Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 22 из 26



— Держись, Оленька. Всё, что будет нужно — только скажи.

— Спасибо, Мишкин.

Очередь подрастающего поколения.

— Привет, сынки. Привет, Ива. Как ваши дела?

Все что-то отвечали, но, посмеиваясь, поглядывали на напряженную Императрицу.

Наконец, весь официоз со всеми министрами, генералами, сановниками и прочими был закончен. Я каждому пожал руку и сказал пару слов. Время докладов и разборок ещё не наступило. Дайте Царю-батюшке хоть умыться с дороги!

Мы прошли в Императорский павильон в аэропорту и Маша, взяв быка за рога, велела:

— Так, дорогие родственники, оставьте нас на четверть часа.

Ива хихикнула и тут же получила локтем в бок от Мишки, а Ольга скомандовала:

— Так, молодежь, пойдёмте-ка отсюда. Ну-ка, быстренько-быстренько…

И тихо прикрыла за собой двери.

Маша подошла ко мне и, глядя снизу-вверх в глаза, сказала лишь три слова:

— Я люблю тебя.

Наши губы горячо нашли друг друга…

* * *

ЯПОНСКАЯ ИМПЕРИЯ. СЕВЕР КОРЕЙСКОГО ПОЛУОСТРОВА. 30 октября 1921 года.

Андрей жадно грел озябшие ладони о бока видавшей виды серебряной чашки. Кружка была мята в многочисленных боях и походах, не раз испытывала на себе как перипетии жизни, так и попытки её, чашки, эту жизнь исправить. Во всяком случае, некогда сверкающий и правильный сосуд из благородного металла, давно уже потерял и форму и стать, лишь благородство серебра все ещё сверкала сквозь копоть и грязь сражений.

Конечно, денщик Никодим всячески грозился привести любимую чашку своего начальства в потребное состояние, но всякий раз ущерб от очередного похода превышал всяческие его возможности. Впрочем, чашка до сих пор не прохудилась, а значит, свои ключевые функции — поить своего хозяина кофе, чаем, или, хотя бы кипяточком, она исполняла исправно. А что ещё нужно офицеру на фронте?

Капитан Романов вдохнул непривычный аромат, доносящийся из чашки и, с сомнением, посмотрел на её содержимое.

— Никодим!

— Тут я, Ваше Высочество!

Денщик вытянулся в дверях блиндажа. Андрей поморщился раздраженно.

— Что ты опять тепло выпускаешь, болван ты эдакий?! Дверь закрой!

— Виноват-с, Ваше Высочество, не извольте серчать, сейчас всё будет в самом наилучшем виде!

Никодим живенько проскользнул внутрь, поставил на место наспех сколоченную «дверь» и тут же занавесил проём сшитыми в единое полотно волчьими шкурами, из числа тех, что Князь Императорской Крови самолично раздобыл на охоте в горах Афганистана.

Дождавшись завершения манипуляций, Андрей строго посмотрел на денщика.

— Признавайся, проходимец ты эдакий, ты куда чай подевал и что это за дрянь в чашке?!

Никодим вытянулся и доложил:

— Не извольте беспокоиться, Ваше Высочество! Кофий ваш, и чай ваш, всё на месте! А это не дрянь, как вы изволили выразиться, а местные лекарственные сборы для укрепления организма! Посоветовали мне тут давеча местного известного знахаря, так вот я и…



Андрей сокрушенно покачал головой.

— Да, ты, братец, точно белены объелся! Кто ж на вражеской территории покупает не пойми какие травки и поит ими Князя Императорской Крови? Совсем с ума сошел? А если бы я, к примеру, отравился? Или тебе нужно расследование по делу о покушении на жизнь члена Императорской Фамилии?

Тот захлопал глазами.

— Дык… Я ж сам давеча пил, и ничё, живой…

Тут в дверь постучали.

— Да!

На пороге возник дежурный офицер.

— Ваше Высочество, прошу простить, тут прибыл какой-то военный корреспондент. Документы проверили, вроде всё в порядке. Вещи его и револьвер оставили в дежурке. При нём оружия нет.

Капитан Романов нахмурился. Вот час от часу не легче. Зачем ему тут корреспондент? Тем более сейчас?

— Чего хочет?

Офицер козырнул.

— Хочет представиться по случаю прибытия к новому месту службы и обсудить дальнейшую его деятельность в батальоне.

М-да, не было печали. Опять в вышестоящих штабах маются дурью от безделья. Но, деваться некуда, раз прислали, надо хотя бы принять. А там видно будет, как от сего «подарка» избавиться поскорее.

— Ладно, Яковлев, черт с ним, зови.

Офицер козырнул и исчез за дверью. Капитан несколько секунд молча дырявил взглядом своего денщика, пытаясь вспомнить, на чём он собственно остановился, распекая того, но вспомнить не успел — в дверь вновь постучали.

Появившийся молодой подпоручик вытянулся и отрекомендовался:

— Ваше Высочество! Честь имею представиться по случаю прибытия к новому месту службы! Подпоручик Норкин, честь имею!

Андрей цепким взглядом оглядел прибывшего. Вроде молодо-зелено, но нет. Нашивка за ранение. Два солдатских Георгия на груди. Значит воевал и в офицеры попал уже после Великой войны. Знак Мариупольского военного училища. Стало быть, окончил факультет военной журналистики. А в Мариуполе готовили отнюдь не просто пропагандистов-агитаторов, там именно что военная журналистика со всеми вытекающими. Там всё серьёзно. Эти, мягко улыбаясь, душу вынут незаметно. А потом книгу о тебе напишут. И хорошо, если только книгу.

— Подпоручик, позволю себя осведомиться, какими судьбами вы в наших краях и почему именно в наших?

Тот вытянулся ещё больше.

— В связи с началом войны, наш курс, как прошедший две трети учебной программы, прошел полевые испытания и был выпущен досрочно по ускоренной программе. По прибытию на Дальний Восток в Штабе получил право выбора места службы. С замиранием сердца и внутренним восторгом в качестве дальнейшего места службы мной был выбран ваш легендарный Лейб-Гвардии Кавалергардский Его Всесвятейшества и Величия бронетанковый полк! В штабе полка меня приписали к вашему батальону!

Комбат капитан Романов хмуро оглядел прибывшего.

— Вот скажи, подпоручик, что мы тебе плохого сделали, а? Или ты считаешь, что мы рады видеть писаку в своих рядах? Зачем ты мне здесь? Езжай обратно в свой Штаб…

* * *

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. КВАРТИРА ИХ ВЕЛИЧЕСТВ. 29 октября 1921 года.

Нельзя сказать, что из-за двери квартиры Их Величеств не доносились никакие звуки. Начальник Службы Безопасности Дворца генерал Климович тихо прикрыл за собой дверь внешнего периметра. Пришлось сегодня посты охранения отвести на лишние пять-десять метров дальше от квартиры, оставляя между охраной и Особами лишние закрытие двери. Конечно, шептаться при Дворе будут всё равно, но нечего зря искушать подчиненных. Охрана усилена и внутри дворца и снаружи.

А звуки, ну, что звуки? Завидовать Государям следует молча.