Страница 9 из 56
— Есть дело на золотой, — проговорил сидевший рядом незнакомец.
— В очко его себе за... — буркнул на автомате берсеркер и повернул голову.
— О! Ты умеешь думать! — улыбнулся хлыщ. — Ну, так как?
— Что за дело?
— Не здесь. Пойдём, прогуляемся в одно местечко.
***
Верша поднял голову, оглядел вывеску дорогого публичного дома и снова перевёл взгляд на незнакомого хлыща.
— И чё мы сюда приперлись?
— Тут хорошие комнаты, — развёл руками незнакомец и вошёл внутрь. Берсеркер последовал за ним. — Талия! Милочка!
Перед хлыщем тут же появилась полная женщина с милой улыбкой и красным румянцем.
— Господин Кнауф! Как мы рады снова вас видеть!
— Любезности потом, Талия, — взял пухлую руку женщины хлыщ и поцеловал ее. — Нам нужна комната.
— О, вы уже решили, каких выберете девочек? Сегодня могу предложить вам пятерых наших лучших...
— Нет. Комната на двоих.
С лица женщины тут же сползла улыбка. Она уже по-другому взглянула на вышкаленого мужчину и перевела взгляд на Вершу. Тут её глаза округлились, и она переспросила:
— Вы уверены, что...
— Абсолютно, — кивнул мужчина. — Милочка, нельзя ли поскорее. Нам не терпится... уединиться.
— Конечно, господин Кнауф. Никаких проблем, — выудила из глубокого декольте ключик дама и протянула его хлыщу. — Шестая... на двоих...
— Благодарю вас, Талия. Мы, пожалуй... уединимся.
Тип, крутя ключ на кольце с брелком, отправился к лестнице наверх. Берсерк же хмуро взглянул на женщину и отправился вслед за Кнауфом. Женщина проводила их ошарашенным взглядом и заметила, что берсерк достал один топорик из-за пояса.
Хлыщ прошёл по коридору, открыл дверь в номер, а затем кивнул воину, чтобы тот прошёл внутрь.
Как только он зашёл, то Кнауф закрыл дверь и достал странный медальон, напоминавший сплав металлических полосок и синих камней.
— Если ты думаешь, что я тебя трахать сюда позвал — зря. Я больше по женским особям, — фыркнул он, заметив готовый к бою топор. — Не усложняй и просто сделай, как я говорю.
Он нажал несколько камней и артефакт в его руках засветился.
— Скажи «Ох»!
— Че?
— Ниче! Скажи «Ох»!
— Ну, ох...
— Да не так! С придыханием! Говорю: так надо!
Берсерк недовольно взглянул на артефакт.
— Ох-х-х...
— Отлично. Теперь скажи «Помедленнее».
— Помедленнее.
— С придыханием, твою налево! — начал злиться хлыщ.
— Поме-е-едле-е-ене-е-е...
— Сойдет. А теперь с натугой «Не туда!».
Берсерк сжал зубы, достал второй топор и прошипел:
— Не туда!
— Отлично. Так... это теперь сюда... — Кнауф повесил амулет на ручку двери, а сам отодвинул берсеркера в сторону и встал возле кровати. — Так. Теперь садись. Поговорим.
Берсерк сел и недоумевающе уставился на чудака, который встал рядом с кроватью и принялся толкать её бедром, отчего та начала поскрипывать. От двери донесся голос Верши: «Ох! Помедленнее!».
— Слушай сюда. Дело срочное. Сегодня состоится ритуал. Местные сатанисты будут призывать демона. Имя не скажу. Один хрен не выговоришь.
— Какие, блет, сатанисты? — недовольно поинтересовался Верша.
— Обычные. Припрут ребёнка к своему алтарю, растянут, прирежут и кровью пентаграммы рисовать будут. Всё это с песнями, танцами и оргиями. К оргии я бы и сам присоединился. С танцами и песнями тоже не против, но вот демон, который сожрёт минимум половину участников, всё испортит.
Берсерк недоумевающе хлопнул глазами.
— Откуда тут сатанисты?
— Они тут были всегда. Место удобное, таких, как ты, мало. Никто не мешает, — пожал плечами Кнауф.
— Мне их порубить надо?
— А что толку? Эти сдохнут — придут другие. Всех не перебьёшь. Надо действовать по-другому.
— Это как?
— Ты убьешь демона, — продолжая скрипеть кроватью, пояснил хлыщ.
— Не туда! — прошипел медальон от двери голосом Верши.
