Страница 11 из 16
Нина покорно топала рядом, изредка морщась и потирая глаза.
– Да остановись и выковыряй уже нормально, что тебе там попало. Чего на ходу-то страдать, – буркнул магос, замедляя ход.
Главное, чтоб дело было действительно в случайной соринке, а не в попытках не разреветься навзрыд. А то женщины это умеют!
Но в случае с этой конкретной женщиной проблема была совсем в другом.
– Можешь достать мой чемодан? – попросила Нина. – Не могу больше в линзах, умираю. Лучше очки надену.
– Эммм… – многозначительно протянул Ракун.
Очками жвачка, кажется, не питалась. Но пожевать или поцарапать вполне могла. Не говоря уж о хлопковых трусиках, от которых наверняка осталась одна резинка. Возможно, две.
Проверять категорически не хотелось.
– Что? – по-своему истолковала «Эммм…» Нина. – Только не говори, что ты его потерял!
– Потерял! – радостно ухватился магос за предложенную версию. И поспешно придал лицу более грустное выражение. – Извини. Так получилось. Я же тонул…
Нина подозрительно сощурилась, даже глаза тереть перестала.
Ракун машинально втянул голову в плечи, ожидая, что сейчас ему выскажут всё, что накипело, и ещё что-нибудь добавят сверху, но грома и молний не последовало.
Наоборот, Нина внезапно улыбнулась.
– Что? – недоверчиво спросил магос.
– Ты извинился, – объяснила женщина.
– Тебе показалось. Я не умею.
– Ну да, конечно, – хмыкнула Нина, тщательно вытерла руки об юбку и начала выколупывать линзы.
– И что ты делаешь? – удивился магос. – Ты ведь без этих штук ничего толком не видишь!
– С ними я тоже очень скоро ничего видеть не буду. С тебя новые очки. Надеюсь, они у вас вообще есть?
– Есть, конечно. И линзы есть, если что.
– Да ну их к лешему, эти линзы. Одни проблемы от них, вечно глаза потом болят. Я их и не ношу почти.
– А зачем тогда надела?
– Ну… – Нина задумчиво потыкала в лежащие на ладони прозрачные кругляши и, широко размахнувшись, зашвырнула их в кусты. – Красивой хотела быть. Блузку вот новую нацепила, в парикмахерскую сходила. Важная дата, последний день в родном мире, всё такое.
– Если бы я тебя не забрал, был бы не последний.
– Если бы ты меня не забрал, я бы в окно вышла, – вздохнула женщина.
Ракун так и не понял, шутит она или всерьёз.
Да Нина и сама не вполне понимала.
* * *
Когда Нина первый раз запнулась за валяющуюся на дороге ветку, Ракун хмыкнул. Во второй раз промолчал. В третий – подхватил спутницу под руку, но та с негодованием вырвалась и убежала на несколько шагов вперёд. Исключительно для того, чтоб неловко наступить каблуком на камень и во весь рост растянуться на дороге.
– Эй, ты там живая? – настороженно спросил магос, чётко расслышавший хруст.
– Я – да. Каблук – нет. – Нина с кряхтением выпрямилась и потрясла в воздухе пострадавшей туфлей.
– Отлично! Теперь ты будешь не только слепая, но и хромая. Имей в виду, нам ещё обратно идти.
– Да мы и туда-то всё никак не дойдём. Сколько ещё осталось?
– Понятия не имею. Но если минут через пятнадцать ничего подходящего не встретим, повернём назад. Ничего, походишь денёк голодной.
– А чего сразу я? Сам же ныл, что есть хочешь!
– Не ныл, а сообщал. Отдай туфлю! – Ракун, не дожидаясь разрешения, выхватил обувь из рук Нины. – И вторую тоже дай сюда.
– Зачем? – удивилась женщина, но покорно разулась.
Магос придирчиво осмотрел туфли, примерился и одним движением оторвал второй каблук:
– Всё, на первое время сойдёт. Потом новые купишь.
– Сам купишь. Ты же утопил все мои вещи!
– Ладно, – буркнул Ракун.
Виноватым он себя не чувствовал, но бывают моменты, когда лучше согласиться, чем объяснить, почему нет. Тем более что своих-то денег у этой дурищи всё равно не было.
Дурища тем временем отобрала туфли обратно, нацепила и отважно направилась дальше, украдкой потирая разбитый локоть. Даже и не хромала почти, хотя без каблуков наверняка было неудобно.
