Страница 4 из 18
Я ужасно боялась старости. Боялась, что тогда уже не смогу делать все то, что хочу. Но теперь я вижу, что мне вовсе не хочется этого делать.
Предсмертные слова:
– Это мой день рождения, или я умираю?
Нэнси Астор – Уинстону Черчиллю: Если бы вы были моим мужем, я бы подсыпала вам яд в кофе.
Уинстон Черчилль: Если бы вы были моей женой, я бы этот кофе выпил.
Нэнси была горячей, но не слишком хорошей приверженкой «Христианской науки». Она постоянно путала себя с Господом Богом. Она не знала, когда нужно отойти в сторону и дать шанс Господу.
Маргарет АТВУД
(р. 1939), канадская писательница
Никто не умирает от недостатка секса. Умирают от недостатка любви.
Развод как ампутация: ты остаешься в живых, но тебя стало меньше.
Все полные женщины выглядят одинаково – они выглядят на сорок два года.
Я была хорошей машинисткой. В моем колледже умение печатать на машинке считалось вторичным половым признаком, вроде женской груди.
Ответы, которые дают тебе книги, зависят от вопросов, которые ты задаешь.
Из всех прочитанных мною книг наибольшее влияние на меня оказали «Сказки братьев Гримм».
Мужчина может написать роман без единого женского персонажа, если не считать квартирной хозяйки или лошади; но женский роман без мужчин невозможен.
Издатели думают о том, чтобы заработать деньги, и если вы пишете хорошо, им наплевать, кто вы – мужчина, женщина или слон.
Интервью – одна из форм художественного творчества. Тут не обойтись без фантазии и композиционного мастерства.
Я не думаю, что поэзия выражает чувства. Она пробуждает чувства в читателе, а это совсем другое дело. Как кто-то сказал: «Хочешь выразить свои чувства – плачь».
Я долго пыталась понять, что значит «деконструкционизм». Никто не мог объяснить мне это сколько-нибудь вразумительно. Лучший ответ я получила от одного писателя. «Голубушка, – сказал он, – это плохая новость для нас обоих».
Каждый миф есть одна из версий правды.
Соединенные Штаты страдают национальной мегаломанией, Канада – шизофреническим раздвоением личности.
Анна АХМАТОВА
(1889–1966), поэтесса
Измену простить можно, а обиду нельзя.
Благовоспитанный человек не обижает другого по неловкости. Он обижает только намеренно.
С большой прямотой напросилась на комплимент.
Рухнул в себя, как в пропасть!
Страшно выговорить, но люди видят только то, что хотят видеть, и слышат только то, что хотят слышать. На этом свойстве человеческой природы держится 90 % чудовищных слухов, ложных репутаций, свято сбереженных сплетен. Несогласных со мной я только попрошу вспомнить то, что им приходилось слышать о самих себе.
Анна Андреевна массами получала письма от незнакомых людей. Еще в Мраморном дворце она как-то получила письмо, в котором человек выражал настоятельное желание с ней встретиться. Письмо заканчивалось: «Если неудобно дома – выйдите на мост» (имелся в виду Троицкий мост).
– Очевидно, он думал, что на мосту удобно, – спокойно говорит Анна Андреевна.
Анна Андреевна жаловалась Шкловскому, что сидит по целым дням одна: «Люди, которые меня не уважают, ко мне не ходят, потому что им неинтересно; а люди, которые меня уважают, не ходят из уважения, боятся обеспокоить».
Самое скучное на свете – чужие сны и чужой блуд.
В сущности, никто не знает, в какую эпоху он живет. Так и мы не знали в начале десятых годов, что жили накануне первой европейской войны и Октябрьской революции.
Стихи, даже самые великие, не делают автора счастливым.
Поэт – человек, у которого никто ничего не может отнять и потому никто ничего не может дать.
Можно быть замечательным поэтом, но писать плохие стихи.
Насколько скрывает человека сцена, настолько беспощадно обнажает эстрада. Эстрада что-то вроде плахи.
Поэт всегда прав.
Мы не знали, что стихи такие живучие.
Будущее, как известно, бросает свою тень задолго до того, как войти.
Однажды при Ахматовой стали обсуждать, кому справедливо, кому не справедливо дали Сталинскую премию.
– Оставьте, – сказала Ахматова, – их премия, кому хотят, тому дают.
В разговоре с Раневской в 1946 году, после публикации постановления ЦК «О журналах „Звезда“ и „Ленинград“» :
– Скажите, Фаина, зачем понадобилось всем танкам проехать по грудной клетке старой женщины?
Я была в великой славе, испытала величайшее бесславие – и убедилась, что в сущности это одно и то же.
Анна Андреевна была бездомной, как собака.
У нее дар совершенно непринужденного и в высокой степени убедительного величия. Она держит себя, как экскоролева на буржуазном курорте.
Если это существует, можно и умереть.