Страница 4 из 10
Наскоро вытерев лицо салфеткой и пригладив темные волосы, я вышла из машины и направилась ко входу. Никто из стоявших на улице даже не обратил на меня внимания – и это было именно то, в чем я сейчас нуждалась.
Забвение.
Первый бокал я опрокинула без промедления. Сколько их было после – даже не считала. Настала моя очередь глушить алкоголем боль. И я, черт возьми, имела на это полное право!
Чья-то тень вдруг нависла над стойкой, на миг заслонив собой яркий свет. Тонко скрипнул стул по соседству, но я даже не повернула головы.
–… двойной, – донесся до меня грубоватый, низкий голос.
Я молча пялилась в свой бокал. Мозги начинали понемногу плыть, погружая тело в блаженную расслабленность. Боль улеглась внутри, убаюканная янтарным ядом, и только хотелось уронить голову на стол и погрузиться в саможаление.
– Вы не похожи на обычную местную публику, – снова раздался все тот же мужской голос.
Я не сразу поняла, что обращался он ко мне. Повернув голову, слизнула с губ горьковатый след и криво усмехнулась:
– Что, недостаточно раздета?
– Да и губы подкачали, – кивнул он с самым серьезным видом. – Точнее, не подкачали.
Я хмыкнула и повертела в руках бокал.
– Ну извините, что не соответствую вашему представлению о прекрасном.
– Напротив, – возразил он, придвигаясь ближе. – Это даже интригует.
Я подняла на него взгляд. Он смотрел с явным интересом и в глубине его глаз притаилось что-то еще – неясное мне, но отдающее опасностью.
План мести созрел в голове мгновенно и затуманенному сознанию это показалось чертовски хорошей идеей.
Как там сказал Артем? Он напился от отчаяния и все случилось… Так почему же я не могла сделать того же самого?
Тем более, что прекрасно знала, как он ревнив. Знала, что обычная измена причинит ему такую же боль, как мне – его ребенок от другой женщины…
Путающимися пальцами я расстегнула, пусть и не с первой попытки, пуговицу пиджака. Уже и не помнила, когда вообще флиртовала с кем-либо или говорила с каким-нибудь мужчиной не исключительно по делу. Понятия не имела, как себя вести, но алкоголь в крови раскрепощал, толкал на необдуманное…
Когда последняя пуговица была расстегнута, оставляя меня в одной лишь майке с достаточно глубоким вырезом, я снова посмотрела на незнакомца и спросила:
– Так лучше?
Он оглядел меня, не таясь, без малейшего смущения. Склонившись ко мне ближе, шепнул:
– Безусловно. Вот только я… не пользуюсь пьяными женщинами.
Это неприятно ударило по самолюбию, и я, снова запахнув пиджак, отвернулась, коротко кинув:
– Что ж, найдется кто-то получше…
Сильная рука мощным движением развернула меня к себе. Голубые глаза сверкнули, как два осколка льда, но подо льдом… будто вспыхнуло пламя.
Он холодно отчеканил:
– Иди в уборную. Я следом.
Покачнувшись, я поднялась со своего места. В ушах шумело, а заснувшая ненадолго боль снова всколыхнулась со дна души. И именно она погнала меня вперед, заставляя идти туда, куда было сказано.
Дверь за моей спиной открылась и тут же захлопнулась. Послышался звук поворачиваемой задвижки, а затем меня впихнули в кабинку, властным движением развернув к себе лицом.
Ищущие, грубые губы ткнулись в мои, стремясь подчинить, но я с силой уперлась руками ему в грудь.
– Нет, – выдохнула решительно. – Давай… сразу.
Мне не хотелось ласк, не хотелось близости. Хотелось лишь одного – забыть под чужими прикосновениями о своей боли, затереть чужими руками следы того, кто предал. Вытолкать боль прочь из разума и тела вместе с грязными, грубыми движениями…
Он не заставил себя ждать. Развернул меня к себе спиной, вынуждая выгнуться. Я почувствовала, как он расстегивает брюки – сначала мои, затем – свои, ощутила его руки на своих бедрах…
– Ты пьешь таблетки? – коротко поинтересовался он.
Я хмыкнула, и в звуке этом проступила горечь:
– Об этом можешь не волноваться.