Могла бы, пожалуй, попросить о помощи. Хотя бы идти помедленнее, а то и вообще опереться на руку магоса. Но нелюбовь к простым человеческим просьбам у них с Алиной была, видимо, общей семейной чертой. Но если глупость племянницы можно было списать на юный возраст, то оправданием для тётушки мог послужить разве что старческий маразм. До которого ей, впрочем, было ещё далековато.
Значит – просто дура.
Просто дура тем временем не разглядела на дороге очередную выбоину и снова грохнулась. В этот раз – на задницу.
– Нет, так мы далеко не уйдём, – вздохнул Ракун, рывком поднимая женщину на ноги. – Ты что, совсем ничего не видишь?
– Я вижу вполне достаточно, чтоб разглядеть твою мерзкую ухмылку!
– Ну-ну… – Именно в этот момент магос, для разнообразия, не улыбался, поэтому выводы об остроте Нининого зрения сделал вполне однозначные. – Ладно, кротиха, глаза я тебе починить не могу. Но… скажи-ка, когда мы в первый раз встретились, у тебя же было нормальное зрение?
Нина задумалась.
Первый раз был двадцать лет назад, именно тогда она впервые услышала про Исток и своё наследство. Линзы она в то время точно не носила, да и очки надевала только в институте, чтоб разглядеть написанное на доске. Сколько же у неё тогда было? Кажется, минус полтора. Да даже если и минус два – на фоне того, что сейчас, это всё равно почти нормально!
– Да, тогда было прекрасно, – мечтательно протянула женщина.
– Отлично! – Её спутник вытащил из бездонного кармана коробочку с маленькими коричневыми пилюлями, рюмку и стеклянную бутылочку, в которой плескалась ядовито-зелёная жидкость. – Мне понадобится капля твоей крови.
Нина отпрянула, предусмотрительно спрятав руки за спину.
– Да ладно, не артачься. Результат тебе понравится.
– Мне уже не нравится процесс.
– Женщина, хватит строить из себя недотрогу! Иди сюда и не спорь. Даже колоть ничем не буду, у тебя и так весь локоть в крови. – Магос ловко подхватил рюмкой сползающую по руке каплю, плеснул туда же зелёной жидкости, закинул в получившуюся смесь две пилюли и как следует взболтал.
Зелье взбурлило и сменило цвет на кислотно-жёлтый. Резко запахло тошнотворно-сладкими цветами и почему-то горелым пластиком.
– Я не буду это пить! – решительно отстранилась Нина.
– Будешь. И лучше добровольно, иначе залью силком. Давай-давай, тут один глоточек всего. Ты же последние несколько часов ничего не ела? – на всякий случай уточнил Ракун.
– Когда бы я успела!
– Вот и отлично. Проблем с сердцем нет? Не беременна? Не… Хотя ладно, если от запаковки оклемалась, то и это переживёшь. В общем, пей – и постарайся, чтоб не стошнило. По крайней мере, в первые несколько секунд.
Нина посмотрела на магоса, пытаясь найти в его лице хоть какой-то намёк на то, что всё это шутка, но нашла только расплывчатое пятно. К сожалению, проблему со зрением действительно надо было как-то решать, иначе к разбитому локтю и ушибленным коленям могла очень быстро добавиться сломанная шея.
Женщина тряхнула головой и протянула руку за рюмкой:
– Ладно, давай свою отраву. Если умру – это будет на твоей совести.
– Не умрёшь, не надейся. Но предупреждаю: будет больно.
– Так же больно, как и в прошлый раз?
– Нет, хуже.
Нина подумала, что хуже просто не бывает. И, зажмурившись на всякий случай, одним глотком осушила рюмку.
– И дольше… – добавил магос, отбирая у неё опустевшую посудину и предусмотрительно отходя подальше.
Женщина его уже не слышала. Колдовская жидкость огненным вихрем опалила гортань и потекла дальше, в желудок, сжигая всё на своём пути. Дыхание перехватило, из глаз брызнули слёзы. Нина, не удержавшись на ногах, рухнула на колени.
Предупредительное «постарайся, чтоб не стошнило» показалось настоящим издевательством. Нина была бы рада избавиться от зелья – неважно, выплюнуть или вытошнить – но никак не могла этого сделать, будто все органы разом отказались работать. Внутри кипело, горело, бурлило. Жидкость растекалась всё дальше, и любое её продвижение отзывалось жгучей болью.