Страница 58 из 61
Керри рассказал, что случилось. Фицджеральд присвистнул.
– Лезет не в свои дела? Гм… Интересно.
– Я ее боюсь.
– Вряд ли она хочет причинить тебе вред. Говоришь, заставила тебя протрезветь?
– Ага. С помощью луча света. Звучит нелогично.
– Напротив. Это колебательный эквивалент тиамина.
– Свет?
– Солнечный свет способствует выработке витаминов в организме человека. Но дело не в этом. Она решает, что тебе читать, а значит, сама читает книги, причем сверхбыстро. Чем бы ни было это устройство, оно не просто робот.
– Можешь мне не рассказывать, – мрачно сказал Керри. – Это Гитлер.
Фицджеральд не засмеялся. Он весьма серьезно предложил:
– Может, переночуешь у меня?
– Нет, – упрямо отказался Керри. – Никакое проклятое радио не выгонит меня из собственного дома. Уж лучше я разнесу его топором.
– Что ж, надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Позвони мне… если что-нибудь случится.
– Хорошо. – Керри положил трубку.
Он направился в гостиную и холодно уставился на радиолу. Что это за чертовщина? И что ей нужно? Несомненно, это не просто робот. Столь же несомненно, что это не живое существо в том смысле, в котором живым является коллоидный мозг.
Поджав губы, он подошел к радиоле, покрутил ручки, пощелкал переключателями. Полились хаотичные звуки танцевального оркестра. Он переключился на коротковолновый диапазон. Здесь тоже ничего странного. И что?
И ничего. Ответа нет.
Через некоторое время он лег спать.
За обедом на следующий день он показал Фицджеральду «Социальную литературу» Касана.
– Что с ней?
– Смотри. – Керри пролистнул страницы и указал на абзац. – То, что здесь написано, имеет смысл?
Фицджеральд прочел текст.
– Да. По-видимому, автор утверждает, что индивидуализм необходим для создания литературных произведений. Так?
Керри посмотрел на него:
– Я не знаю.
– То есть?
– У меня голова идет кругом.
Фицджеральд взъерошил седые волосы, сощурился и пристально посмотрел на собеседника:
– Повтори. Я не вполне…
С тщательно скрываемой злостью Керри произнес:
– Сегодня утром я пошел в библиотеку и взял эту книгу. Я читал ее. Но она ничего для меня не значила. Просто слова. Знаешь, как бывает, когда читаешь до изнеможения? Натыкаешься на предложение с кучей придаточных и не понимаешь, что там к чему. Вот так все и было.
– Прочти сейчас, – тихо сказал Фицджеральд, толкнув книгу через стол.
Керри повиновался, затем поднял взгляд, криво усмехаясь:
– Без толку.
– Прочти вслух. Мы разберем текст по частям.
Но это не помогло. Керри никак не мог уловить смысл абзаца.
– Возможно, семантический блок, – предположил Фицджеральд, почесывая руку. – С тобой такое уже случалось?
– Да… или нет? Я не знаю.
– У тебя есть занятия сегодня? Хорошо. Давай заскочим к тебе.
Керри отодвинул тарелку:
– Я не голоден. Как только ты будешь готов…
Через полчаса они смотрели на радиолу. Она выглядела вполне безобидной. Фицджеральд попытался было отковырять панель, но вскоре сдался. Он нашел карандаш и бумагу, сел напротив Керри и стал задавать вопросы.
Один из ответов его заинтересовал.
– Ты об этом раньше не говорил.
– Забыл, наверное.
Фицджеральд постучал по зубам карандашом.
– Гм… Когда радиола впервые заработала…
– Она ослепила меня голубым лучом.
– Я не об этом. Что она сказала?
Керри заморгал:
– Что она сказала? – Он напряг память. – «Психологический портрет снят и записан»… или что-то в этом роде. Я подумал, что попал на какую-то станцию и услышал фрагмент викторины. Ты хочешь сказать…
– Слова были понятные? Произношение хорошее?
– Нет, насколько я припоминаю. – Керри нахмурился. – Едва разборчивые. Со странными ударениями.
– Так-так. Что ж, продолжим.
Они провели тест по подбору словесных ассоциаций.
Наконец Фицджеральд откинулся на спинку кресла, хмурясь.
