О невозможном

– А вам-то за что? – спросила Саша с досадой в голосе. Этот пожилой и уже уставший от жизни человек сейчас ей казался ближе и роднее, чем все остальные, и она очень не хотела доставлять ему неприятностей.

– Как за что? Какие же мы охранники, если ты сюда в третий раз пробраться умудрилась! – Мужчина грозно посмотрел на пса, а тот только мило повернул голову набок: – Рекс всегда всем искателям приключений задницы рвёт, а тебя словно и не замечает, сговорились вы как будто! – Охранник старался держаться строго, так обычно делают старики, когда отчитывают нашкодивших внуков – строго, но с любовью.

– Просто он добрый.

– Нам тут не за доброту платят! Пойдём скорее.

Девочка поднялась и последовала за мужчиной. Пока они шли к его будке, он сообщил по рации о том, что поиски завершены, и диспетчер вызвал наряд полиции. Им не пришлось долго ждать, уже через десять минут подъехал белый форд с синими полосками. Полицейские отчитали охранника и забрали девочку в отделение. Там она какое-то время посидела в коридоре, а потом пришла уже знакомая ей женщина. Одетая по форме в рубашку и галстук, она выглядела даже излишне опрятно. Тёмно-рыжие волосы были аккуратно уложены, а лицо с румянами на скулах и ярко-красной помадой на губах было похоже на лицо манекена. Вытянутые серьги вместе со значками, гербами и звёздочками на форме напомнили почему-то Саше новогоднюю ёлку. Но подарков под ней, к сожалению, не было. Женщина, сделав озабоченное и жалостливое лицо, присела рядом с девочкой. Саша ощутила уже привычный заботливый холод. От него девочке становилось не по себе.

– Как ты, дорогая? – спросила женщина.

– Всё хорошо, Эмма Григорьевна, можно я домой поеду?

– Конечно, девочка моя, я тебя сама отвезу. Мне как раз нужно поговорить с твоей мамой.

Они спустились вниз и сели в красную ауди, Саше стало ещё холоднее. Эмма достала из подстаканника пластиковую баночку, потрясла её и вытащила жвачку.

– Будешь? – спросила она попутчицу.

– Нет, спасибо.

Эмма увидела, как сжалась Саша.

– Не переживай, мама наверняка уже пережила свою злость, теперь она просто хочет увидеть тебя живой и здоровой. Так мало для счастья надо на самом деле. Стоит потерять самое важное – как всё остальное становится просто пылью. Проблемы, которые занимают наши головы, тут же превращаются в мелочи жизни. А знаешь, что самое забавное во всём этом?

– Что?

– Через некоторое время всё вернётся на круги своя. И это не самый худший, знаешь ли, расклад.

– Звучит как-то печально. А что же хуже?

– Хуже, когда потерянного не вернуть. Понимаешь?

– Кажется, да.

Машина остановилась на светофоре, Эмма внимательно посмотрела на Сашу.

– Давай договоримся, что такого больше не повторится. Ты проучила мать, а она, надеюсь, поняла, что может потерять тебя, думаю этого достаточно. А если всё-таки нет, ты просто сообщишь мне, хорошо? – Эмма достала из бардачка визитку и протянула девочке: – Мы договорились?

– Да, – дрожащим голосом ответила Саша.

Эмма натянула дежурную улыбку и перевела регулятор температуры в салоне на обогрев. Всё время, пока они ехали, на Сашу дул холодный воздух. Женщина часто использовала этот, как ей казалось, безобидный приём для переговоров. Выводя человека из зоны комфорта, она делала его сговорчивее и ловко принимала уступки. На лестничной площадке их встретила мать Саши – Елена. Всё время до этого женщина дежурила у окна, всматриваясь вдаль. Высокая от природы, по прошествии лет она буквально сжалась от жизненных невзгод. В волосах, небрежно собранных в пучок, проглядывалась седина, из-за которой она казалась старше своих лет. Черты лица её были настолько не выразительны, что она буквально рисовала свой образ с помощью макияжа и даже второпях всегда успевала привести себя в порядок. Но в этот раз, увидев выходящую из машины дочь, она забыла обо всём и бросилась ей навстречу. Мать как обезумевшая обнимала, целовала и разглядывала Сашу, будто прошло не три дня, а три года. Эмма, к слову, не любившая, когда подобные сцены затягиваются, направила мать с дочерью в сторону квартиры. Когда-то, в начале карьеры, моменты воссоединения приносили ей чувство удовлетворения, а теперь, став частью рутины, вызывали одно желание – побыстрее завершить формальности и удалиться. Елена помнила прошлые встречи с Эммой, они засели в её памяти гадким чувством вины. Она тут же отправила дочь в душ, а сама постаралась как можно скорее выпроводить инспектора.

