Страница 30 из 105
Разгадка пришла сама собой, что заставило Найла упрекнуть себя за тупость. Существо, должно быть, было способно к расплющиванию до тонкого слоя, таким образом оно могло просочиться под него как вода. Что тогда произошло? Оно, должно быть, обернулось вокруг спального мешка, так как на спальном мешке остались следы белизны. К счастью, голова Найла была в водонепроницаемом мешке, используемом как подушка. Слизистое существо, возможно, накрыло его и душило в мешке. Найл, возможно, во сне отбивался и уворачивался при этом. Существо поняло, что теряет добычу, и решило перенести его к озеру и утопить, чтобы спокойно потом съесть.
И почему он не испытал ночью никакого чувства опасности? Возможно, существо обладало гипнотическими способностями, могло притупить чувство опасности у жертвы?
Теперь Найл не сомневался, что слизняк был причиной загрязнения священного озера. Как все живые существа, слизняк теряет миллионы клеток в течение целой жизни. Но тогда как клетки кожи, теряемые людьми уже мертвы, клетки этого простого организма оставались живыми. Единственная причина, по которой существо отторгло их, связана с особенностями его выживания. Эти живые клетки, возможно, желали бы распространяться пока не заполнили все озеро.
Пока Найл стоял, глядя на озеро, он обеспокоился еще одним вопросом. Почему существо внезапно распалось? В то время, когда это случилось, Найл предположил, что это было способом существа избежать подчинения, это его действие — своего рода самоубийство. Теперь, поразмышляв, он понял, что это было маловероятно. Было невозможно вообразить совершение самоубийства слизняком, а это существо было еще более простым чем слизняк.
Значит, его разрушила чья-то чужая воля. Но чья? И почему?
Этот вопрос продолжал занимать Найла. Он взвалил на себя рюкзак и выбрал курс на северо-запад. Когда Асмак взял Найла на мысленную "разведку" страны между городом пауков и Серыми Горами, Найл тщательно запомнил маршрут, и позже укрепил память с помощью мыслеотражателя. Теперь он имел четкое чувство направления.
За пределами долины зеленого озера, вересковая пустошь была неровная и малопривлекательная. Сама земля, казалось, напоминала полосу препятствий, и Найл часто спотыкался о травяные кочки, кривые корни и камни, которые выступали из торфа. Несколько воронов кружили в небе, но Найл не мог ощутить никаких элементалей, даже враждебных духов, подобных тому, что выказал такое негодование, когда он вздумал выбрать место для разбивки лагеря рядом с ним. Недостаток элементалей вероятно объяснял грубость ландшафта и грубость его растительности.
После часа утомительного пути через этот скучный ландшафт, с несвоевременно теплым октябрьским солнцем, играющим над головой, ноги Найла отяжелели, и он решил дать им отдых. Но земля была или слишком влажной или слишком твердой. Наконец он увидел плоский камень, приблизительно три фута в поперечнике, и с облегчением на него опустился. Только он сел, камень наклонился, и маленький грызун выбежал из-под него. Прежде, чем он достиг безопасности в колючем кустарнике, большой ворон напал на него и, убив одним ударом клюва, унеся из поля зрения.
Найл достал из рюкзака пакет с едой и съел часть твердого, хрустящего печенья. Пока он ел, ворон сел на скрюченное дерево на расстоянии в дюжину футов и стал наблюдать с живым интересом. Это была большая птица, более двух футов высотой, с опасно выглядящим, цвета слоновой кости, клювом.
Найл выпил немного родниковой воды, и начал чувствовать себя более расслабленным. Он часто видел воронов такого размера в пустыне, и восхищался их остротой зрения, которое в воздухе позволяло им видеть движение мыши за четверть мили. Праздно, просто чтобы убить время, Найл попробовал "взглядом со стороны" посмотреть, покажет ли его способность к двойному зрению что-нибудь вне его физической действительности.
