Страница 2 из 8
Подобным образом можно показывать химба фото людей, выражающих эмоции так, как привычно нам, и задавать вопрос, аналогичный вопросу «Какого цвета небо?». Например: «Какую гримасу вы бы скорчили, съев что-то тухлое?» И когда химба указали бы на соответствующее фото (полуоткрытый рот с опущенными уголками губ, сморщенный нос и сощуренные глаза, ассоциирующиеся в западной культуре с отвращением), вы бы чувствовали себя вправе утверждать, что понятие отвращения универсально. Однако вы могли бы зайти с другой стороны и попросить участников эксперимента разложить фото с разнообразными выражениями лица по стопкам, соответствующим отвращению и злости. И вы бы удивились, обнаружив фото с полуоткрытым искривленным ртом в стопке злости наряду со снимками, где люди показывают удивление, гнев, испуг и смущение. Такой результат убедил бы вас, что эмоции – культурный конструкт. Возникает вопрос: какой из двух методов исследования верный? Является понимание подобных вещей врожденным или приобретенным? Как часто бывает с вопросами из категории «то или это», ответ, вероятнее всего, – да.
Я остановлюсь на этом подробнее чуть позже, однако уже сейчас могу сказать, что и культура, и природа играют роль. Воспитание и культура формируют наши представления о том, как вести себя, когда мы что-то чувствуем. Но наши чувства сами по себе развились в процессе эволюции. Так же как восприятие цвета в племени химба отличается от моего, контекст, язык и другие культурные факторы влияют на то, как человек понимает эмоции. Возможно, все мы чувствуем одно и то же, однако то, как мы понимаем и выражаем эти чувства, различается в зависимости от времени и культуры. Именно эти важные различия лежат в основе истории эмоций – и в основе моей книги.
Я уверенно устанавливаю флаг на просторах развивающейся дисциплины, получившей название «история эмоций». Ее цель – попытаться выяснить, как люди прошлого трактовали свои чувства. Некоторые исследования охватывают огромные временные промежутки, погружаясь в долгую историю человеческих страхов[5]. Предметом других – значительно более узких – становится то, как понимали эмоции люди на конкретных территориях в определенные периоды, например это касается исследований эмоциональных режимов во время Французской революции[6]. (К концепции эмоциональных режимов я вернусь чуть позже.)
История эмоций породила сотни идей и теорий, и ее влияние на то, как мы понимаем прошлое, продолжает расти. Большинство работ в этой области до сих пор, однако, остаются нишевыми и академическими – не самый вероятный выбор для расслабляющего чтения на пляже. Я написал эту книгу, потому что у меня есть своего рода миссия – познакомить с удивительным миром истории эмоций как можно больше людей, разделить с ними восторг и показать, какую точку зрения открывает подобный способ понимания прошлого, помочь им увидеть мир – и особенно его историю – по-новому.
Существует множество способов исследовать эмоции в историческом контексте. Вы можете писать о предметах материальной культуры, связанных с чувствами: надушенных письмах, религиозных артефактах и детских игрушках[7]. Можете изучать, как со временем менялись названия эмоций или значения слов, описывающих их. Например, английское слово disgust («отвращение») когда-то означало всего лишь «неприятное на вкус». Сейчас оно подразумевает отвращение ко всему отталкивающему – от заплесневелого фрукта до подлых поступков[8]. Иногда история эмоций напоминает интеллектуальную историю или историю развития идей и науки: она стремится разобраться в том, как люди трактовали чувства и что понимали под эмоциями в контексте своего времени и своей культуры. Путь в этой сфере исследования можно начать по-разному, однако есть несколько концепций, к которым мы, историки эмоций, независимо от профиля постоянно возвращаемся.
Первую из таких концепций – эмоциональные режимы – я уже упоминал. Этот термин, введенный историком Уильямом Редди, обозначает ожидаемое эмоциональное поведение, диктуемое обществом, в котором мы живем. Он пытается объяснить, как люди выражают эмоции в любых заданных обстоятельствах[9]. Например, от стюарда бизнес-класса принято ожидать вежливости и обходительности в общении с пассажирами независимо от того, насколько невежливы сами пассажиры. Работа навязывает ему эмоциональный режим, который в какой-то момент становится его второй натурой, так что человек демонстрирует спокойствие и неисчерпаемое терпение.
