Часть

-Эй, ти шчо пушкин? – спрашивает джигит, почти растерянно глядя в тетрадь, что выудил из моей тумбы.

-Да это так, просто выписки, что понравилось в книгах. – отвечаю максимально небрежно, дабы показать похуизм к тетрадке.

Тип не понимающе на меня посмотрел, пролистал снова тетрадь и бросил в тумбу.

-Пэсанина для чмошников, э. – встает уходит.

-Завтра жду первый взнос. – поднял бровь Бурых и тоже вышел, вместе со вторым, что валялся на моей шконке.

-Будет тебе взнос. – шепчу.

Весь оставшийся день я провожу в разведке: хожу в общий туалет, выглядываю в коридор, слушаю голоса, разбалтываю дневального, что приносит еду. Ситуация вполне благоприятная: Бурых уже готовится к выписке, как и его кенты.

В целом, их не так много: всего компашка три-четыре тела, что рэкетирует остальное отделение.

План состряпал быстро, спасибо с измальства игре в шахматы – продумывать действия я умею.

Нога моя не зажила окончательно, я ещё слабовато прихрамывал, потому атаку надо спланировать с учётом моей «дефективности».

Надо не просто зарубиться и разово раскидать. Нет. Мой план – полностью победить их, заставив снять режим рэкета.

Может немного самонадеянно, но я понимаю важность этого сражения.

Если я смогу здесь, то появятся силы сопротивляться в моей части.

По-умному.

Конечно, в моём месте службы все гораздо хуже, но пока надо обрести волю к сопротивлению. Наработаю её здесь.

Война требует вложений. Достаю из загашника мелкие сбережения, ловлю ребят, что едут на работы и прошу их купить то, что мне нужно.

У дневального прошу смартфон дать мне на сутки в аренду (плачу почти все оставшиеся деньги), под предлогом – поиграть в игры, а то в изоляторе скучно.

Он отдает с радостью, т.к. заебался его прятать от Бурых и его друзей, да и «налогов» им он должен уже не хило, хочет расплатиться.

Краду с поста медсестры ключ от вещ. склада, беру оттуда свой ремень. Запираю, возвращаю ключ на место.

Ребята, вернувшиеся вечером дают мне то, что я попросил их купить, сдачу им оставляю.

Прошу их не говорить Бурому о том, что я приобрёл.

Они пообещали молчать. Я прекрасно знаю, что они сдадут меня Бурых, дабы прогнуться, но мне это и нужно.

Всё. Я готов.

Бурый с одним южанином вваливается в палату.

-Ты чё сука! Утаить хотел!!! – ревёт он и пудовым кулаком роняет меня на пол.

Прихожу в себя, встряхиваю головой.

Бурый достает из моей тумбы полторашку «Балтика» и уничтожающе смотрит на меня.

-Сматри, э, он тут квасит пока мы тут с голоду мрём, э! – тип пинает меня по рёбрам.

-Как объяснишь? – Бурый спрашивает угрожающе тихо.

-Это вам…

-Чо, ска, пэздёшь! – чёрный пинает меня и гавкает на южном наречии. -Наипать хотел пидр!

-Я правду говорю, я просто хотел подгон вам сделать…

-Бабки гдэ э?

-Потратил все… на пиво…

-Пиздишь, э!

-Честно.

-В общем. – твёрдо отрезал Бурых. -Завтра ждём двойную оплату, за то, что утаил. Ещё один такой косяк и тебе ногу снова придётся лечить, только уже в травматологии. Усёк?

Подавленно киваю. Они уходят, забирают пиво.

Туалет в армии – место основных мутных движух.

В нём курят втихаря, распивают, расправляются с неугодными, торгуют, лишают авторитета самыми разными способами… ах, да, ещё срут.

Именно по последней причине Бурый спешит по коридору отделения, ведь у него сильно болит живот.

Он бежит не ровно, ведь ещё недавно выпил крепкую «Балтику» почти в одну харю, дав лишь пару глотков Малику.

Бурых влетает в толкан и спускает на ходу штаны, смотрит вожделенно на унитаз…

…мой ремень резко обнимает его толстую шею сзади и моментально начинает затягиваться.

Амбал не сразу понимает, что произошло и удивленно руками перебирает по горлу.

Бурый хрипит, трясется, пердит, выпуская жидкое содержимое кишечника на пол и мне на ногу.. Удержать его сложно, он крупный, я дрищуган.

Потому запрыгиваю ему на спину, продолжая держать концы ремня и ногами «закрываю гард» на его поясе.

Бурых сначала принимает верное решение: руками размыкает «замок» на поясе и толчками сбрасывает меня на ноги. Не дожидаясь, пока он меня совсем растрясёт своей массой, подсекаю и он падает, бьётся головой об унитаз.

Секунда замешательства.

Я выпрямляюсь и ебашу ему в голову кулаком, затем снова хватаюсь за края ремня и продолжаю давить. Он трясётся, локтём бьёт наугад себе за спину и со второго раза попадает мне в нос.

Перед глазами все сверкнуло. Я кричу и затягиваю сильнее. Он встаёт, рукой обхватывает мою ногу и падает на спину, всей своей тушей зажав меня к полу.

Снова «закрываю гард» ногами и усиливаю напор. С его лица стекает кровь на меня. Бурый делает последний рывок руками и одна из лямок вылетает у меня из ладони. Впиваюсь большим пальцем ему в глаз. Враг изгибается и хрипит, пытаясь заорать от боли, схватившись за лицо.

Снова подхватываю утерянный конец ремня и тяну. Бурых обмяк, огромные руки упали.

Сразу сбрасываю его с себя, встаю и пока он откашливается, ебашу ногой ему в голову.

Вырубился.

Тяжело дышу. Бой забрал много сил…

Достаю смартфон дрожащими руками.

Включаю видео. Снимаю его-с голой обосранной задницей, измазавшегося в дерьме и разбитое ебало. Комментирую о том, кто передо мной и чем он занимался в военном госпитале.

Бурых приходит в себя, смотрит на меня и гаджет.

Убираю смартфон.

-Ты чё сука… совсем поехал, дурик?

-Слушай сюда. С этого дня ты меня и никого здесь не трогаешь! И чёрным тоже самое скажешь, смотрю, здесь они тебя слушаются…

-Да я прибью тебя, сука.

-Не прибьешь. Более того, ты послушаешься. Иначе видео с тем, какой ты улетит во все уголки мира.

-Пшел нахуй, ща убью тебя.

-Но самое угарное, что это видео попадет твоим друзьям, и в твою часть, твоим сослуживцам и твоим близким на гражданке. Отвечаю я посвящу всю жизнь, чтобы это видео годами переходило из рук в руки, а потом пришлю твоей будущей жене и сыну.