кто-то смотрел. Я резко обернулся – и все мое тело вздрогнуло, будто от удара током.

Поодаль на песке стояла Сеффи – стояла совершенно неподвижно на самом ветру, от которого ее юбка и пиджак раздувались, словно паруса. Нас разделяло метров семь – или семь миллионов световых лет, это как посмотреть.

Потом Сеффи отвернулась и двинулась прочь.

– Сеффи, подожди!

Я вскочил на ноги и бросился за ней.

Она не замедлила шаг.

– Сеффи, пожалуйста, подожди!

Я догнал ее и развернул лицом к себе. Она вырвалась из моих рук, будто я был заразный.

– Чего тебе?

– Не надо так! – взмолился я.

– Как – так?

Я свирепо уставился на нее:

– Ты разве не собиралась тут посидеть?

– Вроде бы нет.

– Почему?

Сначала я решил, что она отмолчится.

– Я не сижу там, где меня не желают видеть.

Сеффи снова отвернулась. Я забежал вперед и преградил ей путь.

– Я это сделал ради тебя же!

Лицо ее на миг исказилось.

– Правда? Ради тебя или ради себя? Мы о чем сейчас говорим?

– Возможно, и то и другое, – признался я.

– Возможно, много одного и ничего другого, – возразила Сеффи.

– Ладно. Извини меня, пожалуйста. Довольна?

– И ты меня извини. До свидания, Каллум.

Сеффи снова попыталась обойти меня, но я стоял у нее прямо на дороге. Я был сам не свой от ужаса. Если она сейчас уйдет – конец всему. Вот странно: несколько часов назад я только об этом и мечтал.

– Сеффи, подожди!

– Чего мне ждать?

– Д-давай мы с тобой в субботу съездим в Праздничный лес. Устроим пикник.

Глаза у Сеффи вспыхнули, хотя она изо всех сил постаралась это скрыть. Я украдкой вздохнул с облегчением, хотя попытался этого не показать.

– В Праздничный лес…

– Ну да. Вдвоем.

– Тебе точно не будет стыдно, если тебя увидят со мной? – уточнила Сеффи.

– Не говори глупостей.

Сеффи смерила меня взглядом.

– Во сколько встречаемся? – спросила она, помолчав.

– Давай в пол-одиннадцатого на станции. Буду ждать тебя на платформе.

– Ладно. – Сеффи отвернулась.

– Ты куда? – спросил я.

– Домой.

– Не хочешь посидеть тут немного?

– Не хочу тебе мешать.

– Сеффи, хватит! – рявкнул я.

– Чего хватит? Каллум, ты сноб! А я только сегодня это поняла! – рявкнула в ответ Сеффи, разозлившись не меньше моего. – Я думала, ты лучше, выше всей этой чепухи. А ты такой же, как все! «Кресты и нули не должны общаться. Кресты и нули не должны дружить. Кресты и нули не должны жить на одной планете!»

– Чушь собачья! – взвился я. – Я так не считаю, и ты прекрасно это знаешь!

– Да? – Сеффи наклонила голову набок, продолжая буравить меня взглядом. – Ну, если ты не сноб, тогда лицемер, а это еще хуже. «Я готов с тобой разговаривать, но при условии, что нас никто не увидит и никто ни о чем не узнает».

– Не смей со мной так говорить!

– Почему? Правда глаза колет? – спросила Сеффи. – Так что на самом деле? Ты сноб или лицемер, а, Каллум?

– Да пошла ты, Сеффи!

– С удовольствием.

На этот раз, когда Сеффи зашагала прочь, я не попытался остановить ее. Только смотрел ей вслед.

Глава 15

× Сеффи

Недаром говорят: «Будь осторожнее в своих желаниях, потому что они могут сбыться!» До сегодняшнего дня я и не понимала, что это значит. Я ведь месяцами помогала Каллуму с учебой, чтобы он сдал экзамен в Хиткрофт. Ночами высматривала падающие звезды, чтобы загадать: только бы Каллум поступил и мы учились в одной школе, может быть, даже в одном классе. Вот все и сбылось.

И получился полный ужас. Все, что можно, пошло наперекосяк. Я вздохнула, потом вздохнула еще раз. Нельзя же вечно прятаться в кабинке в туалете. Да и от кого я тут прячусь? От всех тех, кто показывал на меня пальцами и шушукался, когда я проходила по школьному коридору, но в основном от Каллума. После всего, что случилось накануне вечером, я боялась столкнуться с ним. Ужасно боялась, что он теперь перестанет дружить со мной. Поэтому, если я его не увижу, можно будет и дальше убеждать себя, будто между нами все по-прежнему. Но нельзя же вечно сидеть тут на крышке унитаза. Прозвенел звонок на урок. Я встала, глубоко вздохнула и прошептала:

– Ладно. Твой выход.

Отодвинула щеколду, открыла дверь кабинки. И едва шагнула наружу, как тут все и случилось. Лола, Джоанна и Дионна из класса миссис Уотсон – на год старше – впихнули меня обратно в кабинку и втиснулись внутрь сами.

– Нам надо кое о чем с тобой поговорить, – начала Лола.

– А что, обязательно здесь? – спросила я.

Джоанна толкнула меня с такой силой, что мне пришлось схватиться за стенку, чтобы не упасть.

– Мы слышали, что ты вчера устроила, – сказала Джоанна.

– Я вчера много чего устроила. – Сердце у меня упало, но я не собиралась доставлять этой троице удовольствие и показывать, что испугалась.

– В столовой, – продолжала Джоанна. – Ты села за стол к пустышкам.

– А тебе-то что? – спросила я.

Лола ударила меня по лицу. Я потрясенно прижала руку к пылающей щеке. Не то чтобы она ударила меня сильно – просто меня раньше никто никогда не бил. Даже моя сестра Минерва.

– Мне начхать, кто твой папаша, да хоть сам Господь Бог, – сказала Лола. – Держись поближе к своим. Если снова сядешь к пустышкам, все в школе будут считать тебя одной из них.

– Очнись и подумай, на чьей ты стороне, – добавила Джоанна.

– Зачем тебе вообще с ними водиться? – встряла Дионна. – От них воняет, они едят всякую дрянь, и все знают, что никто из них не дружит с мылом и водой.

– Да что за чушь ты городишь?! – Слова сами сорвались у меня языка. – Каллум моется каждый день, от него ничем не пахнет. И от них от всех.

Дионна, Джо и Лола переглянулись.

Лола толкнула меня, я плюхнулась на крышку унитаза и была вынуждена смотреть на них снизу вверх.

«Вот-вот дверь откроется, и кто-нибудь войдет… Придет Каллум и разгонит их. Вытащит их отсюда и покажет, где раки зимуют. Вот-вот…»

Я хотела встать, но Лола пихнула меня обратно и вцепилась мне в плечо – ногти больно впились в кожу.

– Мы предупреждаем в первый и последний раз, – ледяным тоном процедила Лола. – Друзей надо выбирать очень тщательно. Если не будешь держаться подальше от пустышек, скоро увидишь, что у тебя во всей школе не осталось ни одного друга.

– За что вы их так ненавидите? – в недоумении спросила я. – Готова спорить, никто из вас раньше с нулями и словом не перемолвился.

– Почему же, – проговорила Джоанна. – Я сто раз разговаривала с нулями – когда они обслуживают нас в магазинах и ресторанах…

– И у нас в столовой работают нули…