Твоя тень

– А я точно что-то видела! – с уверенностью заявила было Алиша, а затем призадумалась, пожала татуированными плечами и прибавила: – Хотя, пожалуй, тоже ничего конкретного. Ни лица, ни даже человеческого силуэта толком не разглядела.

Подтвердить догадки девушек возможным не представлялось: музыканты в город тогда еще не приехали, техники работали на улице, а Бобби оторвал взгляд от микшерного пульта лишь в то самое мгновение, когда прожектор сорвался с потолка.

– Шерифа и его помощников уже предупредили?

– Да, разумеется, мы сообщили им, – ответила Кейли. – Эдвин, несмотря на все угрозы юристов получить судебный запрет на приближение, все-таки появился. Мы предполагали, что концерт в пятницу он вряд ли пропустит. Шериф нас предупредил: нет состава преступления – нет запрета. Но за Шарпом, в случае чего, присмотреть обещал.

– Я позвоню шерифу и скажу, что наш друг объявился, – сказала Алиша и вдруг усмехнулась. – Его даже искать не придется, он сам нам все выложил!

– Мой любимый ресторанчик! – воскликнула Кейли, беспомощно озираясь. – Этот тип все испортил! И аппетит теперь пропал! Давайте уйдем отсюда… Извините меня.

Кейли подозвала официанта и расплатилась по счету.

– Погоди, – произнес Бобби, подошел к двери, приоткрыл ее и перебросился парой слов с Моргеном. – Все чисто. Дартур видел, как Эдвин сел в машину и уехал.

– Может, лучше через черный ход? – предложила Алиша. – Так, на всякий случай?

Тай отправился просить Дартура подогнать машину, а свита певицы, в сопровождении Дэнс, тем временем миновала пропахшую пивом кладовую, отвратительно грязную уборную и оказалась на задворках ресторанчика. Кейли, ступив на растрескавшийся асфальт стоянки, из которого тут и там торчали иссушенные на солнце сорняки, оглядела пыльные автомобили и вдруг ахнула.

Дэнс перехватила взгляд подруги и посмотрела направо: в двадцати футах от них стоял огромный выцветший красный «бьюик».

– Кейли! Зацени тачку! «Бьюик»! Не «кадиллак», конечно, но все же! Круто, да? – высунувшись в окно, закричал Эдвин Шарп и, не дожидаясь ответа, прибавил: – Ты не переживай, позорить тебя я не буду – поеду в хвосте!

Песня Кейли «Мой красный „кадиллак“» – история о девушке, без ума любившей свою старую машину, – заслужила поистине всенародную любовь. Стоило ухажеру выказать неуважение к красотке «кэди», как героиня песни не задумываясь посылала кавалера куда подальше.

– Вали на хрен отсюда, мать твою! – перешел в наступление Бобби. – Черта с два ты разнюхаешь адрес Кейли! Если поедешь следом, мигом загремишь за решетку!

Эдвин покивал, улыбнулся и уехал.

Может, Дэнс показалось – солнце отбрасывало яркие блики, – а может, и нет, но Шарп вроде бы воспринял угрозы Прескотта со снисходительным видом, словно бы и так знал, где живет Кейли.

«Не удивлюсь, если адрес ему и в самом деле известен!» – подумала Кэтрин.

Общеизвестно, что Калифорния всегда славилась латиноамериканской музыкой и была для нее ну просто родным домом. Какие только мотивы здесь не звучали: сальвадорские, гондурасские, никарагуанские… но чаще всего, конечно же, мексиканские. Жанров народной мексиканской музыки было не счесть: мариачи, банда, ранчера, нортеньо… А те жанры, названий которым придумать еще не успели, объединяли под названием «сон-мексикано». А сколько поп- и рок-групп играло в этих краях! Были даже мексиканский ска-панк и хип-хоп!

Многочисленные радиостанции, вещавшие на испанском языке, покрывали всю Калифорнийскую долину: в жилых домах, в автомобилях и на рабочих местах – повсюду слышалась латиноамериканская музыка. Другую половину эфира занимали радиостанции, вещавшие на английском: одна часть – музыкально-развлекательная, а другая – псевдорелигиозная.

