Частное расследование

11

Кафе «Голубой цветок» относилось к числу таких развлекательных заведений, где темный пол и вычурные обои претендуют на некую аристократичность, а продымленный полумрак создает атмосферу интимности. Как обычно в подобных второразрядных заведениях, публика была самой разной: молодые влюбленные с увлечением следили за графологической экспертизой, которую проводил за двадцать форинтов странствующий «специалист по почерку», обнаруживая все новые и новые подробности их прошлого и будущего. На небольшом диванчике, рассчитанном на двух человек, ютилась недавно сошедшаяся пара уже немолодых людей; будучи весьма крупного телосложения, они сидели, тесно прижавшись друг к другу, и нерешительно и неловко обнимались.

Трое молодых людей нагнулись над столиком, уставленным пустыми пивными бутылками – они не позволяли убирать их, чтобы каждый вошедший видел, на что они способны. Был здесь и неизбежный одинокий пьяница, он сидел с глупой ухмылкой и через определенные интервалы начинал что-то бормотать, разговаривая сам с собой.

Тоот уселся за угловой столик и заказал лимонад. Его дама опоздала на десять минут. Она выглядела элегантнее и привлекательнее по сравнению с тем, какой была у себя в конторе, но, может быть, и полумрак, царивший в кафе, создавал эту иллюзию. На ней была голубовато-серая юбка в черный жакет мужского покроя, Тоот никак не мог запомнить, как он называется. Под жакетом виднелась белоснежная блузка, на воротничке которой лежали густые рыжие локоны.

– Вам уже говорили, что вы прекрасны? – начал Тоот довольно игриво.

Ответом послужил такой напевный смех, словно его спутница читала ноты. Она грациозно скользнула на диванчик напротив капитана, не заметив того, что Тоот подвинулся, освободив для нее место рядом с собой.

– Разумеется, говорили. После таких слов, как правило, сразу начинают предъявлять определенные требования.

– Но я совершенно серьезно.

– Очень мило. Но на вашем месте я бы не касалась этой темы. У нас с вами не свидание, а деловая встреча и серьезный разговор.

– А вам он для чего?

– Я наконец-то смогу выговориться.

– Вам надоела ваша работа?

– Я уже заявление подала, в конце месяца ухожу. Собираюсь замуж за врача из Будапешта. И уезжаю отсюда.

– Меня прежде всего интересует Шандор Варга. Вы были с ним знакомы?

Рыжеволосая спутница Тоота улыбнулась.

– С Шани? Ну, конечно.

– Ваше мнение о нем?

– Самый приятный мужчина из всех, кого я знаю. Когда он входил ко мне, то смотрел на меня своими карими собачьими глазами, словно преданный пес на хозяйку. Казалось, вот-вот хвостом завиляет.

– Почему вы так думаете?

– Он был влюблен в меня, женщина всегда это чувствует. Но меня не очень волнуют мужчины ростом в сто шестьдесят пять сантиметров, с головой-дыней и с кривыми ногами. И даже тогда, когда я испытываю к ним симпатию. Мне в нем импонировало то, что он понимал, что у него никаких шансов нет, и тем не менее был очень вежлив, мил, все время говорил комплименты. Ведь большинство мужчин, почувствовав, что им не светит, тут же начинают относиться с пренебрежением, какая бы красавица ни была.

Тоот слушал хмуро, плотно сжав губы.

– Почему бы вам не пойти преподавать в мужскую гимназию? У вас сразу же появилось бы три десятка воздыхателей.

– Не забывайте, теперь классы смешанные. К тому же одной любовью не проживешь.

– Во всяком случае, платонической – это уж точно.

Собеседница перестала улыбаться и с подозрением уставилась на Тоота, который тут же заметил, как посуровел ее взгляд, в нем теперь появились льдинки отчуждения.

– Таким образом со мной не следует говорить. Так мы далеко не продвинемся.

– Простите, я пошутил.

– Шутка неудачная.

– Знаете анекдот: приходит карлик к врачу и…

– Не будьте пошляком. Тоот развел руками.

– Я пытался выступить в роли рубахи-парня.

– Вам это не удалось. Давайте начистоту, что вы от меня хотите?

– Каково было положение Варги?

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду расстановку сил.

– Ему наступал конец.

– Как так?

– Как вы слышали. Потерпела фиаско вся группа, в которой он занимал довольно видное место. Она когда-то стояла ближе к руководству. Разве вы не обратили внимания, как открыто говорил о наших внутренних проблемах товарищ Цетеньи?

– Обратил. Новая метла чисто метет.

– Конечно. Но видели бы вы его предшественника! Мягко говоря, он был прямой противоположностью нынешнего босса. Ну а яблоки, как известно, от яблони далеко не падают. Поэтому стоило появиться новому шефу, как дружки прежнего полетели один за другим.

– Ну, тогда и вы…

– Вы хотите услышать, что и мое положение пошатнулось? Это так, более того, если бы я не выходила замуж, то на следующей неделе меня просто-напросто уволили бы. Мне все равно не удастся доказать, что я в свое время была не согласна с методами, которыми действовал товарищ Д.; нового шефа это совершенно не интересует, и он, вообще-то, прав. Подчиненных всегда отождествляют с их руководителями. Ну, и когда с пирамиды падает верхушка, постепенно рушится все – до самого мелкого чиновника, до шофера персоналки. Здорово, не правда ли?

– Я бы скорее назвал это естественным. Из физики известно, что только тела с большой массой способны увлекать за собой другие. Судя по всему, с людьми – точно так же. Если человек не обладает общественным весом, его падение никто не замечает.

– Наверное, вы правы. Как вы до этого додумались?

– Да уж, во всяком случае, не из книг знаю.

– Я сразу так и подумала.

– У меня к вам еще один вопрос. Кто лучшие друзья Шандора Варги?

– Понятия не имею.

– То есть как? Я считал, что вы знаете обо всем, что происходило здесь в последнее время.

– Вы намеренно льстите мне? В расчете на мое тщеславие?

Тоот улыбнулся.

– Вообще-то да. Но ведь должны же существовать люди, с которыми он был в добрых отношениях?

– Именно в этом и собака зарыта. Таких людей было слишком много. Он дружил со всеми.

Тоот на мгновение задумался.

– Теперь понимаю. Дружил со всеми, следовательно, ни с кем.