– Мне нужно свериться с последними тестами, сделанными несколько месяцев назад. Все это выглядит странно… чертовски странно. Было бы куда легче, знай я точно, что такое память. Мы немало потрудились над мнемоникой – искусственной памятью. И все же дело может быть не в ней.
– О чем ты?
– Или эта машина получила искусственную память и прошла интенсивное обучение, или она настроена на другую среду обитания и культуру. Она повлияла на тебя. И очень сильно.
Керри облизал пересохшие губы:
– Как именно?
– Внедрила блоки в твой разум. Я еще не разобрался какие. Когда разберусь, возможно, мы получим ответ. Но эта штука не робот. Это нечто намного большее.
Керри достал сигарету; радиола подошла и поднесла огонек. Мужчины смотрели на нее, холодея от страха.
– Лучше переночуй у меня сегодня, – предложил Фицджеральд.
– Нет! – отрезал Керри.
Его бил озноб.
На следующий день в обеденное время Фицджеральд решил встретиться с ним, но не нашел. Он позвонил Керри домой, и трубку сняла Марта.
– Привет! Когда ты вернулась?
– Привет, Фиц. Около часа назад. Сестра родила, не дождавшись меня, так что я вернулась.
Она замолчала. Фицджеральда встревожил ее тон.
– Где Керри?
– Он здесь. Фиц, ты не мог бы приехать? Я волнуюсь.
– Что с ним?
– Я… не знаю. Приезжай скорее.
– Хорошо, – ответил Фицджеральд и повесил трубку, кусая губы.
Когда он позвонил в дверь Вестерфилдов, то понял, что нервы совсем расшалились. Тем не менее при виде Марты у него чуть отлегло от сердца.
Фицджеральд прошел за ней в гостиную. Сперва посмотрел на радиолу, которая ничуть не изменилась, затем на Керри, неподвижно сидящего у окна. Зрачки у Керри были расширены, и он, казалось, узнал Фицджеральда не сразу.
– Привет, Фиц, – произнес он.
– Как ты?
Марта вмешалась в разговор:
– Фиц, что случилось? Он болен? Может, вызвать врача?
Фицджеральд сел.
– Ты замечала что-нибудь странное в этой радиоле?
– Нет. А что?
– Тогда слушай.
Он выложил всю историю, наблюдая, как на лице Марты недоверие борется с невольным облегчением. Затем она сказала:
– Я не вполне…
– Если Керри достает сигарету, эта штука подносит ему огонек. Хочешь посмотреть?
– Н-нет… Да. Наверное, да.
Глаза Марты были широко распахнуты.
Фицджеральд дал Керри сигарету. Ожидаемое случилось.
У Марты округлились от изумления глаза. Когда радиола вернулась на место, Марта содрогнулась и подошла к Керри. Он поднял на жену мутный взгляд.
– Фиц, ему нужен врач.
– Да.
Фицджеральд не сказал, что врач вряд ли способен помочь.
– Что это за штука?
– Робот, но не простой. Он перенастраивает Керри. Я рассказал тебе, что случилось. Когда я проверял психологические паттерны Керри, то обнаружил, что они изменились. Он теперь почти безынициативен.
– Никто на земле не смог бы изготовить такую…
Фицджеральд нахмурился:
– Я уже думал об этом. Похоже, это продукт высокоразвитой культуры, весьма отличной от нашей. Возможно, марсианской. Крайне специализированная вещь. Но я не понимаю, почему она выглядит точь-в-точь как радиола «Мидистерн».
Марта коснулась руки Керри:
– Маскировка?
– Но зачем? Марта, ты была одной из моих лучших учениц на курсе психологии. Взгляни на происходящее логически. Представь цивилизацию, в которой используется подобное устройство. Примени индуктивное мышление.
– Я пытаюсь. Фиц, у меня каша в голове. Я беспокоюсь о Керри.
– Со мной все в порядке, – сообщил тот.
Фицджеральд соединил кончики пальцев:
– Это не столько радио, сколько контрольное устройство. Возможно, в этой чуждой цивилизации такие есть у каждого, а может, лишь у некоторых – у тех, кто в них нуждается. Устройства держат их в узде.
– Лишая инициативы?