Страница 47 из 100
Дерево ярко мерцало. Но не зелёная листва наполняла его сиянием. Ветки украшали странные плоды, по форме напоминающие небольшие груши, только полупрозрачные и почти невесомые. Казалось, что плоды состоят только из одного света, заключённого в невидимую оболочку, придающего им форму и не позволявшего рассыпаться на мириады молекул.
— Что это? — спросила Аурика, заворожённо разглядывая растущее перед ними чудо. Повинуясь какому-то внутреннему зову, она шагнула на пышный ковёр травы, со всех сторон обступающей ствол, и протянула руку, в надежде коснуться одного из странных плодов.
— Не трогай! — мгновенно остановил её Беллор, схватив дочь за руку и потянув назад.
— Это что… Души?! — раздался потрясённый голос Сандала, который не мог оторвать от плодов заворожённого взгляда. Не удержавшись, он, как и Аурика, шагнул ближе, но тут же отпрянул, разглядев в светящемся фрукте чей-то размытый образ.
— Не прикасайтесь к ним, — вместо ответа предупредил Беллор, аккуратно обходя дерево, и направляясь дальше в узкую расщелину, видневшуюся на другой стороне. Вся компания последовала за ним, то и дело оборачиваясь на манивший к себе свет.
Наконец, Дерево Душ осталось позади и, пройдя вглубь по извилистому тёмному коридору, Падшие ступили в следующий зал. Он был поменьше и его периметр освещали не эфирные субстанции, а вполне земные, изящные светильники. В углублении пещеры пылал камин, потрескивая сухими дровами и разбрызгивая алые искры. Дымоход его был вделан прямо в стену так, что камин исправно отдавал помещению только тепло, создавая ощущение мирного, домашнего уюта. Аурике даже показалось, что они неожиданно оказались в чьём-то доме. На каменных стенах висели картины, полки с различными безделушками и кованые подсвечники с восковыми пирамидками свеч. В естественной нише горы стояла большая кровать, аккуратно застеленная чёрным, расшитым золотым орнаментом покрывалом. Очень красивый резной стол из красного дерева, возле которого располагались несколько стульев с высокими спинками находился в центре, а напротив камина — небольшое кресло, повёрнутое к источнику тепла.
Огонь камина и зыбкий отблеск свечей чётко вырисовывали на стенах тени предметов. И только кресло отражалось на них каким-то размытым, неясным пятном, которое, как показалось девушке, внезапно пошевелилось.
Беллор тоже рассматривал кресло, пока его спутники изучали обстановку вокруг.
Все невольно вздрогнули, когда тень от кресла внезапно разделилась и одна её половина стала преобразовываться в человеческий силуэт. Тёмный призрак выплыл на свет, и все увидели невысокого мужчину, с чёрными длинными волосами и густой, тщательно подстриженной бородкой, которая эффектно обрамляла его лицо. На мужчине был элегантный дорогой костюм, надетый поверх тонкой светлой водолазки. Высокие сапоги на небольшом каблуке, увенчанные серебряными пряжками. И хотя хозяина пещеры все давно называли Карликом, на карлика он не был похож. Хорошая, достаточно пропорциональная фигура, правильные, тонкие черты лица и горделивая осанка говорили о его принадлежности к высокому роду. Прозвище «Карлик» мужчина получил, скорее всего, за небольшой рост, который особенно выделялся сейчас рядом с такими гигантами, как Сандал и Офаниэль.
Окинув спокойным, чуть любопытным взором незваных гостей, Карлик остановил свой взгляд на Беллоре. Его светло-карие, с золотистыми искорками глаза долго и оценивающе разглядывали блондина.
— Давно не виделись, Беллор, — наконец, заговорил Карлик спокойным, небрежным тоном. — Я уже стал забывать, как ты выглядишь.
— А ты слишком изменился, — с холодной вежливостью отозвался Падший, в свою очередь, разглядывая хозяина.
— Не ожидал, что ты приведёшь ко мне столько гостей, — Карлик усмехнулся. — Зачем они здесь? Разве ты больше не беспокоишься о своих тайнах? Или ты и привёл их ко мне для того, чтобы эти тайны умерли вместе с ними?
— Ты слишком самонадеян, Нигар.
— Нигар?! — Сандал вдруг словно очнулся, вспомнив имя Адского Жнеца, который едва не погубил Натаниэль. — Ты и есть тот самый Нигар?!
