Последняя жертва

Даже сейчас, сидя в кафе, он отчетливо мог вспомнить, как сильно сжалось его сердце в тот день, когда Кэлли пригласила его в свою комнату, дабы обсудить их будущее. Именно там она попросила сделать «перерыв» в их отношениях, назвав его «душным» и «слишком рьяным». Ей нужно было некоторое время побыть без него, чтобы «подумать».

Он отреагировал на следующий же день: потратил свой учебный кредит за двенадцать месяцев на обручальное кольцо и предложил Кэлли выйти за него замуж. Он до сих пор помнил смятение, отразившееся на ее лице.

– Именно это я и имела в виду, – резко произнесла она. – Ты не даешь мне свободно вздохнуть; ты постоянно рядом, все время твердишь мне, как сильно меня любишь… Ты – собственник, ты меня буквально душишь.

– Но мы же любим друг друга, – возразил он. – Люди, состоящие в отношениях, хотят делать что-нибудь друг для друга, хотят проводить время вместе…

– Но не так. Это ненормально. Мы молоды, мы учимся в университете, и это единственное время в нашей жизни, когда мы можем быть настолько свободны.

Он предложил немного подождать, но то, как она опустила глаза в пол, подсказало ему, что она уже отказалась от него.

После расставания с ней он ушел в себя и часто просто бродил по кампусу, пропуская лекции и не сдавая контрольные эссе по различным предметам. Посылал ей цветы, оставлял подарки у ее двери и «случайно» натыкался на нее, заранее зная, где она будет. Следовал за ней под покровом темноты, часами торча возле бара и подглядывая за ней через витрину.

Финал наступил в тот день, когда он проник в ее квартиру – она так и не забрала у него запасной ключ от двери. Уселся на край кровати и стал пролистывать альбом с фотографиями, который сам же и подарил ей несколько месяцев назад. Ему пришло в голову, что он, возможно, неправильно истолковал ее поведение. Если она сохранила у себя эти фотографии, это ведь могло значить, что она по-прежнему к нему неравнодушна? Может быть, просто проверяет его чувства?

Неожиданно дверь открылась. Кэлли ахнула, увидев его. Только когда дверь ударилась о стену, юноша заметил парня, который одной рукой обнимал Кэлли за талию. Он знал его: Дэнни, студент из их круга общения, – но не из близких друзей.

– Что ты здесь делаешь? – воскликнула Кэлли.

– Жду тебя. Хотел поговорить, – ответил он, мрачно глядя на ее спутника.

– Ты должен уйти, это уже слишком!

– Почему он здесь?

– Он мой друг, но это вообще не твое дело.

Он поднялся на ноги.

– Ты поэтому меня бросила, да? Потому что тебе нужен был этот ублюдок!

– Следи за языком, приятель, – отозвался Дэнни, убрав руку с талии Кэлли и выпятив грудь.

– Просто уходи и оставь меня в покое, – сказала девушка.

– Ты слышал, приятель? Уходи, ты ей неинтересен.

– Да пошел ты, клоун! – рявкнул он. – Я тебе не приятель. И ты понятия не имеешь, кто ей интересен.

– Если сегодняшняя ночь будет такой же, как вчерашняя, то вполне имею понятие, – возразил Дэнни с насмешливой улыбкой.

Тот едва успел заслониться, когда он метнулся к нему через всю комнату. Первый удар нанес прямо в челюсть Дэнни. Однако недооценил силу своего противника. Тот нанес три быстрых удара – в центр лица, в глаз и в висок, прежде чем он успел отреагировать.

– Перестаньте! – закричала Кэлли. – Дэнни, убери его отсюда!

Он никогда не чувствовал такой ярости, такого отвращения. Даже когда доказал свою любовь к ней тем, что готов за нее сражаться, Кэлли все равно предпочла ему другого. Он без колебаний занес руку и ударил ее в рот. Почувствовал, как хрустнули под его кулаком два ее передних зуба, а потом она навзничь рухнула на пол. Дэнни воспользовался тем, что противник отвлекся, и свалил его на пол, меся кулаками лицо и тело.

Он почти не помнил о том, как прошел остаток ночи – и даже последующие дни. На какое-то время в дело вмешалась полиция, потом университетские власти. Комиссия по отчислению сообщила ему: если он немедленно уйдет из университета по собственному желанию, ни Кэлли, ни Дэнни не будут выдвигать против него обвинений. Он согласился – и в тот же день сел на автобус до Лондона, оставляя позади разрушенные мечты о лучшей жизни. Но даже теперь, спустя столько лет, он надеялся, что всякий раз, глядя в зеркало и видя свою зашитую губу и импланты на месте передних зубов, Кэлли вспоминает о том, что сама виновата.

