Золотой лабиринт

– Филипп Смирнов, а вы кто? Где Николай Федорович?

– Пройдите в комнату, – указал жестом Саблин.

Филипп, чуть помедлив, прошел в комнату.

– Садитесь. Меня зовут капитан Саблин, главный следователь полицейского участка города.

– Он мертв? – спросил Филипп. Эта мысль моментально пришла на ум писателю.

– Увы, да, – Саблин сел за стол, придвинул к себе пепельницу и вновь закурил, внимательно изучая Филиппа.

– Что произошло?

– Мы выясняем, – ответил Саблин, – Давно вы знаете Николаева?

– Давно, да, мы вместе работали в музее, он помогал мне с кандидатской, лет семь назад, черт… не могу поверить, – Филипп потер лоб и провел рукой по волосам.

– Когда вы его видели последний раз? Садитесь же.

– Точно не скажу, но, наверное, где-то недели две назад, – Филипп сел на стул.

– Понятно, – следователь достал блокнот и что-то в него записал, удерживая во рту сигарету, – Кто вы, говорите, по профессии?

– Писатель, а что?

– Мне послышалось, или вы сказали, что работали с профессором в музее?

– Да, да, я так и сказал, я действительно какое-то время назад работал в музее, тогда я и познакомился с профессором.

– Чем вы там занимались?

– Я кандидат исторических наук, моя специализация – древний мир, Двуречье. Точнее, это было моей специализацией. Но потом я ушел из музея. Так сложилось, понимаете. Неважно, – Филипп махнул рукой, – В общем, в музее мы изучали артефакты Двуречья, занимались переводами с древних языков. Как раз с Николаевым.

– Древних? Это каких? – поинтересовался Саблин.

– Шумерский, финикийский, аккадский, арамейский, немного латынь, древнегреческий и арабский. Профессор Николаев был большим специалистом, я лишь так, знаю кое-что.

– Понятно, – закивал Саблин, – Скажите, вы не замечали, были ли у профессора татуировки?

Филипп удивленно взглянул на следователя.

– Простите, что? Татуировки? – переспросил он.

– Да, на теле что-то замечали?

– Вы шутите?

– Нет.

Филипп пожал плечами:

– Не замечал, нет.

– Что скажете об этом? – Саблин показал экран смартфона с фото татуировки в виде двух заглавных букв – АА.

Филипп внимательно посмотрел на фото.

– У профессора была такая татуировка?

Он снова удивленно взглянул на Саблина.

Саблин кивнул.

– Странно. Никогда не думал, что у профессора может быть татуировка.

– Поэтому, Филипп, очень важно узнать о Николаеве как можно больше. Зачем он сделал такую татуировку?

Филипп молчал, усиленно анализируя происходящее.

– Не знаю, – он развел руками.

– А вы не замечали за профессором какие-нибудь странности? – спросил Саблин.

– Какие?

– Необычные гости, занятия чем-то незаконным?

– Например, чем? – спросил Филипп.

– Может, он ходил на какие-то собрания? Общался с сообществом в интернете?

– Секта?

Саблин поморщился и пожал плечами.

– Нет, ничего такого, – сказал Филипп, – Он был тихим, спокойным, очень интеллигентным человеком.

Черт! История, в которую попал Филипп, начинала казаться ему все более странной.

Саблин несколько секунд молчал, о чем-то раздумывая.

– Я прошу вас, если вы что-то вспомните о профессоре или о его знакомых, пожалуйста, сообщите мне.

– Хорошо. Как он умер? – неожиданно спросил Филипп.

– Как я уже сказал, мы выясняем.

– Он умер здесь?

Саблин кивнул.

– Профессор был такой безобидный добряк, что же здесь случилось? – пробормотал Филипп.

Саблин промолчал.

– Я могу идти? – спросил Филипп вставая.

– Да, да, идите.

Филипп направился к двери.

– А зачем вы приходили? – послышался голос Саблина.

Филипп остановился.

«Рассказать ему про записку и музей?» – мелькнуло в его мыслях.

– Я хотел попросить у него арабский словарь, он мне нужен для перевода статьи, – ответил Филипп, обернувшись, – Неудачное время я выбрал, да?