Взгляд "двойным зрением", казалось, создавал вторую пару глаз, которые показывали душу вещей, а не их внешность. Люди-хамелеоны обладали этим искусством в высокой степени, почему они и могли видеть элементалей. Найлу в этом случае, оно показало ему только, что эта птица была типичным падальщиком — всегда в поисках любого вида еды. Благодаря контактам с умами людей-хамелеонов, Найл мог также мельком увидеть себя с точки зрения птицы. Он выглядел, как странное двуногое существо, которое носит пищу на спине и ест ее в положении сидя, вместо более удобного — вертикального. Главная озабоченность птицы в настоящее время была, состояла в том, а не мог ли двуногий оставить несколько крошек. Смотря на себя глазами ворона, Найл даже заметил, что он позволил его рюкзаку упасть набок, и что фляга с медом выкатилась.
Довольный хоть какой-то компанией в этом одиночестве, Найл громко сказал: "Мне жаль, что я не могу летать как ты."
Услышав собственные слова, Найл осознал их значение. Он снова посмотрел на себя глазами птицы. Но это требовало значительного усилия, чтобы проделывать это в течение больше чем нескольких секунд одновременно находясь как быть в двух местах сразу. Это надо было делать, сидя, иначе возникнет некоторое головокружение.
После того как Найлу удалость достигнуть требуемого изменения точки зрения, стало чрезвычайно интересно. Например, он мог видеть себя намного более четко чем своими человеческими глазами. Найл всегда расценивал себя как обладателя довольно хорошего зрения. Но по сравнению с вороном, его нормальное зрение было немногим лучше близорукости.
Устав от игры в гляделки, ворон стал готовиться взлететь. Это стоило Найлу усилия смотреть его глазами, а не возвращаться к его собственной точке зрения, но он преуспел, и обнаружил, что смотрит на себя с дерева, стоящего на расстоянии в сотню ярдов. Он начинал наслаждаться этим странным опытом, и вся его усталость прошла. Оставив свое тело, оно подзарядилось энергией, он понял, насколько человеческая усталость зависит от ограниченности восприятия мира через одну пару глаз.
Понимая, что ворон останется на месте, чтобы после ухода Найла, поискать крошки, он оставил часть белого печенья на камне, и закинул рюкзак за спину. Пока он шел к близлежащему большому кустарнику, Найл не сделал никакой попытки поддержать свое "двойное зрение" и оно отключилось. Но из за кустарника, он понаблюдал как ворон слетел вниз к камню и склевал печенье, затем несколько минут поискал крошки на земле. Наконец убежденный, что ни одной не осталось, ворон полетел обратно к дереву. Найл, не найдя ничего другого чтобы присесть, возвратился к камню. В течение нескольких мгновений он снова смотрел на себя глазами ворона.
Теперь он попытался внушить птице, что пришло время двигаться дальше. Она сопротивлялась такому предложению, надеясь, что он соберется есть снова. Потребовалось еще десять минут пока ей это все не надоело и она и взмыла в воздух. И Найл, который терпеливо ждал, внезапно обнаружил , удаляющуюся вниз землю. Ощущение было настолько реально, что он протянул руку вниз и коснулся камня, чтобы увериться, что он все еще сидит на нем.
Найл уже испытывал ощущение полета через посредство Асмака, руководителя воздушной разведки. Но на сей раз оно сильно отличалось. Зрение ворона был намного более острым, чем у Асмака, и все казалось более четким и реальным. С высоты тысячи футов, зеленое озеро выглядело удивительно близким, хотя оно было по крайней мере на расстоянии в десять миль, и Найл мог даже видеть шпили города пауков на юге. К востоку лежала священная гора, и это было хорошо видно с этой высоты, что территория людей-хамелеонов была намного более зелена и красивее чем торфяник внизу.
Найлу потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что ворон летел в противоположном направлении к тому, которым он интересовался. Он летел на юго-восток, и Найл мог даже видеть серебряно-серое пространство моря в дали. Он попробовал внушить ворону, чтобы он летел на север или запад, но без успеха. Голодная птица в поисках добычи интересуется только пищей, и все остальное кажется не относящемся к делу.