Только встретив и полюбив Одри, он понял, что его отношения с Кэлли были всего лишь безрассудной страстью. То, что было между ним и Одри, не было похоже ни на что, испытанное им прежде, – одна мысль о ней поджигала запальный шнур, и сотни разноцветных фейерверков взрывались в его сердце…

– Вам налить еще чаю?

Вопрос официантки, незаметно подошедшей к нему, заставил его вздрогнуть. В руках у нее курился паром стальной заварочный чайник.

– Да, спасибо, – ответил он, и она начала наливать чай в его чашку.

Потом его внимание привлекла фигура за окном, направлявшаяся к тому самому красному кирпичному зданию, на которое он так долго смотрел. За плечами прохожего висел рюкзак, и, судя по цвету его брюк, он уже был одет в форму. А вот и третье имя из списка. Выудив из кармана бумажник, он уронил на столик банкноту в двадцать фунтов и направился прочь, оставив официантку в недоумении из-за быстрого ухода и щедрых чаевых.

Он уже успел узнать, что обычно Уильям Бёрджесс приходил за час до начала работы, вне зависимости от того во сколько начиналась его смена. С этого момента могло пройти от пяти минут до девяти часов, прежде чем Бёрджесс снова выйдет из здания. Нужно было сохранять терпение.

Он направился к парковке и остановился в дальнем ее конце, частично скрытый из виду одной из стоящих там машин – желто-зелено-белых машин «неотложки». Камеры наблюдения у него над головой не работали. Понадобился всего один день поисков в интернете, чтобы узнать их точную модель и найти способ отключить их вручную без риска получить удар током.

Он встал так, чтобы его не было видно со стороны дороги, и целых четыре часа прятался возле контейнеров с медицинскими отходами, прежде чем Бёрджесс наконец появился из здания; он был один, в пальцах у него позванивали ключи от машины. Ростом Бёрджесс был пять футов и шесть дюймов, тощий, как вешалка, и менее подготовленный убийца мог бы решить, что легко с ним справится. Однако на двух фотографиях на странице Бёрджесса в Фейсбуке он видел его в белом облачении для занятий боевыми искусствами, с медалью в руках. Он решил, что его цель, скорее всего, не сдастся без борьбы. Глупо было бы не использовать снотворное.

Подойдя ближе, Бёрджесс озадачился, когда увидел незнакомца, который стоял, прислонившись к контейнеру, держась за грудь слева и тяжело дыша.

– Вы… не… поможете? – выдавил он. Бёрджесс бросился к нему как раз в тот момент, когда тот рухнул на асфальт.

– Что случилось, приятель? – спокойно спросил Бёрджесс, опускаясь на колени. – Где болит?

Но, прежде чем он успел задать еще хотя бы один вопрос, «больной» вскинул руку, и его кулак пришел в соприкосновение с шеей Бёрджесса. Он воткнул иглу и нажал на поршень, прежде чем тот успел отвести его руку.

Бёрджесс инстинктивно дернулся назад, но шприц так и остался торчать в его шее. Выдернув иглу из своей плоти и осознав, что произошло, жертва широко раскрыла глаза, на лице отобразилась паника. Он поднялся на ноги, пытаясь убежать, но противник вскинул обе ноги и ударил Бёрджесса под колени, лишив равновесия и заставив рухнуть наземь. Потом навалился сверху, прижимая его к асфальту, пока быстродействующий мышечный релаксант вершил свою химическую магию.

Он забрал из рук жертвы ключи от машины, нажал на брелоке кнопку разблокировки замков и окинул взглядом парковку, чтобы проверить, у какой машины в этот момент мигнули фары. Подождал, пока мимо проедет автобус и два такси, потом схватил за запястья Бёрджесса – тот был в сознании, но сопротивляться уже не мог, проволок его десять метров до нужной машины и засунул на заднее сиденье. Выдернул из гнезда штекер, посредством которого компьютерная система заряжалась от сети, и сунул ключи в замок зажигания. Проигнорировал «ТерраФикс» – планшет размером с айпэд, укрепленный на центральной консоли и автоматически проложивший маршрут, который советовала Бёрджессу выбрать система контроля дорожного движения.