Страница 13 из 18
Моя рука скользит в ее, благодарность заменяет настороженность, которую я испытывала к ней раньше. Теперь мы обе в опасности. И нет времени оглядываться назад, смотреть вперед, делать что-либо, кроме как схватить ее за руку и доверить ей вести меня через лес.
Я ничего не слышу, кроме звука наших шагов и дыхания, вырывающегося из моих горящих легких. Но я уверена, что Подземный Лорд прямо за мной. Все, о чем я могу думать, – это о том, насколько глупой я была. Это его леса, его мир. Мне некуда деться, мне не убежать от него.
Мы с Фауной, спотыкаясь, выходим на поляну. Наш путь заканчивается у непроходимого ряда сердцедрев. Я отстраняюсь от нее и хожу вдоль деревьев, пытаясь отыскать проход. Но они растут так близко друг к другу, что это невозможно.
Начинается дождь, внезапный ливень из тяжелых капель, которые падают вниз сквозь ветви. Вода черная, как чернила, как яд. Фауна стоит, уперев руки в бедра, ее юбки волочатся по мокрой земле.
Она вздыхает с отвращением, когда машет рукой, подводя итог беспорядку, который я устроила, – разрушенная ограда, ярость Подземного Лорда, клетка из деревьев, которая поймала нас в ловушку на поляне.
– Неудивительно, что он держал тебя взаперти. Ты просто катастрофа.
– Ты можешь оскорблять меня сколько угодно после того, как мы найдем выход отсюда.
Мои ботинки отчаянно прокладывают путь по грязи, когда я достигаю дальнего конца рощи. Я провожу рукой по деревьям. Мои пальцы оказываются между двумя стволами. Я резко останавливаюсь, прижимаясь ближе, чтобы заглянуть в узкое пространство.
Фауна подходит ко мне, расплескивая лужи, которые начали образовываться на земле. Она хмуро оглядывает пространство.
– Мы обе не пролезем. Я должна отдать тебя ему и рискнуть.
Позади нас мое имя звенит в залитом дождем лесу.
– Виолетта!
Я хватаю Фауну за запястье, притягиваю ее ближе к себе и, с приливом силы и импульсивной паникой, протискиваюсь в узкий проход. Теперь, скрытые деревьями, мы запутались в клубке ветвей и грязных юбок, мое дыхание затуманивает воздух между нами, когда я пытаюсь сохранять спокойствие.
Чернильный дождь непрерывно льет, заполняя дно впадины под нами. Я сжимаю пальцы ног в ботинках, когда вода просачивается сквозь чулки, и каждой частичкой себя желаю, чтобы я была в безопасности.
Фауна поднимает на меня брови.
– Какая твоя следующая умная идея?
Я сжимаю кулаки. Моя магия начинает шевелиться, но я не могу произнести заклинание, которое решило бы эту проблему.
– Я не знаю.
– Я должна была бросить тебя. Ох, не к добру это. Если он поймает нас сейчас, у меня будут такие же неприятности. – Она раздраженно вздыхает. – Я думаю, что смогу это исправить. Но мне кое-что понадобится от тебя.
Я смотрю на нее в замешательстве.
– Например?
– Сделка, – шипит она. – Ты действительно пришла в наш Нижний мир без какого-либо понимания того, как здесь работает магия?
– Когда я творю магию, я использую печать.
– Прости меня за то, что я не алхимик. – Она растягивает слово, как будто это ругательство. – Теперь быстро скажи мне, от чего ты откажешься, чтобы спрятать нас.
Я развожу руками, смотрю вниз на свои пустые ладони и пытаюсь подумать. Все, что у меня есть, – это я сама: пропитанная дождем кожа, мои пальцы, израненные шипами. Мое сердце учащенно бьется в груди. Боль от этого, затяжное жжение в легких, заставляет меня вспомнить, как Фауна использовала свою магию, чтобы потушить мой огонь. Как весь воздух вышел из леса, и я, задыхаясь, опустилась на землю.
– Дыхание? – Мой голос дрожит от неуверенности. Я сглатываю и пытаюсь снова, стараясь говорить более уверенно. – Я отдам тебе один вздох.
Она мрачно кивает, затем придвигается ближе, сплетая наши конечности узлом, когда наклоняется ко мне. Она берет меня за запястье, ее большой палец кружит над моим пульсом.
– Готова?
Я проглатываю дрожь, когда голос Подземного Лорда рычит прямо за деревьями.
