Страница 14 из 129
— Вечером, — Аксинья не была уверена, что вернется сегодня домой. Жора обязательно проявит свою пылкость, а она не сможет уже противостоять эмоциональной и чувственной буре мужа. Кажется, у них начинался медовый месяц. Ох, как бы он не помешал делу! — Или завтра. Если возникнет срочная необходимость, скажите отцу, что я в «Дюссо».
— Понятно, — старший караульный кивнул, и не задавая больше никаких вопросов, закрыл за женщиной калитку.
Георгий, как и обещал, встречал ее возле парадной лестницы в легкой светлой рубашке и таких же брюках. В черных очках отражалась улица со снующими по ней автомобилями. Спокойное лицо озарилось улыбкой, когда он увидел выпорхнувшую из салона внедорожника молодую женщину. Сделав несколько шагов навстречу, он подхватил ее под локоть и прошептал едва слышно:
— Ты великолепна, Ася! Узнаю твою стратегию обольщения!
— У меня очень важное сообщение, если ты не забыл, — не поддалась на его игривость княгиня, но улыбнулась в ответ, чтобы совсем букой не выглядеть, и для окружающих лишнего повода для сплетен не подавать.
— После делового разговора нас ждет ужин, — напомнил Мамонов, поднимаясь по лестнице. Он не обращал внимания на распахнутые швейцаром стеклянные двери, на полупоклоны служащих в фойе, и был полностью поглощен созерцанием своей любимой.
Закрыв дверь номера, Георгий не удержался и прижал к себе жену. Аксинья увернулась от поцелуев.
— Сначала дело, — напомнила она, проходя в гостиную. Мельком заметила сервированный к ужину стол. Правда, кроме ведерка с торчащим из него горлышком игристого, тарелок и бокалов, больше ничего не было. Щелкнув замком, она открыла сумочку и достала записку. — Почитай. Андрей написал. У нас сообразительный мальчик растет. Умудрился найти возможность связаться со мной через одного знакомого. Причем, человек взрослый, серьезный.
— И кто это такой? — усмехнулся Георгий, садясь с запиской в кресло. Закинув ногу на ногу, он не торопился читать. — Можно с ним наладить контакт?
— Некто Ломакин, — Аксинья была слишком взбудоражена и не заметила довольные искорки в глазах мужа. — Действительно, почему бы не свести с ним знакомство? Тем более, что он будет преподавателем в Щукинской гимназии.
— Хм, я подумаю, — кивнул Мамонов и стал читать. Через некоторое время он озабоченно потер гладко выбритую щеку, поднял взгляд на жену. — Вот как? Мстиславские начинают вербовку моего сына в свой клан?
— Я не все поняла, — призналась Аксинья. — Андрейка пишет, что Брюс предоставляет ему возможность посетить архивы Магической Коллегии. Где здесь подвох?
— В его одаренности, Ася, — хмурился Мамонов. — У мальчишки активизировалась искра. Только вот под какую ипостась? Стихийник? Целитель? Он сумел отбить очень сильную магическую атаку, значит, способен создавать мощные конструкты. Но боевая ли это магия? Вот вопрос. И еще: ты видела хоть одно интервью с ним? Даже столичные газеты, имеющие аккредитацию Императорского Двора, ни разу его не взяли. Андрей словно в вакуум попал. Как будто и не было героя дня, спасшего десятки высокородных гостей. Даже в общественных Сетях только слухи и бредовые сплетни. Не странно ли?
— Конечно, странно, — не спорила Аксинья. — Его не хотят «светить» перед обществом, потому что Андрей находится под покровительством Попечительского совета и самой императрицы. Ведь формально он сирота, а таких детей стараются оградить от публичности. И пока такая ситуация, Мстиславские и Булгаковы будут тянуть его в разные стороны как расшалившиеся дети — плюшевую игрушку. Каждый хочет владеть ею. Сын прекрасно это осознает и спрашивает нашего совета.
— Андрея надо забирать в семью, — твердо произнес Мамонов. — Иначе мы его потеряем. Если Брюс начал крутить перед его носом вкусным куском сыра, дело хреново. Извини за грубость, но я не могу сдержаться.
— По тебе не скажешь, — усмехнулась княгиня.
— Пустое, Ася, — отмахнулся Георгий. — Я готов выполнить его условие. Готова ли ты? Мне кажется, ты хочешь дать положительный ответ, но с каким-то торгом.
— Не собиралась я торговаться, — слабо воспротивилась Аксинья.
— Будет прекрасно, если мы без всяких «но» сойдемся и продолжим жить так, как и намеревались, — Мамонов пересел на диван поближе к жене, и словно невзначай положил руку чуть выше ее колена, ощутив тепло шелковистой кожи. Аксинья замерла. — Долго, счастливо, с кучей детишек. Кстати, еще не поздно наверстать упущенное.
— Нам сначала нужно одного вернуть, — слабо улыбнулась княгиня, но руку с колена убирать не стала. — Ты уже думал об этом?
— Я уже давно продумал, как донести до сына, что у нас все в порядке, — оживился Георгий. — Нужна визуализация!
— Ты о чем? — стало любопытно Аксинье.
— Договорюсь с редакторами местных газет, чтобы они отрядили своих борзописцев для фиксации наших отношений. Например, мы сидим за столиком в ресторане, держимся за руки, улыбаемся… Или на прогулке по набережной вдоль Кремля, или верхом на лошадях. И все, якобы, случайно. Чертовы фотографы подкараулили и нащелкали «жареных» снимков. Ну и, соответственно, тексты, которые будут согласованы со мной. В Сетях тоже запустим цепочку. Будем надеяться, что Андрей что-то, да и увидит.
— А если нет? — идея мужа показалась Аксинье выполнимой, но с каким-то душком. Неправильно по отношению к сыну. Обман какой-то получается. Ведь она до сих пор не выяснила для самой себя, желает ли Георгия, хочет ли спать с ним в одной постели не только ради физиологического удовлетворения? Или боится, что старшие жены испортят ее жизнь окончательно? Вот это гораздо ближе к истине. Опасность существует, но исходит она не от Жоры.
Мамонов вскочил на ноги и стал расхаживать по комнате, заложив руки за спину. И рассуждал:
— Ситуация выглядит комичной. Сын диктует родителям, в каком случае он вернется в семью. Ну, хорошо… мы приняли его условие, хотя можно было поступить иначе. Прошение на высочайшее имя могло хоть на немного связать руки Мстиславским и заодно пощекотать нервы Булгаковым. Мои адвокаты изучили все параграфы уложения о сиротах, но нигде не нашли лазейки для маневра. Однако же стоило попытаться! А сейчас разыгрываем цирковое представление. Как мы можем быть уверенными, что Андрей не заподозрит обман? Скажет, недостаточно аргументов для возвращения домой. Разве только через девять месяцев родить ему брата или сестру.