Страница 30 из 88
Глава 10
Я коп, у меня профессиональная память на лица, а вампиры с течением времени внешне вообще не меняются.
-Привет, Эдгар, — сказала я. — Пока, Эдгар.
И попыталась закрыть дверь.
Он упёрся в нее двумя пальцами. Среднестатистический вампир сильнее человека в десять раз, как я уже говорила, так что этого хватило, чтобы дверь осталась на месте.
-Я позвоню “Ван Хельсингу”, — сказала я.
-Можно мне войти, Роберта?
То, что вампир не может зайти в дом без приглашения — это сказка, которую они сами же придумали и распространили. Дескать, смотрите, какие мы безобидные, и как легко вы можете от нас защититься.
Эдгар спрашивал просто из вежливости.
Кстати, с распятиями та же байда. А на чеснок у них просто аллергия.
-Зачем? — спросила я.
-Чтобы поговорить.
-Мы уже говорим.
-Ты правда хочешь сделать это здесь, в коридоре?
-Я вообще не хочу этого делать, — вздохнула я.
Но отошла в сторону и впустила его к себе.
Я его помню, он нудный. Он стоял бы тут и колотил в дверь всю ночь, а потом миссис Свинтус наверняка вызвала бы полицию, и мне пришлось опять поить ребят чаем, а сил на это уже не было ни физических, ни моральных.
Он вошел, уселся в кресло, положил руки на колени, стараясь придать телу наименее агрессивную позу.
-Как ты меня нашел?
Он достал из-под пиджака газету. На первой странице красовалась фотография, на которой мы с Кларком спускаемся с крыши. Какой-то умелец снял чехол с «барреттом» с плеча Кларка и прифотошопил ко мне. Статья называлась «Ограбление недели и отличный выстрел сержанта Кэррингтон».
Твою же мать.
-Мы не виделись с тобой со школьных времен, — сказала я. — Зачем ты здесь?
-Потому что я не могу быть где-то еще, Роберта, — сказал он. — С тех пор, как я увидел эту фотографию…
-То есть, уже часа четыре, — подсказала я.
-… я потерял покой и не могу думать ни о чем другом. Я думал, я смогу забыть тебя, Роберта, но я не могу. Это фото всколыхнуло в моей душе воспоминания…
-У тебя нет души, — напомнила я.
-За что ты так жестока со мной?
-Ты убил Деллу, — сказала я.
-У клана была лицензия, и я был в своем праве…
-Что не отменяет факта убийства.
-Я выпил ее, — признал он. — Я выпил ее, потому что она не была тобой.
-Ты меня вообще не знаешь.
-Я знаю тебя, Роберта Кэррингтон, — сказал он. — Знаю, как ты забавно морщишь носик, когда злишься. Как поправляешь челку взмахом руки. Как ты пьешь горячий кофе, обхватив кружку двумя руками. Как ты спишь на правом боку, подтянув колени к животу. Как ты каждое утро чистишь зубы не менее двух минут. Как…
-Ты за мной подсматривал?
-Я ничего не могу с собой сделать, — признался он. — Меня тянет к тебе, как наркомана к очередной дозе. Ты — мой личный сорт героина, Роберта.
Я почувствовала, что меня вот-вот стошнит, и дело было совсем не в пицце.
-Но в школе ты ко мне даже не подкатывал.
-А разве у меня были шансы? — горько усмехнулся он. — Ты всегда была неприступной, ты даже не смотрела в мою сторону.
-А Делла смотрела.
-И я стал встречаться с ней в надежде, что смогу забыть о тебе, — сказал он. — Но в какой-то момент я понял, что это у меня уже никогда не получится, и меня охватило разочарование…
-И ты ее убил.
-Я тот, кто я есть, — сказал он. — Древний охотник, хищник, убийство течет в моей крови. Я…
-Упырь, — констатировала я.
Он снова заныл про героин. Жалкое зрелище.
Я сдвинула кофту, чтобы он увидел загнутый под ремень пистолет.
-Не боишься, что у тебя случится передоз?
-Моя жизнь не имеет смысла, если в ней не будет тебя, — сказал он. — К тому же, обычное оружие не сможет меня убить.
-Только покалечит, — согласилась я. — И пока ты будешь валяться на полу, истекать кровью и регенерировать, я перезаряжу пистолет. У меня есть серебряные пули.
Если честно, у меня и осиновые колья где-то на балконе валялись. Уже заточенные, целая упаковка.
Никогда не знаешь, что тебе пригодится в жизни. Но ему я об этом говорить не стала.
Пусть будет сюрприз.
-Я — древний хищник и быстрее тебя, — сказал он. — Ты не успеешь.
В один миг, одним смазанным движением он вскочил с кресла и оказался вплотную ко мне и его руки уже лежали у меня на талии, и его холодное дыхание касалось моих губ.
А мой пистолет упирался ему в живот.
-Все еще твой ход, — сказала я. — Сумеешь ли ты обогнать пулю?
-Дай мне еще один шанс, Роберта, — попросил он.
-Конечно, — сказала я. — Убери руки, и у тебя будет шанс уйти отсюда без новых дырок в туловище.
-Роберта…
-Я буду считать до трех, — сказала я. — Один.
-Почему ты так жестока?
-Два.
Он все-таки убрал руки и метнулся обратно в кресло, с той же скоростью, с которой и выбирался из него. Решил не испытывать судьбу. Что ж, хоть какие-то инстинкты самосохранения у него еще остались.
-А чего это ты уселся? — поинтересовалась я. — Выметайся из моей квартиры.
-Давай встретимся где-нибудь на нейтральной территории, — предложил он. — Попьем кофе в городе, поговорим.
-Вряд ли мы найдем общие темы. Я тебя десять лет не видела.
-Одиннадцать лет, три месяца и четыре дня, — сказал он. Офигеть он душный. — И, может быть, это повод познакомиться заново. Начать все с чистого листа.
-С какого еще чистого листа? У нас с тобой ничего не было.
-Только в моих мечтах, — вздохнул он.
Вообще, это был довольно шокирующий опыт — узнать, что ты была объектом эротических (а только ли эротических?) фантазий стодвадцатилетнего упыря, и мне еще сильнее захотелось его пристрелить, но, к сожалению, он еще не сделал ничего противозаконного. Его нельзя было бы обвинить даже в том, что он вломился ко мне в квартиру: я ведь сама его пригласила.
Конечно, этот момент я в своем отчете могла и опустить…
-Я не знаю, как это происходит, — снова завел он свою шарманку. — Это волшебство древнее, чем магия крови, сильнее, чем извечный голод моего племени. Я больше не могу думать ни о ком другом, кроме тебя, я не хочу ничего делать, зная, что тебя нет рядом, я хочу просто…
Бу-бу-бу, бу-бу-бу.
В какой-то момент я просто перестала его слушать и его бормотание превратилось в белый шум, из которого мой слух выхватывал только отдельные слова. Любовь, кровь, морковь…
Я подождала, пока он закончит — это заняло какое-то время — а потом снова указала на дверь.
-Оставь мне хоть какую-то надежду, Роберта, — промямлил он.
Тут я прикинула, что если отшить его насовсем, то на него снова может нахлынуть разочарование, и он опять попытается кого-нибудь выпить. Может быть, даже меня. И чем бы ни закончилась его попытка, в результате появится как минимум один труп.