Страница 2 из 10
Владислава и в лучшие годы нельзя было назвать доверчивым человеком. Жизнь среди больших денег волей-неволей заставляет тебя относиться к людям с большой долей подозрения.
Да и сын Ивана Дмитриевича Рудина просто изначально не имел шансов сохранить в себе доверчивость и наивность.
Тихо двигаясь по коридору, Влад чувствовал себя так, словно каким-то немыслимым образом оказался в кошмаре наяву.
И все усиливающиеся женские стоны, доносящиеся из спальни с приоткрытой дверью, отнюдь не добавляли ему спокойствия.
Сделав последний, конвульсивный вздох, Рудин наклонился вперёд, чуть толкая дверь и кидая взгляд внутрь.
Надо ли говорить, что он там увидел?
Разум Владислава резко остановился, чтобы спустя пару секунд заработать с новой силой. По телу и конечностям мужчины начал стремительно растекаться гнев.
В тот момент Рудин не сомневался.
Боль предательства, густо замешанная на стыде и ярости вымыла из его головы все мысли о последствиях.
Тихо отойдя от двери, Влад резко устремился к своему кабинету.
Личное, рабочее помещение встретило его легким запахом дорогого алкоголя.
Дойдя до тяжелого, выполненного из дуба стола, Рудин, с щелчком открыв стол, единым движением вытащил оттуда подаренный коллегами охотничий нож, попутно скинув с него ножны.
Последние звонко стукнулись о паркет, насторожив любовников неожиданным звуком.
Владислав внимательно оглядел полотно серой стали и кивнул. Это был давний подарок, и, как сказал даривший, нож обошелся тому в кругленькую сумму и был отнюдь не обычным коллекционным дерьмом.
В голове мужчины мелькнула ядовитая мысль, что если нож все же сломается, то у Влада появится несколько важных вопросов к своему давнему другу.
С грохотом дверь в спальню ударилась о стену, вызвав у предательницы глухой вскрик.
Её любовник, услышав странный звук, уже успел встать с кровати и, встретив бешеный взгляд Рудина, инстинктивно прикрылся руками.
Он уже открывал рот, но Рудин не собирался с ним разговаривать.
Любовник явно серьезно занимался спортом, но и сам Рудин не ленился ходить в спортивный зал. Тем не менее нож был у Владислава, а не у его противника.
“А нож-то и впрямь неплохим оказался”. — Влад с застывшим лицом перешагнул через булькающего кровью любовника и двинулся вперёд.
Как-то отстраненно, словно издалека доносился громкий визг отползающей от него Кристины.
За пару шагов мужчина сократил дистанцию.
Глаза преданного и обманутого мужа встретились с глазами той, кто, словно по мановению пера, разрушила всю его жизнь.
Это длилось всего мгновение, но молодая женщина увидела свой шанс.
Слова лились из нее бурным потоком.
Там были извинения и обещания. Угрозы и мольбы.
Её речь была наполнена много чем. Она звучала убедительно.
Но ничего из этого уже было неважно.
Встав с её распростертого тела, Рудин оглядел залитую кровью комнату. В рассеянном свете стоявшей на прикроватной тумбочке лампы кровь выглядела отнюдь не красной, а угольно черной.
Владислав глубоко вздохнул и выпустил из судорожно сжатой руки нож.
В голове мужчины мелькнули мысли о попытке скрыть тела, которые он когда-то видел в фильмах.
Но даже если у него и получится растворить тела любовников, после чего тайно их где-то захоронить, то исчезновение своей дочери отец Кристины просто так бы не оставил.
И в чем можно было доподлинно быть уверенным, что Максим Алексеевич Гробов докопается до правды.
Да и громкие крики предательницы несомненно слышал весь дом.
Похлопав по карманам, Рудин достал смартфон, после чего выругался.
Испачканные в крови руки заляпали весь экран, отчего ему пришлось их тщательно протирать о свои же брюки.
— Здравствуйте, отделение полиции по Хорошевскому району…
Рудин не особо внимательно слушал, что там говорила девушка диспетчер.
