Страница 7 из 27
Анна полностью из них состоит.
Добрая, наивная, открытая, чувствительная девочка, способная внезапно укусить.
Маленький неограненный алмаз.
Загадка, которая шаг за шагом приближает меня к смерти. Сладостной и неповторимой.
***
Я упускаю момент, когда Марко принимает из рук тестя свою невесту. Когда влюблённые становятся вместе у алтаря, напротив священника. Мой взгляд прикован к единственной девушке в этой церкви. Анна — всё, что я вижу. Она не выходит у меня из головы. Будоражит моё сознание греховными мыслями. Здесь. В храме, черт бы её побрал! Я пытаюсь их блокировать, но получается хреново. Воспоминания о вчерашней ночи подливают масла в огонь. Из-за них кровь в паху пульсирует адским напряжением, распирая до треска ткани.
Хочу её до безумия. Только теперь иначе. Без какого либо контроля.
Анна больше не целка, а значит, мне не придётся сдерживать инстинкты, переживая явление «искр из глаз». Махну девочку так, как душе заблагорассудится. Заставлю терять рассудок и молить о пощаде. Буду упиваться совершенно новыми ощущениями. Царевна хочет небо в алмазах — значит получит его.
Один намёк с её стороны — и моя выдержка рухнет, как взорванный небоскрёб. Богом клянусь.
Ну же, милая, посмотри на меня.
Я знаю, что ты знаешь, что я на тебя откровенно пялюсь. Чувствуешь каждой клеточкой кожи. Наслаждаешься, зараза… Ты же для этого так откровенно наряжалась. Чтобы потуже затянуть петлю на моей шее. Тебе это с блеском удалось. Причём дважды. Вчера ночью, когда удрала, оставив меня ни с чем, и сейчас. Поэтому я выдержал паузу. Молчал долгих полдня, чтобы ты не стала задирать свой хорошенький носик. Но ты обыграла меня снова, заставила терять ориентиры один за другим.
И как тут не взять реванш?
Словно прочитав мои мысли, Анна поворачивает ко мне лицо. Вздрагивает, едва наши взгляды пересекаются. Её тело начинает «штормить» неконтролируемой дрожью, что невозможно не заметить. Вспыхнув ярким румянцем, Царевна теряет равновесие. Шпильки подводят в неудачный момент. Она спотыкается, хватаясь за руку Риты. Поправляет соскользнувшую со стопы туфлю.
Мне далеко не восемнадцать, но глядя на неё, реагирую как мальчишка, впервые открывший глянец с зажигательными красотками. Хищная ухмылка возникает сама по себе. Та самая, которая обещает много чего…
Анна ловит её.
Поджимая пухлые губки, гордо выпрямляет спину, затем отводит глаза.
Выровняв воображаемую корону Мисс Вселенной на голове, Царевна делает надменное лицо, занимая с Ритой свои места.
«Вот ведь зараза мелкая! Принялась делать вид, что меня здесь нет? Напрасно. Я ведь никуда не денусь», — мысленно ругнувшись, поправляю на себе одежду. Стояк приходится прикрывать собранными вместе ладонями. Не снимать же мне пиджак, привлекая к своей персоне ещё больше внимания.
Резко втянув потяжелевший воздух, приступаю к изучению каменных сводов в церкви. Роспись полукруглого потолка с обнаженными херувимами впечатляет, но не настолько сильно, чтобы избавиться от пульсирующего чувства в паху, переключаясь на изобразительное искусство. Стоит покоситься на очерствевшую за ночь особь с красивыми сиськами в платье с глубоким декольте, оценить её зад, идеально обтянутый тесной юбкой, и страсть вспыхивает по новой.
Влип, блять, по самое не хочу!
И, главное, где? В храме!
Такого экстрима у меня в жизни не было.
Господи, за какие грехи ты мне её послал?
Глава 36. Неловкие моменты
Глава 36
Неловкие моменты
Анна
— Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь! Друзья, мы были приглашены сюда сегодня, чтобы разделить с Марко и Алисой этот важный момент в их жизни, — приветствие священника звучит в ушах как фоновый шум. Я не могу сосредоточиться на словах. Чувствую, как мне становится плохо в прямом смысле этого слова. Тело покрывается испариной. Дыхание сбивается. Лёгкая паника окутывает в душный кокон.
В этом храме нет обилия зажженных свечей в отличие от наших Православных церквей. Не стоит крепкий запах ладана и угара, от которого голова идёт кругом и задурманивает мозг. Единственный живой язычок пламени полыхает в углу, перед статуей Марии с сыном на руках. Но даже это не спасает.