— Беллор, что такое? Ты не сказал друзьям, куда их ведёшь? — Карлик вдруг рассмеялся. — Честное слово, у них такой вид, словно они увидели привидение! Ну, и повеселил ты меня, брат!
— Брат?! — тут уж Сандал окончательно опешил. Он в смятении обернулся к блондину, не веря своим ушам. — Ты… Его… Брат?!
Офаниэль, вслед за Серафимом, тоже широко раскрыл глаза, явно не ожидая подобного поворота событий. Однако, в отличие от Сандала, он ничего не сказал. Только немного побледнел. Одна Аурика осталась равнодушна к внезапному разоблачению. Она продолжала серьёзно и хмуро наблюдать за Карликом, стараясь улавливать малейшие оттенки настроения в его душе и анализировать приходящие образы.
— Давай отложим трепетные воспоминания на потом, — Беллор нахмурился, продолжив разговор с Карликом и оставив вопрос Сандала без очередного ответа. — Ты нарушил наш уговор, Нигар, и я пришёл узнать — почему?
— Скажем так: я соскучился, братец, а это был единственный способ заставить тебя меня навестить.
— И поэтому ты убил столько ангелов, включая наших детей?
— Ох, да брось ты, Беллор, — взгляд Нигара вдруг стал презрительным. — Роль щепетильного праведника тебе не к лицу. Я ещё помню, как мы славно охотились вдвоём, пока ты не выбрал себе скучную жизнь среди Падших.
— Я не охотился.
— Конечно, — Карлик скривился. — Ты просто забирал своё. Но мы оба получали от этого удовольствие, не отрицай.
— Значит, ты убивал детей ради удовольствия, тварь?! — не выдержав, вмешался Сандал, с шумом распуская крылья. — Ну, так я тебе сейчас устрою удовольствие! — и он метнулся к Карлику, с намерением тут же разорвать того на части. Однако прежде, чем смог к нему прикоснуться, Нигар исчез, просто растворившись в воздухе. Всё, что осталось вместо него — это струйка чёрного дыма, который тут же рассеялся.
Беллор, невозмутимо понаблюдавший за попыткой Тёмного Серафима, устало вздохнул и покачал головой. Потом отодвинул стул и уселся на него с таким видом, словно смертельно устал. Аурика, недолго думая, последовала его примеру. Как, впрочем, и Офаниэль.
Сандал постоял немного посреди импровизированной комнаты, при этом чувствуя себя полнейшим идиотом. Выругавшись сквозь зубы, он сложил крылья и отступил к стене, не представляя, что делать дальше.
Прошло несколько минут, в течение которых все молчали, думая каждый о своём. Но вот, послышались лёгкие шаги, и со стороны тёмного провала вновь появился Нигар. Он переоделся и теперь выглядел, как рок-певец на сцене. На нём были кожаные штаны, куртка, а на груди болталась большая серебряная цепь. В руках Карлик нёс запотевшую бутылку вина и несколько бокалов из горного хрусталя. Оглянувшись на Сандала, он невозмутимо проследовал в центр комнаты и уселся за стол, рядом с гостями.
— Прошу прощения, я слишком отвык от компании, поэтому просто забыл правила приличия, — бодро оправдывался он, откупоривая бутылку и разливая вино по бокалам. Рубиновая жидкость казалась тягучей и невесомой одновременно. Она медленно стекала в бокал, переливаясь неоновыми искорками.
— М-м, — почувствовав пряный и сладковатый аромат вина, который был подобен райскому нектару, Карлик блаженно закатил глаза. — Это моё любимое! Урожай тысяча четыреста пятидесятого года нашей эры, — прокомментировал он, подвигая каждому гостю по бокалу. — Попробуйте, не пожалеете!
Аурика и Офаниэль одновременно взглянули на Беллора, который помрачнел, странно сузив зрачки. Бросив холодный взгляд на бокал, блондин вдруг схватил его и в ярости запустил в стену. Хрусталь рассыпался брызгами осколков, а вино, едва коснувшись стены, облачком пара поднялось в воздух и исчезло.
— Ох! — карие глаза Нигара перестали лучиться добродушием и стали мёртвыми. — Ты не слишком вежлив, братишка! — выдавил он, тут же растеряв остатки напускного веселья. — Знаешь ведь, как много сил и средств вложено в это вино. Души зреют слишком медленно, а урожай ещё не скоро…