Я не видела, но мне показалось, что он кивнул и следом – подался ближе.
Каждое движение было им точно выверено – ничего лишнего, никакой обманчивой нежности, никаких притворных чувств.
Я тяжело опиралась руками о стену, надсадно дышала и не могла сама разобрать, что сейчас чувствую. Он действовал умело, но это не вызывало во мне отклика. Я сама хотела этой мести – но не ощущала никакого удовлетворения…
Меня вдруг затошнило – то ли от выпитого, то ли от себя самой. Жалкая, ничтожная, грязная…
Мужское тело прижалось к моей спине, горячее дыхание опалило шею. Все кончилось.
Я поспешно развернулась, чтобы выскочить из кабинки, но сильная рука успела перехватить запястье.
Я тупо уставилась на его пальцы, сжимающие мою руку также, как еще недавно – Артем, и по спине пробежал холодок, а следом вновь накатило чувство отвращения.
– Может, хоть познакомимся после всего, что между нами было? – поинтересовался насмешливо мужчина.
– Это лишнее, – отрицательно мотнула я головой и потянула свою руку.
Он отпустил поразительно легко. Воспользовавшись этим, я выбежала из уборной, а следом и из бара прямиком в темноту осенней ночи.
Глава 5
Страшно хотелось пить.
С глухим стоном я перевернулась со спины на живот, скрываясь от света, мучительно бьющего прямо в лицо. Так и не отступившая сонливость заставляла продолжать лежать в постели, но мозг уже лихорадочно работал, пытаясь найти ответ на главный вопрос – где я?
На то, чтобы открыть глаза, не хватало сил. Веки казались тяжелыми, как два булыжника. Я снова жалобно застонала и втянула носом воздух – мой единственный ориентир в этой невольной тьме.
Пахло совсем не так, как у меня дома. Как правило, утро я встречала с запахом роз, всегда стоявших на прикроватном столике – Артем внимательно следил за тем, чтобы в доме был свежий букет…
Артем. Воспоминания о вчерашнем навалились беспощадно и оглушительно, заставляя меня содрогнуться, как от внезапного удара.
Может, это все было неправдой? Просто ночной кошмар, один из многих. Я привычно протянула руку, ощупывая постель рядом с собой и действительно на кого-то наткнулась. Но это был точно не Артем.
– Воу-воу-воу, полегче, Орлова! – раздался рядом знакомый голос.
И картинка сложилась. Странный запах – это, конечно, излюбленные свечи подруги, которые она жгла чаще, чем какая-нибудь гадалка, промышляющая спиритическими сеансами.
– Вась? – уточнила я жалобно, так и не в состоянии открыть глаза.
– Ну а кто еще? – фыркнула та в ответ. – И, кстати, ты все еще держишь меня за коленку.
Я отдернула руку и попыталась подняться в постели. Оказалось, булыжники лежали не только у меня на глазах – невидимая тяжесть давила к земле все тело. Голова мучительно раскалывалась, отчего-то болели пальцы рук…
Сделав над собой усилие, я распахнула глаза. И тут же зажмурилась от неприятной, невыносимой рези.
– Купи наконец шторы, – взмолилась я, растирая глаза и делая новую попытку прозреть. – Как я вообще у тебя оказалась?
– А ты не помнишь? – насмешливо отреагировала Василиса.
– Помнила бы – не спрашивала, – буркнула в ответ, наконец с трудом проморгавшись.
Так и есть. Я в съемной квартире Васи. Но как я тут очутилась? Вспомнить не удавалось напрочь.
– Ну, ты позвонила мне ночью, – начала рассказ подруга. – Ревела белугой так громко, что я и слова разобрать не могла. Умоляла тебя забрать…
– Откуда?..
– Вот и я не понимала, откуда. С горем пополам нашла ориентир, приехала, а ты сидишь на тротуаре вся помятая, зареванная… не ожидала от тебя, Вероника!
– А моя машина? – спохватилась я, припоминая, что уехала от мужа именно на машине.
– Рядом стояла, не убежала, – усмехнулась Вася. – Потом заберешь ее. Мне пришлось такси вызвать, потому что я водить, как ты помнишь, не умею.
– Прости… – только и сумела выдавить из себя в ответ.
– Прощу, если расскажешь, что все это вообще было. И почему тебя не забрал Артем?