Я чувствую на себе взгляд мужчины, в которого влюблена. Блуждающий. Жгучий. Опасный.
Резко втягиваю воздух, будто выныривая на поверхность из толщи воды. Рита замечает. В знак поддержки берёт меня за руку, сжимает ладонь, и мне становится немного легче.
— …Их любовь и понимание крепли и зрели с каждым днем, и сейчас они решили связать свои жизни в качестве мужа и жены, — наконец прихожу в себя, распознавая смысл звуков. — Если кто-либо из присутствующих знает причины, по которым это не может произойти — пусть скажет сейчас или вечно хранит молчание.
В церкви на пару секунд повисает гробовая тишина. На заднем фоне где-то слышно хихиканье молодёжи. В такой момент сердце замирает даже у меня. Страшно подумать, что кто-то может всё испортить.
Наконец молчание прерывается. Святой отец принимается рассуждать о любви, о взаимоотношениях и браке, я же снова начинаю пропускать слова мимо ушей, испытывая неловкое чувство смущения.
— С тобой всё в порядке? — интересуется Рита.
— Мне нужно на воздух, — рвано выдыхаю, испытывая дрожь. — Здесь нечем дышать.
— Потерпи полчаса. Венчание не будет длится долго. Марко попросил его сжать до минимума, чтобы поскорее перебраться к морю в ресторан.
— А туалет здесь есть?
Если я сейчас не скроюсь от пристального взгляда, то вспыхну, как спичка, и сгорю.
— Вон там, за красными портьерами. Проводить тебя?
— Нет. Не нужно. Я сама, — сглатываю, поправляя в области декольте то, что сложно платьем назвать. Мой наряд — это скорее лифчик, обшитый камнями и жемчугом, и юбка с откровенным разрезом на бедре. Иногда мне кажется, что девчонки откровенно поиздевались не только над Итаном, но и надо мной. — Рит? Что он делает?
— Святой? — подруга поворачивает голову в сторону источника моего беспокойства. Хмыкает, растягивая довольную улыбочку. — Любуется ангелочками на потолке. Пересчитывает их количество. Вероятно, так легче отвлекаться от мыслей о самой красивой и сексапильной женщине в мире, — хихикает.
— Мэт у него самая красивая девушка в мире, — ворчу, инстинктивно вскидывая взгляд туда же, где блуждает его.
Господи, если бы сейчас кто-то вычислял пару по взаимным привычкам — мы бы точно спалились.
Мысленно одернув себя, вздыхаю, теряя интерес к упитанным обнаженным херувимчикам.
— А мне так не кажется, — шепчет Рита мне на ухо. — Кстати, опять на тебя смотрит. Нравишься ты ему в профиль. Особенно ниже пояса…
— Всё. Хватит, Рит. Я сейчас вспыхну на глазах у сотни людей. Позволь мне пройти в уборную. Хочу припудрить носик.
— Иди, иди… — приговаривает подруга, приглушая ладонью вырывающийся наружу смех. — Смотри, чтобы тебя вместо Алисы не похитили. Кое-кто на низком старте это сделать.
***
Боже… Рита серьёзно думает, что у Итана крыша поехала? — взбрызнув щёки и декольте прохладной водой, рассматриваю себя в зеркале. Двери уборной заперла на всякий случай. Мне нужно успокоиться и перевести дух, избавиться от алых пятен на лице. Расслабиться. У него на глазах я не в состоянии этого сделать. Он способен проникать в меня взглядом, затрагивать каждый натянутый нерв, до дрожи накалять электричеством каждую клеточку в моём теле. Сжигать меня, беспомощную, на костре своей жажды…
«Полюбовался и хватит!» — мысленно даю себе установку.
Не станет же он поджидать меня за дверью. Прелюбодействовать в таком месте грех. Как бы там ни было, но выдержки Итан не лишён. Не допустит святотатства в церкви — я почти что уверена. А вот насчёт ресторана — другой вопрос. Но лучше об этом не думать. С чего я взяла, что ему меня не хватает, как партнёрши? Что он снова захочет повторить вчерашнюю ошибку? Ночью у нас был не лучший секс. По крайней мере мне не понравился, а уж ему, опытному мужчине, и подавно. Зря я поддалась порыву страсти. Я сама всё испортила. Целоваться и ласкать друг друга куда более приятное занятие, чем...