– Что ж, вы просто наша палочка-выручалочка, – сказала Елена, как будто это было уже завершение разговора.

– Это командная работа.

– Да, конечно, поблагодарите и коллег. Эмма, так и не услышав прямой благодарности в свой адрес, неожиданно расстроилась. Её казавшееся непоколебимым самолюбие было уязвлено.

– Непременно. Как вы думаете, мы ещё увидимся?

– Вы задаёте странный вопрос. Разве я могу дать на него конкретный ответ?

– Пока ей нет восемнадцати, вы в ответе за то, что происходит с девочкой. Подумайте над этим. Следующий мой визит может оказаться не таким радужным, – Елена сделала удивлённое, намеренно наигранное выражение лица. – Только не делайте вид, что не понимаете, о чём я говорю, речь о ваших правах на ребёнка.

– Оно вам нужно?

– Что значит мне нужно?! Таков закон! Он защищает вашу дочь.

– От кого? От фашистов? Ах да, вы просто исполнитель, вам нужно защитить дочь от матери, всё верно?! – иронично высказалась Елена.

– Вы что издеваетесь надо мной?

– Простите, опять закон нарушаю?

– Вы и вправду не в себе.

– Вот и заключение подоспело, быстро работаете, прям профессионал. Вы думаете, в этом есть повод для гордости?

Инспектор не могла подобрать слов, ей хотелось выругаться, но при исполнении это грозило последствиями. Всю остроту подобных ситуаций обычно уже дома выслушивал муж, чьи уши могли безропотно принимать любые словесные экзерсисы.

– Я вас предупредила! – резко бросила она напоследок и пошла к лестнице.

Вечером, когда домой вернулся муж Елены и обнаружил возвращение Саши, он решительно хотел отчитать девочку. Понимая это, Елена попросила дочь временно не высовываться из комнаты и приняла весь удар на себя.

– Так больше не может продолжаться! – рассержено заявил Владимир.

– Что ты имеешь в виду?

Елена всячески пыталась избегать разговоров о воспитании дочери. В такие моменты она понимала, что снова оказывается между молотом и наковальней.

– Надо брать её под контроль, иначе всё это может плачевно закончиться. Третий раз её приводят посторонние люди. Понимаешь, что будет дальше?

– И ты туда же? Умеешь, конечно, поддержать!

– Ты не справляешься, признай это.

– Что?! Как ты можешь?! – Елена закрыла ладонями лицо и отвернулась от него.

– Мне не нужны эти сопли, теперь всё под контроль возьму я.

– Что ты собираешься делать?

– Увидишь!

На следующий день, пока Саша была в школе, Владимир начал воплощать свой план. На столе, за которым девочка делала уроки, появился забавный предмет. Небольшая фигурка космонавта с непропорционально большим шлемом. За чёрным светофильтром горела иногда красная, иногда зелёная лампочки – так можно было определить включение скрытой камеры. Ещё космонавт мог крутить головой, расширяя обзор, и через встроенный динамик транслировать аудиосообщения. Теперь с помощью смартфона Владимир мог успешно контролировать процесс выполнения домашних заданий и тут же давать свои рекомендации. Елена молча наблюдала за происходящим, пытаясь в это время успокоить устроившего истерику маленького сына Даню. В какой-то момент он было затих и потянул руки к интересной игрушке, но космонавт предназначался не для него. Получив решительный отказ отца, малыш зарыдал ещё пуще. Когда через полчаса, обессилев, Даня наконец погрузился в полуденный сон, Владимир решил поговорить с Еленой. Он и рад был бы не посвящать её в детали, но без помощи жены задуманное дело с большой вероятностью не состоялось бы. Заварив чай, он дождался появления на кухне Елены, которая сама начала разговор.