Страница 4 из 9
Расстройство личности
Поскольку насилие со стороны интимного партнера возникает в относительно малом проценте пар,16 его нельзя объяснить социальными нормами. Среди населения США степень принятия насилия со стороны интимного партнера довольно низка. Только 2 % мужчин соглашаются с утверждением «Бить жену/девушку, чтобы она знала свое место, – нормально».17 Когда люди постоянно производят дисфункциональные с точки зрения культурной нормы действия, их поведение может быть связано с расстройством личности (РЛ).
Расстройства личности представляют собой хронически дисфункциональные взгляды на мир, себя и своего партнера, сопровождающиеся чувствами и поведением, нетипичными для родной культуры. Однако РЛ являются и гомеостазными системами, в которых эмоции, когниции и поведение взаимно усиливаются и поэтому поддерживают и стабилизируют друг друга. Диагностические критерии РЛ согласно четвертому изданию Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам (DSM – IV-TR) представлены в таблице 1.2.
Таблица 1.2. Диагностические критерии расстройства личности по DSM – IV-TR
Примечание. Из Американской ассоциации психиатров.56 Copyright 2000 by the American Psychiatric Association.
На заре подобных исследований, пытаясь эмпирическим путем определить подтипы абъюзивных личностей, Хэмбергер и Хастингс18, 19 провели опрос фокусной группы по Многоосевому клиническому опроснику Миллона (MCMI; версия I). Группа состояла из 99 мужчин, находившихся в терапии из-за нанесения физических побоев женам, затем был проведен факторный анализ результатов (см. таблицу 1.1). Опросник MCMI20 (сейчас вышедший уже в третьей редакции) представляет собой шкалу самооценки, которая в общих чертах соответствует категориям из DSM – III, включая категории «Ось II» и РЛ. Появились три фактора, которые авторы назвали: «шизоидным/пограничным» (Фактор 1), «нарциссическим/антисоциальным» (Фактор 2) и «пассивно-зависимым/ компульсивным» (Фактор 3). Данная выборка мужчин, применявших насилие в близких отношениях, равномерно распределилась (по 10–16 человек в каждой группе) по этим трем категориям, к тому же было выделено четыре подгруппы, сочетавшие в себе разные аспекты первых трех «чистых» категорий, а одна подгруппа не имела никаких признаков клинической патологии по первым трем категориям. Семь подгрупп РЛ составили 88 % от всей выборки. Мужчин с высокими показателями по Фактору 1 (шизоидное/пограничное) и низкими показателями по остальным факторам описывали как мрачных и чувствительных к межличностным неурядицам, а также как нестабильных и гиперреагирующих, похожих на «доктора Джекила и мистера Хайда». По DSM-III этой группе был поставлен диагноз: «пограничное расстройство личности». В ней наблюдался высокий уровень тревоги, гнева и депрессии, а также злоупотребление психоактивными веществами.
Группе с высокими показателями по Фактору 2 (и низкими по 1 и 3) был поставлен диагноз: «нарциссическое, или антисоциальное, расстройство личности». Они применяли насилие скорее как инструмент достижения цели (то есть добивались расплаты или какого-то результата) и прибегали к нему как в близких отношениях, так и в других ситуациях. Группа с высокими показателями по Фактору 3 (низкие 1 и 2) состояла из пассивных, напряженных и ригидных мужчин. Мы бы назвали их гиперконтролирующими. Подгруппа 4 (смешанного типа) сочетала в себе черты Фактора 1 – склонность к гневу и мрачному настроению – с качествами Фактора 2 – агрессивностью и нарциссизмом, в результате чего здесь мы говорим о крайне агрессивной личности, неспособной к эмпатии. Эта «пограничная-антисоциальная» подгруппа, очевидно, представляла собой особенно опасный тип личности.
