Страница 34 из 73
— Правду люди говорили! Ты без меня телок сюда водишь!
При этом содержание стали в ее голосе приблизилось к рекордным отметкам. Покойный Андрей Януарьевич Вышинский со своими знаменитыми спичами про бешеных собак и продажных наймитов капитализма нервно курит в сторонке и давится от зависти.
— С чего ты взяла? — спокойно ответил я, положил сыр поверх масла и откусил кусочек. Есть, если честно, перехотелось, но в таких случаях надо показывать полное спокойствие и отрицать всё, включая найденные предметы дамского белья.
— Вот! — Шишкина с каким-то мазохистским удовольствием ткнула мне сложенную щепоть.
— Что «вот»? Маникюр успела сделать после приезда? Так вроде лак тот же, что и был. И как это связано...
— Волос! Бабский! Не мой! — завопила Лиза. — Ни по цвету, ни по длине не сов-па-да-ет! Вот, смотри! — и она приложила найденный трофей к своим волосам, будто я с расстояния в пару шагов мог увидеть, что она там держит.
— Ну и что? — пожал я плечами и откусил еще кусочек, на этот раз запив его чаем. — Вспомни, что было у меня непосредственно перед нашим отъездом? Вечеринка. Там кроме тебя, еще четыре девушки было. Мало ли кто из них что-то делал в моей спальне. Это раз. А теперь, дорогая моя, я скажу, что у нас за номером два!
Наверняка внешнее спокойствие я сохранить не смог, потому что рука Елизаветы сама собой опустилась и пальцы разжались. Но меня таким не проймешь. Вам хотелось скандала и разборок? Ну, вашим же салом...
— А за номером два у нас следующее. Запомни. Ты мне не жена и не мать моих детей. А даже и в таком статусе наши отношения строятся на полном доверии. А нет — так дуй отсюда и не возвращайся! Андестэнд? А?! Истерики в другом месте устраивать будешь! Если у тебя всё, садись пить чай, пока не остыл, — уже спокойно добавил я.
— Андрей, ты понимаешь... — начала Лиза, чуть переигрывая, попыталась всхлипнуть, при этом пытаясь наощупь найти ручку кружки.
— Мы всё обсудили. Пей чай. Я же донес до тебя свою позицию? — почти ласково спросил я.
— Да. Но...
— Значит, и обсуждать больше нечего.
После неизбежного бурного примирения Лиза задремала. К ней тут же присоседился Кузьма, блаженно заурчавший где-то в районе живота девушки, что вызвало не самые эстетические ассоциации. Я потихоньку встал и пошел в гостиную, аккуратно прикрыв за собой дверь Мне то что, уже выспался.
Сев за стол, и вновь порадовавшись его наличию, я разложил перед собой чистовик перевода нашей статьи. Я, конечно, не Михаил Петрович Мультановский, легендарный составитель англо-русского медицинского словаря, но тоже кое-что умею. Вроде всё в порядке, но не лишним будет проверить еще разик. Стоп! Какого такого здесь неопределенный артикль стоит? Существительное за ним ни фига неисчисляемое. Вот так, послали бы, с школьной ошибкой! От нервов всё, от них, проклятых! Ясен пень, что перед отправкой проверят не раз. Даже подай мы текст без перевода — нашлось бы кому. Потому что вопрос престижа. Всё, собираю в папочку с каллиграфической надписью «Unidentified curved bacilli on gastric epithelium in active chronic gastritis», I.А. Morozov, A.N. Panov. Таких папочек у меня только три лежит. И у Морозова еще без счета.
— Андрей, а почему ты здесь? Я заснула, наверное, смотрю — тебя нет.
Лиза, одетая исключительно в электрическое освещение и рыжий комочек кошачьей шерсти, из которого торчит подрагивающий хвост, просто прекрасна. Ну его в болото, этот перевод. Мне срочно надо заграбастать эту красоту и вернуться с ней в спальню!
Главное, не забыть потом папочку отдать, чтобы отцу передала.
Первый звонок со свежесмонтированного городского телефона я совершил в институт питания. И сразу был озадачен Морозовым явкой на первое собрание выездной группы. Инструктаж, накачка, проверка документов...
— Сам Шатерников будет, — голос Игоря Александровича не дрожал, но был где-то близок. — И эта его, Шевченко. Вези характеристику с места работы, с места учебы, заполни анкету на загранпаспорт в ОВИР, шесть фотографий 6 на 4, в овале. Скажешь в фотоателье, там знают. Обязательно на матовой бумаге! Запомнил?
— Так выезд только через месяц? — удивился я
— И так впритык. Сначала проверка в КГБ, потом визу запрашивать. Хорошо, что Шатерников пообещал все сам решить с ОВИРом и австрийским посольством. У меня тоже загранпаспорта нет...
— А выездная комиссия? В горкоме будет?
Советская система заграничных путешествий подразумевала не только получение въездной, но и выездной визы тоже.
— Скорее всего, в ЦКБ проведут, у них есть такая практика. Кто мы такие, чтобы ради нас в горкоме комиссию собирать?
Расспросить его особо не получилось — вальяжный Шатерников открыл собрание группы, быстро просмотрел фотографии бактерии, коллектива, забрал копию статьи на английском и попыхивая трубкой умотал. Передав бразды правления Антонине Васильевне. И та, помня свой позор, отыгралась на нас с Морозовым за все. И документы у нас заполнены не должным образом, и все наши задумки с презентаций — ерунда полная, стыдно показывать иностранцам. Короче попила крови.
— Надо отцеплять эту бабу от нашего поезда, — резюмировал я, когда мы с Морозовым вышли после собрания. — Втравит нас в Вене какую-нибудь историю!
— Я бы на твоем месте насчет характеристики побеспокоился, — Игорь Александрович ломая спички закурил сигарету. — Тонька в твой деканат звонила, я слышал через дверь. Ей там про какие-то жалобы на тебя рассказали. Ты и правда порнографию смотрел с однокурсникам?
— Ложь и поклеп, — отмазался я. — Прошел слух, что еду в Вену, вот и проснулись завистники. Ну ничего, есть у меня на них управа!
— Думаешь иностранцы защитят? Потребуют второго соавтора докладчиком?
— Нет, на этих надежды мало. Хотя Чазов обещал все ускорить с «Ланцетом», уже завтра статья будет в Лондоне с оказией.
— Неделю им прочитать, неделю-две рецензенты дадут заключение, — стал загибать пальцы Морозов. — Нет, никак не успеваем к Вене. Если в наших журналах очередь до лета, то уж у англичан...
— Мы же это обсуждали! Нам не надо, чтобы статью опубликовали — надо, чтобы ее приняли к публикации и тем самым признали наш приоритет! Хорошо бы припугнуть «Ланцет»... Мол, еще в «Нейчур» отослали — кто успел, тот и съел! Эх, не догадался Чазов и никто не посоветовал...