С концепцией эмоциональных режимов тесно связано понятие эмоционального труда. Со временем границы этого термина расширились настолько, что он стал обозначать буквально все – от простой вежливости до возложения на одного из членов семьи (как правило, женщину) всевозможных бытовых обязанностей, связанных с эмоциями, включая отправку поздравительных открыток и регулярную уборку с целью впечатлить заглянувших в гости соседей. Однако зародился термин в марксизме. Его ввела социолог Арли Хохшильд, описывавшая эмоциональный труд как «необходимость вызывать или подавлять чувства, чтобы соответствовать внешнему образу, который приводит окружающих в надлежащее состояние ума»[10]. Звучит немного похоже на эмоциональный режим. Различие, как его определяет социолог Дмитрий Шалин, заключается в том, что эмоциональный труд – «это дополнительная эмоциональная величина, систематически извлекаемая государством [или его эмоциональным режимом] из граждан». Если вернуться к примеру со стюардом, эмоциональный режим – это то, что заставляет его улыбаться, даже когда пассажир груб. Эмоциональный труд – это усилие, которое стюарду требуется приложить, чтобы продолжать улыбаться, несмотря на то что в глубине души ему хочется наорать на клиента. Другими словами, эмоциональный труд – это усилие, необходимое для того, чтобы оставаться в рамках эмоционального режима. Эмоциональный труд существует, потому что эмоциональные режимы иерархичны, предписаны кем-то свыше – часто государством, но иногда религией, философскими взглядами или моральным кодом, придерживаться которого нас научили.
Поскольку эмоциональный труд может быть физически и морально утомительным, оставаться верным эмоциональному режиму не всегда просто. Людям необходим доступ к местам, где они бы давали волю эмоциям. Уильям Редди ввел для таких мест термин эмоциональные убежища. Например, бар в отеле, где стюард регулярно жалуется коллегам на грубиянов из бизнес-класса. Подобные места могут быть двигателями революции, особенно когда подавляемые чувства становятся топливом для смены эмоционального режима.
Однако то, как мы выражаем эмоции, не всегда навязано кем-то вышестоящим. Иногда установки исходят от народа и его культуры. Такие идущие снизу правила известны историкам эмоций в рамках концепции эмоциональных сообществ, впервые предложенной историком Барбарой Розенвейн[11]. Она касается течений или общих чувств, которые связывают сообщество воедино. Если вам доводилось хоть раз провести бесконечный час, а то и два, в гостях у родственников своего партнера, вы знаете, о чем я говорю. Их поведение может разительно отличаться от привычного вам. Моя семья, например, довольно буйная. Все мы – включая маму – любим грубо шутить, рассказывать нелепые истории, дружески подкалывать друг друга, а также, поскольку почти все мы занимаемся наукой, вести самые высокоинтеллектуальные беседы как можно менее интеллектуальным способом. Я не могу даже мечтать о том, чтобы вести себя так в семье моей жены. Все потому, что каждая семья формирует собственное эмоциональное сообщество и устанавливает свои правила поведения и выражения эмоций.
5
Два отличных примера: Thomas Dixon, Weeping Brita
6
Советую почитать вторую часть: William Reddy’s The Navigation of Feeling: A Framework for the History of Emotions (Cambridge, UK: Cambridge University Press, 2001). Хотя если на то пошло, то почитайте и первую.
7
Отличный пример: Stephanie Downes, Sally Holloway, and Sarah Randles, eds., Feeling Things: Objects and Emotions Through History (Oxford, UK: Oxford University Press, 2018).
8
Richard Firth-Godbehere, “Naming and Understanding the Opposites of Desire: 1 Prehistory of Disgust 1598–1755” (PhD diss., University of London, 2018), qmro.qmul.ac.uk/xmlui/handle/123456789/39749?show=full.
9
См.: Reddy, The Navigation of Feeling. Обязательна к прочтению тем, кто интересуется темой.
10
Arlie Russell Hochschild, The Managed Heart: Commercialization of Human Feeling (Berkeley: University of California Press, 1983), 7.
11
Barbara H. Rosenwein, Emotional Communities in the Early Middle Ages (Ithaca, NY: Cornell University Press, 2007).