Смешанная подгруппа 5 сочетала в себе качества Фактора 1 – мрачность, склонность к депрессии, избегание – с сильнейшей потребностью в зависимости, характерной для Фактора 5, что создавало крайне конфликтный, фрустрированный и дисфоричный пограничный синдром. В этой группе также наблюдались выраженные перепады настроения и периодические проблемы с тестированием реальности. Здесь мы видим профиль, сходный с мужчинами, описанными женщинами-респондентками из исследования Уокер, для которых была характерна цикличность действий.
Результаты других исследований говорят о том, что среди мужчин, нападавших на своих жен21-24 – как направленных на терапию по решению суда, так и обратившихся за помощью добровольно, – процент наличия расстройств личности составляет 80-90 %, притом, что средняя частота расстройств личности у населения варьируется в пределах 15-20 %.25 По мере того как насилие становится более тяжелым и хроническим, вероятность наличия психопатологии достигает 100 %.26
Множество исследований, проведенных независимыми учеными, подтверждают, что распространенность расстройств личности среди мужчин, подвергающих жен физическому насилию, невероятно высока. Прогностические исследования насилия в близких отношениях показывают, что именно расстройства личности, а не гендерная принадлежность или другие демографические факторы, являются наиболее важной переменной.27
В своем исследовании типологии этой группы мужчин Хольцуорт-Манро и Стюарт также предлагают трехмодальную категоризацию насильников.†29,30 В эту тройку вошла «склонная к насилию / антисоциальная группа» (соответствующая Фактору 2 у Хэмбергера и Хастингса или подгруппе 4), а также «дисфоричная/пограничная» группа (похожая на Фактор 1 или подгруппу 5). К сожалению, авторы выделили гиперконтролирующих, или пассивно-зависимых, насильников (Фактор 3) в группу применяющих насилие «только в семье», что не совсем верно, потому что большинство «дисфоричных/пограничных» тоже применяют насилие только по отношению к членам семьи. По их типологии гиперконтролирующие абьюзеры оказываются менее патологичными и имеют менее негативное представление о женщинах. Непосредственно расстройства личности у них наблюдаются только по пассивно-зависимому типу. Очевидно, что они упустили самые вопиющие признаки абьюзеров по «Кластеру Б»: эмоциональная реактивность, гнев и ревность, ведь у этих людей тоже регулярно случались вспышки ярости и насилия.
В 1988 году Хэмбергер и Хастингс заявили, что их данные говорят о росте количества абьюзеров, не имеющих расстройств личности.19 Лор, Хэмбергер и Бонж31 провели кластерный анализ восьми шкал расстройства личности по опроснику MCMI–II на выборке из 196 мужчин. На этот раз была выявлена группа, в которой не наблюдалось роста количества актов насилия ни по одной шкале РЛ (39 % выборки в сравнении с 12 % в статье 1986 года). Какова же была причина того, что частота расстройств личности столь явно снизилась по сравнению с более ранними исследованиями?
Такое уменьшение можно объяснить по-разному. С одной стороны, это был желаемый с социальной точки зрения результат, поскольку терапевтические группы для насильников стали все чаще проводиться по решению судов.32 Клиенты, направленные на терапию по решению суда, пытались «предстать хорошими» по результатам психологических тестов, чтобы не проходить повторное лечение. Некоторые исследования свидетельствуют о росте социальной приемлемости среди этой категории населения. Я33 отметил, что исследование Гондольфа выявило невероятные показатели по социальной приемлемости в этой группе, и предположил, что частота расстройств личности сильно занижена. Возможно, были и другие факторы отбора, влиявшие на тип клиентов, включенных в такие терапевтические группы и, соответственно, обуславливавшие специфику выборки. С 1986 по 1994 год практика задержания полицией при обращении по поводу насилия в близких отношениях сильно изменила сь, став б олее агр ессивной.34 Теперь в выборку мужчин, попавших на терапию по решению суда, входили и те, кто совершил менее серьезные нарушения и зачастую действительно не страдал от расстройства личности (то есть при заполнении опросников типа MCMI не наблюдалось значимого роста баллов).