— Здравствуйте. Я хотел бы сообщить об убийстве.
Значительная пауза, после чего безразличный тон девушки заметно изменился.
— Да, я вас внимательно слушаю, что у вас произошло?
— Я вернулся домой и встретил свою жену с любовником, после чего обоих убил. — абсолютно правдивые слова оставляли дурацкий привкус, будто он лжец и в следующую секунду должен рассмеяться и сказать, что все происходящее глупая шутка.
Вот только никакого смеха так и не было слышно.
— Я вас поняла, — после ещё одной долгой паузы пришел в ответ окончательно лишившийся жизни голос диспетчера. — Назовите ваш адрес.
Владислав продиктовал свой адрес и номер для открытия двери домофона, после чего, дойдя до кухни, принялся делать себе парочку бутербродов.
От чего-то есть хотелось немилосердно.
Спустя пятнадцать минут так и незакрытая входная дверь вновь открылась, пропуская внутрь суровых ребят в форме.
Так они его и застали, с аппетитом запивающего чаем с сахаром уже пятый по счету бутерброд с маслом, сыром и колбасой.
Владислав презрительно хмыкнул.
Все новостные агентства после того, как произошедшее добралось до них, словно сошли с ума.
Кем его только не называли. Убийцей, маньяком и чуть ли не самим Ганнибалом Лектором.
“Откуда-то” им стало известно про его “последний ужин” и это открыло целый фонтан гнилого журналистского воображения.
Как стало Рудину известно чуть позже это убийство породило огромную волну по всей России.
Основной причиной, понятное дело, стали личности убитой и убийцы. Третий участник той злополучной встречи, обычный спортивный инструктор, никого не интересовал.
Его жизнь и личность были забыты жаждущей зрелищ толпой в мгновении ока. А многие новостные агентства и вовсе поленились указывать его инициалы.
Мнения людей тогда очень сильно разделились.
С одной стороны, даже самым тупым было очевидно, что убийство это отнюдь не выход. Рудин мог выбрать любой другой путь, но он выбрал путь преступника. Многим это не нравилось.
С другой стороны, опять же многие прекрасно понимали чувства Владислава. Убийство неверной жены с любовником, есть ли в этом мире сюжет более древний?
От этой группы людей к Рудину, как бы это не было ужасно, доносились слова поддержки.
Впрочем, все эти месяцы до суда и после него, Владислав очень плохо воспринимал окружающую его реальность.
Накатившее на него опустошение заставляло проходящие дни сливаться в мутный ком, который распался лишь после удара молотка судьи и оглашения страшного приговора.
“Черный дельфин” — адвокаты отца говорили о такой возможности, но Владислав почему-то до последнего не хотел в это верить.
Лишь когда его вновь вернули в одиночную камеру, реальность встала перед младшим Рудиным во всей своей нелицеприятной красе.
Вскоре он должен был отправиться в место, где он, скорее-всего, и умрет. Да, были шансы, что отец все же сможет что-то сделать, но Влад особо на это не надеялся.
Владислав невольно вспомнил, как его старший брат, общение с которым происходило в тайне от Рудина старшего, еще тогда сказал, что ничем хорошим их роман с Кристиной не закончится.
— Из неё получится плохая жена, — Александр сделал паузу и Влад как в живую увидел, что он качает головой. — Она из золотой молодежи. Точнее, из худшей её части.
— Так и мы с тобой тоже. — привел разумный аргумент Влад.
— Да, вот только у неё в голове лишь тусовки и беззаботное прожигание жизни. И хоть она красавица, но как знаешь, это твоя жизнь.
— Как там отец? — перевел тему Влад. — Уже перестал использовать моё имя, как ругательство?
— Нет, все так же запрещает даже упоминать о тебе, — в голосе Александра без труда послышалась насмешка. — Если он узнает, что я с тобой все ещё общаюсь, то будет в бешенстве. Но как я могу бросить своего глупого младшего брата?
— Нахер иди. Из нас троих я всегда был умнее, поэтому-то и сбежал от этого тирана.
— Вот только из нас двоих именно я получу многомиллионное наследство.