Страница 30 из 56
На берегу Ади Балбал был встречен со всей торжественностью и пышностью. Пестрая толпа пиратов выстроилась вдоль берега, с открытым негодованием или болезненно скрытым страхом наблюдая за тем, как одетые в форму гирканийцы поднимаются на пирс Джафара. Иные пираты не могли заставить себя не пялиться на гостей и не тыкать сведенными судорогой пальцами в тех, кто выглядел богаче их. Вопреки всему этому посланник восточных кланов вскоре сообщил Конану, что среди пиратов чувствует себя гораздо лучше, чем в роскошном имперском Аграпуре.
— Лоснящимся, мягким придворным запада недостает мужской стойкости и силы, — сообщил он, находясь в отделанном шелком кабинете постоялого двора «Красная рука». — Никогда они не отдыхали на твердых подушках, набитых конским волосом; не сидели в седле быстрой лошади. — Он протянул чашу вина Конану. — С другой стороны, вы-то прокатились не на простой лошади, а на сасаруке! Вы превзошли моего двоюродного брата Анталлу в его же столице, смогли пересечь нашу степь и добраться до побережья с маленькой, — он подарил Филиопе очаровательную улыбку, — женщиной. Я чувствую, что смогу достичь с вами взаимопонимания, какое бывает между людьми только при продаже лошадей, и рассмотреть вопрос о совместных действиях в надвигающейся войне.
— Будет война? — Конан с уважением посмотрел на старого козака с косичками. — С Тураном? А как же туранский флот? Разве сравнится с ним маленький флот кланов, где по большей части старые суда?
Ади Балбал улыбнулся, закрутил между крепкими бурыми пальцами кончик выбившейся из прически косички.
— Колдун, прибывший вместе с вами, много обещал нам и, кажется, выполняет обещанное. Его чары ускорили рост дубов и елей на холмах в глубине наших земель. Все эти кривляния и бормотания кешанца (вместе с кровавыми ритуалами в рощах, которым он обучил наших волшебников) помогают деревьям за несколько дней вырасти. Эти деревья и идут на строительство кораблей… Кроме того, Кроталус, живя в Туране, разработал новые методы ускоренного строительства кораблей, которым обучил плотников наших верфей. Еще он утверждает, что может управлять ветрами. И в будущем, когда придет время, он обещает провести наши корабли с помощью магии сквозь бури, туманы и дым битвы. — Ади Балбал сделал многозначительную паузу. — Если он сдержит все свои обещания, то мы сможем полностью использовать военный потенциал моего народа и сокровища, которые вы оставили нам. Тогда у нас меньше чем через год будет готовый и вооруженный флот.
— Чем, хочу я спросить, платите вы колдуну за помощь вашей стране? — нахмурился Конан. — Разве Кроталус станет за просто так использовать свои чары? По собственному опыту скажу, что такие люди, как он, всегда имеют в запасе тайный план.
Посланец снова пожал плечами:
— Его спрашивали и посчитали естественным ответом его желание получить доступ к тайным знаниям гирканийских волшебников — ведь иные заклятия наших колдунов много могущественнее тех, что он знает. И еще он стал близким другом и советником Анталлы, который провозглашен полководцем всех наших кланов в прошлом месяце в Карапеске в степях юга. — Ади Балбал доверительно улыбнулся Конану. — По правде, колдун не рад альянсу с вами. Однако вождь Анталла настоял на союзе и послал меня сюда. Это вроде доказательства того, что его мнение не зависит ни от какого кешанского колдуна.
— А что Кроталус говорил о чудовищных кораблях, внешне напоминающих галеры, внутри которых сидят чудовища? Не так давно, находясь на службе у Турана, он занимался подобными штучками. Он не станет выкармливать для гирканийского флота таких чудовищ?
Ади Балбал с легкостью отмахнулся от сомнений пирата:
— Поверьте мне, Амра, я доверяю иностранному магу не больше вашего. Но я сам слышал о том, что затевается. Я видел дюжину заложенных килей, и первые новые корабли уже экипированы в тайных гаванях в верхних течениях рек. Это большие, хорошо вооруженные, крепко сбитые галеры, и на них нет никаких чудовищ, только свободные гирканийские гребцы и воины… и загнанные в стойла под палубой быстрые боевые кони. Они и их всадники будут сражаться на просторах западных равнин… В наши планы входит не только очистить море от туранских слепней. Мы собираемся завоевать и их земли, а потом снова править колонией, которую основали наши отцы. Мы говорим об уничтожении могущества Турана… С этим проектом мы обращаемся за помощью к вам — Красному Братству.
