Жена напоказ-2

“Осторожнее, Рен, – предупредил Лабьет. – Кажется, она потянулась к вазе”.

– Не думайте, ваша светлость! Я осознаю все опасности. Но… Если королевский заклятийник требует от меня замкнуть привязку, чтобы – возможно! – избавиться от неё… То грош ему цена! – Мариэтта угрожающе повысила голос. – Знаете, у меня теперь есть одно очень любопытное преимущество! Я невеста племянника короля. И, кажется, вполне могу обратиться к его величеству со своими мыслями насчёт эффективности некоторых его магов. А после поискать другого. Так что, может, месье Конассьянсу стоит напрячься, а не пытаться облегчить себе участь за мой счёт? За счёт того, что я, а не он на неопределённый срок превратится в восторженную самку?

Она повернулась и начала подниматься по лестнице, похоже не собираясь продолжать разговор.

– Мари. – Ренельд вздохнул, провожая её взглядом. – Проклятье…

Она и правда просто ходячее проклятье. И довольно проворное: скрылась из вида, он и моргнуть не успел.

“Надеюсь, ты не дашь ей так закончить этот разговор? – ворчливо, словно старый наставник, буркнул Лабьет, прыжками взбираясь по ступеням следом за графиней. – Она ведь не убила тебя сразу”.

И Ренельд не стал отставать. Он успел перехватить Мариэтту ровно в тот миг, когда она уже закрывала дверь перед его носом. Короткий толчок ладонью – и створка вновь распахнулась. А графиня попятилась вглубь пустой гостиной.

– Пойдите прочь, ваша светлость! – прошипела она. – Или вы желаете поступить так, как всегда поступаете? Решить за меня, а затем развести руками со словами “так было лучше”?

– Значит, такого вы обо мне мнения? – Ренельд захлопнул за собой дверь. – Что я способен воспользоваться вашей слабостью…

– Скажете тоже… “Слабостью”, – едко фыркнула вдовушка, продолжая отступать.

Ренельд же шёл к ней, чувствуя, как ломит мышцы от желания просто сгрести её в охапку, встряхнуть, чтобы чуть ошарашить, а затем сделать что-нибудь, что заставит её обо всём забыть. Вариантов, признаться, было немного. Он наконец догнал улепётывающую графиню и поймал её лицо в ладони, не давая отвернуться. Заставляя слушать.

– Вы понимаете, что Собиратель может наконец объявиться и пожелать довести начатое дело до конца? Тогда вы станете его восторженной самкой. Даже не моей! – он не заметил, как сам начал говорить громче. – Тогда он сможет заставить вас делать всё, что пожелает. И не думаю, что ему от вас будут нужны постельные развлечения. Хотя, может, и это тоже.

– А что нужно вам? – голос Мариэтты чуть сел. – Ваша… светлость.

Она обхватила пальцами его запястья, сжала крепко, но осторожно. И явственные отпечатки её рук вплавились в кожу вместе с теплом ауры. Ресницы Мариэтты дрогнули, словно она хотела закрыть глаза и не видеть его так близко. Ренельд осознавал, очень чётко и болезненно, что не должен её касаться, – и не мог не коснуться.

После случая с Оли – тогда, несколько лет назад – он старался ни о чём не жалеть. Старался быть уверенным в каждом своём решении. А сейчас – вновь жалел. Хотя бы о том, что не занялся избавлением Мариэтты от случайно активированной привязки раньше. Что задумал проучить – и в то же время наказал сам себя.

– Я хочу только вашей безопасности.

“Да ладно врать! – язвительно заметил Лабьет. – Её ты хочешь тоже”.

– Помолчи!

Вся эта ситуация с самого начала казалась Ренельду неправильной. И в Бездну всё – он уже не мог связать свои желания с обычным стремлением помочь. Всё это стало чем-то большим, чем-то личным – и это просто выводило из себя. Потому что Мариэтта смотрела на него с бесконечным непониманием. Таким сильным, что оно прорывалось даже через дымку наведённого заклятием притяжения.

– По большому счёту, мне всё равно, кто замкнёт привязку, вы или Собиратель, – вдруг произнесла она. Вырвалась из его рук и отошла на пару шагов. – Но я не хочу!.. – Подумала и вздохнула. – Не хочу, чтобы всё было так. Что бы мне ни грозило. Не думайте, я не идеалистка. И не ханжа. Но ложиться в постель с мужчиной, не ощущая ничего, кроме силы этой мерзкой привязки… Да я себя буду ненавидеть после. Если всё это завершится, конечно… И вас тоже! Вас, понимаете? Я не хочу вас ненавидеть. Хоть вы многое для этого делаете, если честно. Нам, в конце концов, ещё придётся действовать сообща. А я не хочу поджарить вас от злости.