– Очень. Ладно. Счастливо, – кивнул Саблин.

Следователь остался сидеть за столом размышляя.

Парень вроде бы не вызывал никаких подозрений, но внутреннее чутье говорило ему, что Смирнов как-то с этим связан, возможно, он не имеет никакого отношения к смерти профессора, но явно знает больше, чем рассказал, в этом Саблин не сомневался.

Пока никаких зацепок он не видел, и писатель был единственной ниточкой, ведущей, возможно, к пониманию произошедшего.

А пока Саблину необходимо было немного поспать. Он всю ночь проторчал в этой квартире, и чувствовал тяжелую, давящую усталость.

Глава 10. Брюссель. 1948 г.

Какой-то звук за окном привлек его внимание.

Подъехала машина.

В летнем ночном воздухе все звуки слышались отчетливо.

Он отвлекся от книги, положил ее на тумбочку и прильнул к окну.

У подъезда стоял синий Рено.

Погасив лампу в комнате, он осторожно, чтобы не разбудить младшую сестру, медленно открыл дверь своей комнаты.

Слышался приглушенный разговор и какое-то движение.

Он опять приехал к отцу.

Но, надо было в этом убедиться.

И если это так, ему необходимо было попасть на их «тайное собрание». Этим словосочетанием он называл встречи отца и еще одного мужчины, который приезжал в их дом по определённым дням, ближе к полуночи.

Осторожно ступая, он вышел из своей комнаты.

Мать, скорее всего, готовит напитки и закуски, а значит, у него есть пять минут, чтобы проскользнуть мимо кухни, чтобы она его не заметила. Подниматься к нему в комнату мать не будет, ведь он уже целых два часа должен спать, поэтому он не волновался, что кто-то обнаружит его отсутствие в постели.

Маршрут был проверенным. Тихо пробраться мимо кухни, свернуть в коридор, там спрятаться за большой фикус, потом прошмыгнуть в гостиную и нырнуть за высокое кресло, дождаться, когда мать откроет дверь в кабинет отца и зайдет туда с напитками, и скользнуть за большой кожаный диван. Оттуда он залезет в небольшую нишу между книжными шкафами за журнальным столиком, заваленным книгами. Из этого укрытия ему будет прекрасно все слышно и видно, как обычно.

И сегодня, вновь притаившись в своем укрытии, он внимательно наблюдал, как отец, сидящий за своим письменным столом, разговаривает с мужчиной.

Мужчина – полный и лысый, устроился в кресле напротив отца, куря одну сигарету за другой.

Отец тоже курил, но запах дыма совсем не мешал, несмотря на то что пареньку, прятавшемуся между шкафами, было всего восемь лет.

Мать поставила напитки и вышла из кабинета, прикрыв за собой дверь.

– Все готово? – спросил мужчина.

– Да. Когда они передадут деньги? – спросил отец.

– Через пару дней.

– Отлично. Этой суммы мне хватит, чтобы спонсировать экспедицию.

Отец посмотрел на лысого мужчину.

Тот кивнул.

– Это твое последнее задание, как Философа, – сказал мужчина.

– Меня вводят во внутренний Орден?

– Нет, будет новое задание, ты должен будешь преодолеть Завесу, чтобы стать Владыкой Предела.

– Наконец-то! – сказал отец.

– Для этого ты должен будешь найти задание, выполнить его и отчитаться мне.

– Хорошо, но как мне найти задание?

– В этом и есть суть преодоления Завесы.

Отец был в замешательстве.

– Когда мы увидимся?

– Когда ты будешь готов.

Мужчина затушил сигарету, встал с кресла и ушел, оставив отца стоять и смотреть ему вслед.

Потом он выключил свет в кабинете и отправился спать.

Только после этого мальчик мог выбраться из укрытия, но не спешил.

Он думал.

Уже больше года этот мужчина приходили к отцу, и мальчик пробирался на эти встречи каждый раз, слушая все их разговоры.

Они обсуждали поездки в другие страны, говорили о древних цивилизациях, которые когда-то существовали на нашей планете, об их сокровищах, о тайных знаниях и сверхсилах, которыми были наделены люди прошлого, и о том, как эти силы можно использовать сейчас, в наше время. Надо только найти эти знания.