Прибыв к девяти часам вечера в душный гараж Хосе Вильялобоса на окраине Фресно, Кэтрин Дэнс наконец-то смогла окунуться в чарующие звуки местной музыки. Стоявший особняком небольшой гараж обычно служил приютом для двух «тойот» семейства Вильялобос – но только не в дни репетиций, и уж точно не сегодня! К приезду Кэтрин Дэнс его превратили в студию звукозаписи.

Шестеро музыкантов из группы «Лос Травахадорес» – мужчины возрастом от двадцати пяти до шестидесяти лет – уже отыграли свою обычную концертную программу и теперь исполняли последнюю песню. Кэтрин же тем временем со всем тщанием записывала их на портативный рекордер. Состав исполнителей не менялся вот уже несколько лет, а репертуар состоял из песен как народных, так и собственного сочинения.

Запись прошла успешно, хотя получилось и не с первого дубля, а виной всему была Кейли Таун: мужчины то и дело отвлекались на привлекательную девушку в потертых джинсах, жилетке и обтягивающей футболке. Свои роскошные волосы Кейли на этот раз стянула на затылке в пучок и перехватила лентой.

Музыканты благоговели перед Кейли, а двое из них, едва только закончилась запись, убежали в дом – позвать жен и детей. Получив автограф знаменитости, одна из мексиканок со слезами на глазах воскликнула:

– Боже, храни вас, Кейли! Если бы вы только знали, как мы все любим вашу песню «Покидая дом родной»!

В этой балладе рассказывалось о пожилой женщине, покидающей дом, где они с мужем вырастили детей. В первых куплетах Кейли не раскрывала подробностей, предоставляя аудитории догадываться, что же все-таки случилось с героиней: то ли она овдовела, то ли банк арестовал недвижимость.

Лишь к концу песни слушателям сообщали, что пожилая женщина – иммигрантка, которую депортируют из США, где она прожила всю свою жизнь нелегально. За последней строкой куплета, где героиню высаживали на автобусной остановке в Мексике, следовала кода. «Америка прекрасна» – ее пела Кейли уже на испанском. «Покидая дом родной», как и следовало ожидать, восприняли неоднозначно: противники иммиграционной реформы – в штыки, а нелегалы – на ура. Песня даже стала гимном всех латиноамериканских рабочих и сторонников открытых границ.

Пока музыканты собирались, Кэтрин объяснила им, что будет с их записями дальше.

– Я загружу ваши песни на веб-сайт «Мелодии Америки», а потом уже – как повезет, – сказала она и подумала, что у «Лос Травахадорес» есть все шансы: играют достойно, и желающих скачать записи, вероятно, найдется немало. Тем более количество латиноамериканских радиостанций и звукозаписывающих компаний, ищущих по стране такие музыкальные коллективы, день ото дня росло.

«Возможно, кто-нибудь да обратит на них внимание, – рассуждала Кэтрин, – может, продюсер, а может, и рекрутинговое агентство».

Любопытно, но слава интересовала музыкантов меньше всего. А вот распространить песни через Интернет и подзаработать – это им было по душе.

– Гастролировать по всей стране? Нет уж, увольте! Жизнь на колесах – это точно не про нас! У нас работа, семьи и bebés[3]. Вон у Хесуса близняшки родились – подгузники менять не успевает! – воскликнул Вильялобос и кивнул на довольного молодого мужчину, убиравшего в кофр старинную потрепанную гитару «Гибсон Хаммингберд».

Свой «ниссан» Дэнс оставила на стоянке у гостиницы «Маунтин-Вью», поэтому, попрощавшись с музыкантами, подруги забрались в темно-зеленый «шевроле-сабурбан», принадлежавший Кейли. За рулем сидел Дартур. Все это время он находился в автомобиле и внимательно посматривал по сторонам. Телохранитель запустил двигатель, и они тронулись. На переднем сиденье Кэтрин заметила несколько книжечек в кожаном переплете: на корешках переливалось золотое тиснение.

2

Здесь и далее песни из альбома «Твоя тень» в переводе Я. Жухлиной.

3

Ребятишки (исп.).