“Да. Лучше быть поджаренным от страсти, – хмыкнул Лабьет. – Ну, лично я предпочёл бы такой вариант. Если уж деваться некуда и надо обязательно запечься”.

– Я тоже не хочу быть поджаренным. – Ренельд выдохнул, ощущая наконец, как напряжение отступает. – Поверьте. И навредить вам тоже не хочу.

Высказанные слова словно отпустили накрученную до предела пружину внутри.

– Тогда давайте не будем больше говорить о “методе Конассьянса”. – Мариэтта огляделась в комнате, словно понять не могла, как вообще тут оказалась. Да ещё и с Ренельдом вместе. – Я готова подождать, пока он разберётся “естественным” способом. Если понадобится, обращусь к тому заклятийнику, которого мне советовала Жана Астер. Когда он вновь будет в городе. Или подниму бумаги Эдгара, в конце-то концов! Он многое знал. И буду осторожна. Никуда без охраны!

– Я настаиваю на королевской охране.

Вдовушка скривилась, запахивая чуть разъехавшуюся в стороны накидку.

– Скажите, вам самому не надоело постоянно “настаивать”? Такое напряжение…

Ренельд невольно опустил взгляд на её часто вздымающуюся грудь, округлую, вздёрнутую, ясно очерченную до самых интригующих выпуклостей даже под двумя слоями довольно плотной ткани.

“Глаза подними! – посоветовал шинакорн, всеми силами отвлекая внимание Мариэтты на себя. – Лицо мадам Конфетки выше”.

А это оказалось не так-то просто!

Но графиня, кажется, ничего не заметила благодаря мохнатому подлизе. Пёс потёрся боком о её бедро, и она наконец улыбнулась, зарывшись пальцами во встопорщенный гребень на его спине.

– Королевская охрана не только будет наблюдать за вами, но и, возможно, поможет следствию, – продолжил Ренельд. – Они научены замечать многое из того, что не заметят ваши обычные защитники. И если Собиратель окажется где-то рядом…

– Я поняла. – Мариэтта закатила глаза. – Хорошо. Пусть будет королевская охрана. Но только до момента, пока заклятие не будет снято.

“Рен, всё же ты иногда можешь, когда хочешь”, – торжествующе завилял хвостом Лабьет.

– Завтра они будут у вас. А мы… – Ренельд кашлянул. – Пожалуй, поедем.

“Что?! – взвился пёс. – Проклятье, Рен, если бы ты не был мужиком и я лично не видел твоих любовниц, то подумал бы, что ты девственница. На ночь глядя! Ну куда-а? Дайте мне умереть молодым, потому что до старости с тобой я сойду с ума”.

Трагичные завывания шинакорна эхом отдавались в голове – совершенно невыносимо.

– Ваша светлость… – с укором проговорила графиня. – Конечно, я не в восторге, что вы сейчас находитесь в моей спальне. Думаю, мадам Хибоу тоже не в восторге. Как и моя охрана. Но… Если вы останетесь на ночь в гостевой комнате и утром, отдохнувший, отправитесь в Жардин… Наверное, ничего не случится? Я лично слышала, как мой повар Жак плакал на кухне оттого, что вы игнорируете его усилия.

Мариэтта хитровато улыбнулась. Похоже, заклятие в ней снова брало верх над обидой и раздражением.

“Жак вообще отличный парень! – подтвердил Лабьет. – У меня скоро все кишки ссохнутся от голода, Рен!”

– Ну раз повар плакал… – Ренельд развёл руками.

Признаться, ему самому становилось нехорошо от мысли, что сейчас вновь придётся садиться в карету и трястись в ней до Марбра, куда они с Лабьетом вернутся уже глубокой ночью.

– Пойду успокою его. – Графиня коротким движением убрала за ухо тонкую прядку. – И заодно провожу вас в вашу комнату. Она немного в другой части дома.

“Думается, подальше от её спальни”, – не удержался от подколки Лабьет.

– Сегодня ночуешь у Мариэтты, – напомнил Ренельд, следуя за графиней.

“Естественно. Ты до её охраны ещё не дорос”.