— Я убью? — вылупился берсерк.
— А что? Он всего сто двадцатого уровня. Делов — раз плюнуть!
— Да ты охренел, дядя!!! Я сам тридцать пятого! — возмутился Верша. — Как я его...
— Очень просто. Вот этим топориком! — показал ему белоснежный топор Кнауф, который вытащил из-за пояса. — Один удар. Больше не надо.
— Эт че?
— Это как раз для демонов. Одноразовая хреновина, которая его однозначно грохнет.
Верша недоверчиво уставился на топор, а затем на хлыща.
— Чёт дурно пахнет.
— О, поверь, там так будет тухлыми яйцами вонять и мертвечиной, что сейчас для тебя просто райские ароматы!
— Ох! Не туда! — снова активизировался амулет под мерный скрип кровати.
— Да ладно тебе! Знаю, на первый взгляд выглядит стрёмно... Да и на второй тоже, но кто не рискует, тот не пьёт шампанского!
— Чего не пьёт?
— Вино с пузырьками.
— Понял... Три золотых, — рубанул Верша, внимательно следя за реакцией нанимателя.
— Три... Ладно. Пусть будет три золотых.
— Деньги вперёд!
— А у тебя харя не треснет? — возмутился Кнауф. — Одну! Остальное после работы!
— Идет! Когда и где?
— Сегодня ночью. В подвале местного приюта для бездомных детей.
— Твою мать! — подскочил Верша.
***
— Бэк где? — хмуро взглянул на настоятеля спросил берсеркер.
В руках он сжимал бумагу, полученную у главы канцелярии — того самого кудрявого седого старичка.
— Приёмный день окончен, — строго произнесла женщина в серой рясе. — Приходите завтра. Мы решим все проблемы.
— Ты меня, видать, не так поняла, — процедил Верша, за спиной которого стоял стражник с недовольным лицом и шкатулкой, в которой хранилась печать для регистрации документов.
— Приёмный день. Окончен, — жестко отрезала она.
Воин инстинктивно потянулся за рукояткой топора, но сумел себя остановить. Вместо этого он повернулся к стражнику и кивнул в сторону женщины.
— Вечернего колокола ещё не было. Эта женщина препятствует выполнению законов города. Сколько за это положено? Три плети? Пять?
Стражник хмуро взглянул на берсеркера, затем перевел взгляд на служащую приюта и нехотя произнёс:
— Он прав.
— Мальчик истощен и не в состоянии...
— Он пришёл к вам своими ногами, сытый и обутый. Где он? — рыкнул на неё Верша.
Внимание!
Условия проклятья выполнены!
Ярость — 2!
— Если сейчас ты его не приведешь сюда — я снесу и тебя, и эту дверь! Если ты думаешь, что меня может хоть что-то остановить, то ты...
— Приведи уже его, — оборвал шипение берсеркера стражник. — Не тяни кота за хвост. Он в своём праве. Пока.
Женщина сжала губы в тонкую полоску и скрылась за дверью, а Верша принялся нарезать круги под дверью, изнывая от нетерпения. Прошло около получаса, за которые берсерк уже прикинул несколько планов, как вломиться в этот приют. И когда уже он окончательно решил, что выбить дверь — довольно неплохая идея, ручка на двери повернулась и на пороге показалась настоятельница и Бэк.
Парень вжал голову и не поднимал глаз. Верша заметил следы веревок на его руках, разбитые губы и клочок волос, перемазанный кровью.
— Эй, Бэк! Ты как? Нормально?
Парень поднял взгляд на берсеркера, потом оглянулся на женщину и вернув взгляд на него, отрицательно помотал головой.
— Что с ним сделали? — начал заводиться воин и сделал шаг вперёд к женщине. — Че молчишь, кошелка недотраханая?
Тут Верша заметил, что рубашка на спине парня промокает. Он задрал её, и обнаружил свежие кровоточащие раны от розг.
— Да вы совсем там ахуели, твари?!! — взревел он.
— Это была воспитательная процедура. Послушники должны подчиняться, — сохраняя каменное выражение лица, произнесла женщина.
Берсерк выхватил топор, но стражник за спиной тут же громко произнес:
— Убьёшь — упеку в подземелья. Покалечишь — на рудники сошлём. Изобьёшь — на три дня в клетку.
Костяшки на кулаках Верши хрустнули, но топор никуда не полетел. Он вернулся за пояс, а сам воин протянул стражнику бумагу. После этого он присел рядом с парнем, приобнял его за плечи и объявил: