Страница 35 из 69
«О, чёрт, я уже думала, что со своей аттестацией ты пропадёшь, даже не дёргала. Отвратительно дела! У меня вчера нашли какой-то инопланетный заразный насморк, я сижу в карантине и пересмотрела все сопливые дельтанские головидео, которые здесь есть в памяти экрана. Как ты?»
«В карантине? Звучит ужасно, — набрала Аманда, — где ты застряла?»
«На Базе 16, почти что рядом».
«Когда ты вообще успела подхватить заразу? Мы вчера утром болтали…»
«Вот почти сразу после этого и накрыло».
Несколько минут Аманда ещё поддерживала диалог, задавая те вопросы, которые требуются от заботливой подруги. Но мысли её были очень далеко. Если Роза говорит правду (а ведь так легко узнать!), то она не имеет никакого отношения к вчерашнему перебросу в пустыню.
Или наоборот, имеет прямое отношение. Не сама Роза, её транспортер. Человек, который этот транспортер установил и которому Роза собиралась вчера пожаловаться на неисправность.
Первым порывом было вскочить, разыскать Сарека и рассказать ему о своих догадках, но Аманда умела сдерживать такого рода порывы. Вместо этого написала сообщение, и спустя каких-нибудь две минуты лампочка над входной дверью замигала красным.
В извилистом коридоре стоял Сарек, одетый так же, как вчера вечером — в свободную чёрную тунику вместо тяжёлой верхней накидки. Посторонившись, Аманда впустила его в комнату и закрыла дверь.
— Мисс Грейсон, — произнёс Сарек ровно, — вы сообщили, что желаете обсудить со мной определённого рода информацию.
Аманда поёжилась. Она не понимала, как именно он это делал, не меняя интонации, но от него веяло холодом. И, конечно, это «мисс Грейсон». Не должно было бы задеть, а задело. Сарек приподнял одну бровь и спросил:
— Могу я узнать, что именно вызвало такую стремительную смену вашего эмоционального фона.
А теперь в груди зашевелилась злость. То есть про разрешение считывать эмоции он помнит, а про обращение по имени — нет. Или, точнее, помнит, но не использует.
— Ничего, просто…
Вообще-то, она могла объяснить это вулканцу. Только не была уверена, что хочет. Что у неё есть на это силы.
Сарек медленно, в некотором роде даже драматично поднял одну бровь. Опустил.
— Боюсь, я не в состоянии расшифровать ваши эмоции и корректно определить причину вашего… раздражения?
Они так и стояли перед дверью, что, если честно, было довольно глупо. Аманда вздохнула, прошла вглубь комнаты, присела на край кровати-мешка, смявшейся под её весом, и сказала:
— Правда, это не особо важно. Просто последние сутки были очень непростыми. И у людей много заморочек, связанных с именами. Когда мы кому-то разрешаем называть нас по имени, мы считаем это… проявлением дружелюбия и доверия.
Бровь снова поползла вверх, пожалуй, ещё медленнее и драматичнее, чем в прошлый раз. Интересно, в скудной палитре вулканской мимики есть разница в том, какая поднимается бровь? Например, левая — только для бытовых вопросов, а правая — для глобальных. Наоборот? Левая поднимается по понедельникам и средам?
Надо было просто остановить этот поток мысленного бреда.
— Я не был осведомлён об этом в полной мере, Аманда, — сообщил Сарек, понемногу опуская левую бровь на положенное ей место. — Также я не был уверен, что использование личного имени вне нарушающей вашу эмоциональную стабильность ситуации будет уместным. Стоит ли мне принести извинения?
Где-то там, за пределами тёмного, похожего не то на нору, но то на улей дома Шурака, люди и вулканцы пытались сорвать миссию посольства. Там ходили те, кто захватил школу, кто убил хорошего парня и мог сотворить ещё много ужасного. А Аманда сидела на мягкой кровати и не могла перестать улыбаться: слишком уж ярко воображение нарисовало картинку, где Сарек собирает в коробку сомнительного рода извинения и несёт ей. Возможно, для человеческого сознания вулканский контакт разумов опасен и вызывает психические расстройства. Аманда бы не сильно удивилась.
— Не стоит, — наконец сказала она.
Смотреть на Сарека настолько снизу вверх в конце концов показалось неудобным, она встала, скрестила руки на груди и рассказала о переписке с Розой.
— Следовательно, — проговорил Сарек, на этот раз не шевельнув даже кончиком брови, — вы предполагаете, что к нашему перемещению в пустыню может быть причастен мистер Фрэнк Ройс, сын мистера Теодора Ройса.
— Мне нравится Фрэнк, он приятный парень. Но… вчера я готова была подозревать даже Розу.
— Едва ли вам известно, Аманда, но главная задача нашего посольства связана с реорганизацией земной добычи дилития и повышения эффективности ваших рудников за счёт внедрения новых вулканских технологий, — раздельно, по слову проговорил Сарек. — Ваши предположения логичны, вероятность того, что они верны, составляет около шестидесяти трёх целых семидесяти шести сотых процента.
— Что вы будете делать теперь?
— Я вернусь в посольство Вулкана и буду ожидать связи с Высшим Советом Вулкана. Я передам им все имеющиеся у меня факты и те предположения, которые верны более чем с пятидесятипроцентной вероятностью. Далее Совет решит, кто именно займётся проведением расследования, возможно, будут привлечены эксперты Звёздного Флота.
Он договорил, а Аманда спросила, боясь, что он просто развернётся и уйдёт.
— А вы сами? Что…
Кажется, на мгновение она заметила, как ниже опустились плечи Сарека. Совсем немного.
— Какими бы ни были причины моей потери эмоционального контроля, данный факт неоспорим. Он будет рассмотрен Советом и, вероятно, моей семьёй. Я желаю вам, Аманда, — он медленно поднял ладонь в традиционном жесте, — процветания и долгой жизни.
И, не дождавшись её ответа, вышел из комнаты.
Аманда опустилась обратно на кровать, обхватила себя руками за плечи и зажмурилась. Неправильно. Это всё было чудовищно неправильно! Возможно, они всё разгадали верно, в этой истории с захватом школы и остальным виновны Теодор и Фрэнк Ройс. Но не они же вызвали толпу вулканцев туда, где посол потерял эмоциональный контроль. Или они?
Аманда снова взяла коммуникатор и, невзирая на поздний час, набрала код Т’Крин. Маленькая особенность куратора класса — у него всегда есть коды доступа всех родителей.
Вулканка ответила немедленно, Аманда вывела изображение на голоэкран, подняла руку в положенном приветствии и, получив ответ, сказала:
— Я понимаю, что сейчас нерабочее время и мой звонок для вас неудобен.
— Отрицательно, — произнеста Т’Крин. Аманда нечасто видела её в последнее время, но отметила, что в её чёрных, убранных наверх волосах появились тонкие серебряные нити. Потеря мужа не прошла для неё бесследно. — Ваш внешний вид свидетельствует о том, что ваше состояние удовлетворительно. Это так?
— Так, всё хорошо, — улыбнулась Аманда, расшифровав в этих словах лёгкое беспокойство, — у меня есть к вам срочный вопрос. Вчера вы оказались на месте событий, возле моего дома, я видела вас там. Кто… позвал вас?