Страница 7 из 26
Собственно, у нас не было целей слишком уж фантастических в этом плане. Ни о каком генеральном сражении с главными силами флота Японии не могло быть и речи. Это верная катастрофа, и, вполне вероятно, проигрыш в этой войне. Своего рода вторая Цусима. А потому пока главной задачей наших сил (и не только морских) была попытка растянуть их флот по огромному театру военных действий, заставляя выделять силы то на то, то на сё. И тут надо, и здесь необходимо, а вот там вообще невозможно игнорировать. Насколько у нас это получалось — это второй вопрос, но к приходу эскадры «Пантократора» мы не должны были допустить сражения с их объединенным флотом, особенно с учётом того, наша Тихоокеанская эскадра надежно заблокирована японцами в Большом Владивостоке, а значит, мы тоже не могли объединить свои эскадры в единых кулак.
На суше тоже дела были далеки от идеала. Японцы крепко засели в своих укрепрайонах и у нас тут намечался свой аналог Курской дуги. Только вот штурмовать придется нам. И если мы не прорвём фронт, к весне япы вполне могут нас опрокинуть массовым ударом. Опрокинуть, не считаясь ни с какими потерями.
Да, на суше, война явно переходила в позиционную стадию, с горами трупов на поле боя и продвижениями туда-сюда на сто-двести метров. А зимой со снабжением у нас будут большие сложности. Со всеми вытекающими. Мы, конечно, запасали ресурсы, но большая часть из них находится в Сибири и на Дальнем Востоке, не говоря уж о европейской части России. Пропускная способность железных дорог минимальна даже по Транссибу, а про Маньчжурию и говорить не приходится. К тому же японские диверсанты регулярно что-то у нас там подрывают.
Конечно, ребята графа Слащева-Босфорского тоже не скучали в сторонке. К тому же новая тактика применения лазутчиков и ДРГ из числа местных китайцев и маньчжурцев давала не только практический результат в виде диверсий или бомбежек, но и заставляла японцев подозрительно относиться к любым не японцам в своём тылу. Доходило даже до массовых депортаций местного населения, причём, депортировали не в глубь своей территории, а тупо гнали нам навстречу, явно вешая вопрос их спасения и снабжения на наши хрупкие плечи…
Стук в дверь. Генерал Качалов:
— Государь! Его Императорское Высочество Великий Князь Николай Александрович! Её Императорское Высочество Великая Княжна Анастасия Николаевна!
Киваю.
— Проси. Там всё готово?
— Так точно, Ваше Всевеличие!
— Хорошо. И вызови Евстафия.
— Слушаюсь!
Ники и Настя зашли. Явно полные решимости (ещё бы, преодолеть расстояние от Монако до Читы!), но и явно чувствующие себя не в своей тарелке.
Николай с удивлением смотрел на ореховую скорлупу на столе, тумбочке и даже на полу, но я лишь усмехнулся. Можно подумать весь этот срач я не для них устроил. С пистолетом-то в руках. Оппонента, тем более, просителя, всегда полезно удивить, а, возможно, и шокировать. Показать, что ты можешь сделать вообще что угодно, наплевав на чье-то мнение или даже порицание.
Обнимаю Ники.
— Спасибо, что приехал, брат. Очень рад тебя видеть!
Ники также ответно обнял меня. Не знаю, что у него там в голове, но встречные слова прозвучали довольно искренне:
— Я тоже рад тебя видеть, брат.
Оборачиваюсь к Насте и искренне обнимаю свою племянницу.
— Здравствуй, Настюша. Какая ты молодец, что приехала.
Мне была интересна её реакция и её первые слова.
— Здравствуй, дядя Миша. Я очень рада тебя видеть.
Дядя Миша. Что ж, она небезнадёжна. Разве интересовало меня какое-то официальное обращение, типа «Государь» или «Ваше Всевеличие»? Нет. Показать им кто тут есть кто, я могу в любой момент, и, уверен, они в этом не сомневаются. Но мне важно было услышать именно от Насти это самое сакраментальное «дядя Миша», показывающее, что она считает нас одной семьей несмотря ни на что. С её старшими сёстрами мне удалось наладить нормальный контакт, в конце концов Ольга в итоге стала королевой Великодакии, а Татьяна королевой Сербии. Настя пока не стала никем, но явно очень хочет, равно как и хочет всем всё доказать. В общем, девочка небезнадёжна. Впрочем, «девочка» была одного возраста с моей Машей, только вот Насте в жизни не так повезло. Хотя, как тут посмотреть. По крайней мере она не была расстреляна в подвале дома купца Ипатьева три года назад. Так что всё в этой жизни относительно и за всё нужно платить.
Испросив дозволения, нарисовался мой личный камердинер. Киваю ему на разгром.
— Евстафий, голубчик, распорядись.
Тот склоняет голову в протокольном поклоне.
— Не извольте беспокоиться, Государь. Всё будет в лучшем виде через четверть часа. В малой каминной подан чай.
Качаю головой.
— Нет, Евстафий, подай нам чай в мою квартиру.
Камердинер удивленно смотрит на меня, но повторять дважды ему не нужно.
— Слушаюсь, Государь.
Не менее пораженно смотрят на меня мои гости. Приглашения в квартиру не удостаивался ещё никто и никогда.
— Прошу за мной, там нам будет удобно поговорить.
Что такое наша с Машей квартира? Это абсолютно запретная, закрытая, наша личная зона, в которую вход закрыт всем. Даже уборка и всякая смена постельного белья происходит в наше с Машей отсутствие, но при обязательном присутствии лично Евстафия и сотрудников Службы безопасности Двора. Ни про каких гостей в квартиру и речи быть не могло. Так что моё решение пригласить Ники и Настю в квартиру было совершенно беспрецедентным.
Вскоре мы уже расположились в удобных креслах. На столике перед нами был чай разных сортов и видов, а также всё, что к чаю могло пригодиться. В том числе и из различных вкусностей.
Беру слово первым на правах хозяина.
— Итак, Ники, я получил твоё прошение о возвращении в Россию и на действительную воинскую службу.
Бывший Самодержец кивнул.
— Да, Миша. Россия вновь ведёт войну. Я не буду говорить высокопарных патриотических речей, но я не могу сидеть в Монте-Карло, когда моё Отечество воюет. Прошу удовлетворить моё прошение и располагать мной, как ты сочтёшь нужным. Готов пойти хоть рядовым, хоть командиром взвода.
Спохватываюсь:
— Ох, прошу простить меня, Настенька! Я же хотел похвастаться своей личной библиотекой. Это, конечно, не Кремль и не Константинополь, но библиотека, право слово, недурна! Есть очень редкие экземпляры. Приглашаю вас на экскурсию. Мало кому доступно в этой квартире такое удовольствие!
Настя улыбнулась, ясно понимая, что я её выставляю из комнаты и хочу поговорить с её отцом с глазу на глаз. Что ж, через пяток минут мы продолжили с Ники.