– Я знаю, что ты здесь, Виолетта.
Я смотрю на Фауну. Ее глаза, затененные маской, уже начали становиться золотыми. Тихо я произношу одно-единственное слово. Да.
Фауна обхватывает мое лицо ладонями и прижимается своим ртом к моему. Она грубая и свирепая, ее пальцы сжимают мою челюсть, пока я не задыхаюсь от шока, и мои губы не приоткрываются. Ее колено оказывается у меня между бедер, и ощущение тепла пронзает насквозь. Я никогда никого не целовала, кроме Роуэна, и когда ее язык касается моего, меня переполняют страх и желание. Они так переплетены, что я не знаю, где заканчивается одно и начинается другое.
Снаружи дерева в ветвях воет ветер, а дождь льет потоком. Раздается пронзительный звук, бесконечный стон, и сердцедрево начинает сдвигаться. Дупло меняет форму, и деревья смыкаются вокруг, запирая нас, как две души, помещенные в сердцедрево.
Фауна отстраняется, оставляя меня с приоткрытым ртом и искусанными губами. Она улыбается мне, выдыхая, и я наблюдаю, как мой единственный, отданный вдох вырывается наружу.
Мое сердце замирает. Мои легкие замирают. Это намного хуже, чем то, что я чувствовала раньше, когда она использовала свою магию для тушения пламени. Теперь я в ловушке, в плену, в отчаянии. Я чувствую, как мое тело кричит – оно взывает ко мне, чтобы я боролась, чтобы остановить это, но я ничего не могу сделать. Вообще ничего.
Я не могу даже издать ни звука, когда проваливаюсь вниз, затерянная в темноте.
Шестая глава. Роуэн
Я высвобождаюсь из видения, словно из цепких когтей, сжимающих мое горло. Оно было более реалистичным, более тягостным, чем то, что я видел у алтаря. И все же этого было недостаточно. Как только тени рассеялись, меня захватили тревога и отчаяние. Точно так же я чувствовал себя, когда отдавал десятину. Моя грудь сжалась. Мое сердце вырывается наружу. А губы облиты горечью.
Я сижу неподвижно на кушетке под открытым окном. Пальцы все еще обхватывают запястье. Печать ноет, окруженная свежими ссадинами. Линии тьмы отпечатались руке. Когда я надавливаю на печать, линии начинают ветвиться. Но необычная магия, уносящая меня в видение, не пробуждается.
Я приподнимаюсь, усаживаясь ровно. Поворачиваюсь к ряду свечей, выстроенных на моем подоконнике. Зажигаю их одну за другой. Наблюдаю, как подрагивает пламя, когда они начинают гореть.
Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть. Я поднимаюсь на ноги. А затем останавливаюсь, осматриваю себя. Помятая рубашка, искалеченные руки. Со вздохом я пересекаю комнату, проводя ладонью по волосам. Мои пальцы натыкаются на запутанные пряди. Я скручиваю их в пучок, перевязывая обрывком тонкой веревки.
Когда я открываю дверь, в коридоре стоит Флоренс. У нее в руках поднос, на котором разместились закрытая крышкой тарелка и эмалированная чашка чая. Она протягивает мне поднос.
– Я принесла ужин, который ты пропустил.
– Я не голоден.
Она осматривает меня с головы до ног. Ее глаза похожи на сияющие стеклышки. Взгляд задерживается на моем запястье, на темных полосах, очерчивающих печать.
– Ты хотел сказать «спасибо»?
Я безнадежно пытаюсь разгладить складки на своей рубашке, отступая в сторону, чтобы пропустить Флоренс в свою комнату.
– Спасибо.
Она ставит поднос на столик возле кушетки, а после замечает ряд свечей на подоконнике.
– Тебе не стоит оставлять их зажженными так близко к шторам.
Я демонстративно раздвигаю шторы еще шире.
– Лучше?
Ее губы изгибаются в улыбке, хотя в глазах еще осталось беспокойство.
– Твоя еда остывает.
Я устраиваюсь на кушетке. Делаю глоток чая, поглядывая на еду. Грибы, приготовленные в густом соусе, посыпанные сверху петрушкой. Черный хлеб. Блюдо с соленым маслом. У меня нет аппетита, но я беру ложку и размешиваю содержимое миски. Если я хотя бы не попытаюсь поесть, Флоренс никогда не оставит меня в покое.
– Тея еще здесь? – спрашиваю я.