Несколько дней длились переговоры, на которых пиратов представлял Конан. Лишь изредка Сантиндрисса или один из других пиратских капитанов присоединялись к ним, выдвигая свое предложение или требование. Грандальф и его приятели, вожди Морских племен, делали это не более чем для приличия. Его островитяне и гирканийцы были родственными народами и с легкостью могли стать союзниками. Однако надо было помнить, что Морским племенам придется выступить в поход совместно с пиратским Братством.
Конан же хотел добиться полного союза с Гирканией. Он требовал право на неограниченную торговлю и право набегов на нейтральные свободные портовые города, взаимный пакт защиты с Гирканией и, возможно, даже признания его пиратских рейдеров независимыми кораблями имперского Гирканийского флота. Но Ади Балбал, как и любой торговец лошадьми (которым он, кстати, и был в глубине души), осмотрительно упирался по каждому пункту.
Из трюма своей галеры гирканиец выгрузил лошадей — неприхотливых степных лошадок, на которых он и его свита могли посостязаться, носясь галопом вдоль утесов, по холмам, заросшим фруктовыми деревьями. Немного позже Конан уговорил своего гостя подняться на борт ялика — быстрого двухместного судна — и совершить путешествие вдоль гористого побережья острова. Но Ади Балбал не чувствовал себя в лодке так же легко, как в седле. Вскоре он побледнел. Ему стало нехорошо, когда они вышли в неспокойные воды узкого пролива. Конану долго пришлось идти, меняя галсы, чтобы вернуться в залив. Но это время не было потрачено даром. Беседуя на обратном пути с позеленевшим и желчным посланником, пират смог добиться уступок по ряду спорных вопросов, которые раньше казались неразрешимыми.
И вот дипломатическая миссия Ади Балбала подошла к концу. На прощание обнявшись с Конаном, посол Гиркании поднялся на корабль. Он повез назад свиток с перечнем пунктов соглашения на трудном гирканийском языке, на котором Конан так и не научился читать. Компаньоны Красного Братства теперь ждали, когда же Гиркания объявит Турану войну, расширяли и укрепляли свой флот, достраивали цитадель Джафара.
Неугомонный, несмотря на нещадно палящее солнце, Гарфалк из Яралета подгонял свою команду.
— Гребите, сыны скорпионов! — подбадривал он их с кормы, держа руку на рулевом весле. — Впередсмотрящая — Старая Элма — сказала, что видела парус, а ее единственный глаз зорче трех наших! Тяните живее, или вы не пираты!
Низкий галиот скользил между прибрежными островами. Два ряда его весел ровно и слаженно вспенивали воду.
— Коль желаешь, чтобы мы гребли, накорми нас! — раздался голос с носа. — Последнее время нас кормят реже и реже!
— Конечно, — поддержал другой пират. — Эль кончился, а разве кто-то станет всухомятку жевать сухари!
— Трудно что ли поймать дикую свинью и зажарить ее, — присоединился к ним третий. — И вода в бочках давно провоняла.
— Скоро мы насадим свининку на вертела и пожарим! — заметил ведущий гребец, сморщенный старый пират, и разразился кудахтающим смехом.
— Если хотите жратвы, выпивки и золота, — сердито заметил Гарфалк, — гребите живее! Разве не затем мы вялились на этих морских островах, чтобы быть готовыми, когда покажется подходящий корабль? Взгляните на эти песчаные отмели… вон мачта, и этого вполне достаточно!
Гребцы вытянули шеи, проследив, куда указывал палец капитана. Там, по ту сторону увенчанной кустами вершины белого песчаного мыса, на фоне синего неба, затянутого туманом, скользила одинокая высокая мачта. В безветрии до пиратов доносился слабый, размеренный грохот задающего ритм барабана. Мачта была без паруса — на море стоял штиль, так что судам приходилось идти на веслах. Единственная мачта, небольшой корабль… и, очень похоже, на нем плыло еще меньше людей, чем на безмачтовом галиоте Гарфалка. Понизив голос, капитан обратился к своим людям: