Золотая бабочка

Следующие несколько часов лес взбудоражено шумел, а Энви бесцеремонно заглядывал в самые разные места. Он умудрился напугать семью белок, когда полез в их дупло, решив, что Элрики вполне могли туда забраться, сцепиться с лисой, которая вовсе не желала видеть в родной норе незваного гостя, и даже сесть на ежа – его гомункул просто не заметил. И вот, искусанный лисой и исколотый ежом, он вынырнул на небольшую полянку.

- Ну, малявки, когда я вас найду…

В голове Энви было много мыслей и вариантов маленькой мести двум сорванцам. В предвкушении он облизнулся, выбирая самый лучший, по его мнению, способ, когда чувствительного носа достиг знакомый запах. Мигом напрягшись так, будто должен был сдвинуть с места целую каменную глыбу, кот стал шумно втягивать воздух в себя. Так и есть, он не ошибся! Элрики точно в лесу! Приободрившись, кот потрусил по следу, иногда тихо, но очень грозно урча и пугая лесную мелочь.

Но найти братьев-которые-ни-дня-отдохнуть-не-дают оказалось не так просто, как Энви рассчитывал вначале. Он-то думал, что они совсем рядом, а пришлось пробежать ещё пол-леса, пока Энви не достиг чащобы. Он без труда прошёл в глушь, особо не заботясь о психике бедных животных, узревших кота, у которого из спины торчало два роскошных нетопыриных крыла.

Услышав детские голоса, Энви спикировал к братьям и оказался у них за спиной. Он постоял немного, принимая человеческий облик, неслышно подкрался к беспечно болтавшим Элрикам и, наклонившись так, что почти касался подбородком золотистых макушек, вкрадчиво спросил:

- И что вы тут делаете?

Реакция у них была отменная: подпрыгнув, братья с испуганным воплем кувыркнулись в разные стороны. Будь ситуация немного иной, Энви с удовольствием расхохотался бы, но после гонок по лесу и стычек с местными жителями он хотел только одного: вернуть обратно этих двоих горе-путешественников и отдохнуть наконец.

- Ой, это ты… А мы тебя и не узнали! – выпалил Эдвард, узрев гомункула. И тут же улыбнулся как можно шире, как будто на Энви можно было таким образом повлиять.

- Так за каким чёртом вы полезли в самую глушь? – ласково спросил Энви, сощурившись. Братья переглянулись и дружно сглотнули, понимая, что дело плохо.

- А мы это… - Эдвард запнулся, лихорадочно пытаясь придумать правдоподобное оправдание.

- Мы медведя ждали, - пискнул Альфонс. – Он тут недалеко живёт…

- Хорошо-о, - задумчиво протянул Энви, мысленно вопя и хватаясь за голову, удивляясь безрассудности Элриков. Точнее, одного из них, который утянул за собой младшего брата. – А на кой вам, олухам двум, медведь понадобился?! – не выдержав, он всё же взвыл.

- Ну-у… Мы просто поспорили… - Эдвард скорчил хитрую рожицу и отвёл взгляд.

- С кем? – Энви уже сопел, пугая Альфонса.

- Да так… - Эдвард снова замялся, собираясь промолчать, но под пристальным взглядом Энви виновато продолжил: - Да с мальчиком одним… Ну а чего он говорит, что мы далеко в лес забираться боимся? – с вызовом сказал он, вскидывая голову.

Энви неожиданно расхохотался, озадачивая обоих. Трясясь от смеха, он сполз по стволу на землю.

- А если бы этот медведь на вас напал? – спросил он, когда приступ громкого смеха немного утих.

- Алхимией напугали бы, - серьёзно ответил Эдвард, вызывая новый взрыв хохота. Энви уже тихо подвывал, не в силах смеяться. Он, конечно, знал, что люди поступают глупо, но чтобы настолько…

Притихшие Элрики шли рядом с Энви, от которого шарахалась добрая половина леса. Эдвард пытался понять, сильно ли Энви разозлился, а гомункул думал о людской глупости и желании рисковать, чтобы получить новую порцию адреналина.

Наказание Энви всё же придумал: когда они пришли домой и разобрались с тем мальчиком, который сманивал их на путь, неугодный гомункулу, он заявил, что собирался рассказать им нечто очень интересное, но теперь не скажет в ближайшую неделю точно. Их терзания насчёт неуслышанной новой истории и виновато-расстроенные лица были как бальзам на философский камень, и гомункул окончательно успокоился.

========== Полёт девятнадцатый: кораблик. ==========

По ручейку, оставшемуся после недавнего ливня, неторопливо, важно покачиваясь, плыл бумажный кораблик. Белое судно пугало насекомых и угнездившихся рядом с ручейком лягушек, а каждый раз, когда он кренился, сзади кораблик поддерживали громкие возгласы.

- Да-а! Полный вперёд! - радостно завопил Эдвард, когда кораблик счастливо избежал крушения, обойдя небольшой камень.

Альфонс бежал с другой стороны, внимательно и сосредоточенно следя за движением корабля. Для них обоих этот кораблик был не игрушкой, а самым настоящим кораблём, который мчится по волнам и сквозь штормы.

Кораблик, покачнувшись, зацепился за что-то и встал. Эдвард, как был, босиком зашёл в воду, осторожно подцепил его пальцами и, вытащив, снова выбрался на берег, радуясь от того, что трава так щекочет ноги.

И снова по «бурной» реке помчался он белой птицей, грудью раздвигая волны. За ним, размахивая руками, такой же птицей парил над землёй Эдвард, заразительно хохоча и подпрыгивая, пугая поднявшимся шумом обитателей травяного леса.

Белое пятнышко накрыла чёрная тень, приземлившаяся на другом берегу. На кораблик недоумённо смотрел чёрный кот и топорщил усы. Энви пытался понять смысл происходящего – и не мог. Никогда ему не приходило в голову, что от вида какой-то сложенной бумажки можно так радоваться.

- Это что? – лапа брезгливо ткнулась в кораблик, но, зацепив воду, спряталась обратно.

- Корабль, - забравшись в ручеёк, ответил Эдвард.

- Вообще-то, это грязная мокрая бумажка, - фыркнул кот, вылизываясь. Эдвард возмущённо посмотрел на него: ну, как он не понимает?! Зачерпнув немного воды, он брызнул ею на кота. Энви, не ожидавший такой подлости, подскочил с диким шипением, перевернулся в воздухе и стрелой отлетел от воды – кошачье тело терпеть её не могло.

Эдвард захихикал, закрываясь руками, чтобы кот не увидел, но это не помогло: Энви видел его счастливое лицо и прекрасно слышал тихий смех.

- Ах-х смеш-шно тебе, да-а? – кот прижал уши к голове и взвыл, подняв распушившийся хвост трубой. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что кроме Элриков никого рядом нет, он подошёл поближе к воде и, встав на задние лапы, стал преобразовываться. Иногда он любил затягивать преобразование, чтобы эффектней выглядело, но сегодня явно был не тот случай, так что превращение заняло лишь несколько секунд. Энви, не разбегаясь, прыгнул в воду. Как он и ожидал, брызги полетели во все стороны, и Эдвард теперь был почти весь мокрый.

- Я принимаю вызов! – крикнул непоседливый ребёнок, запрыгивая на него с целью повалить в воду. Правда, Эдвард не учёл того, что Энви даже в этом облике тяжелее его, и сам он для гомункула – пушинка. – Слушай, - задумчиво сказал он, внезапно успокаиваясь. – А ты в кораблик можешь превратиться?

- Что? – гомункул часто заморгал, переваривая услышанное. – Живое не может стать неживой материей, забыл?

- А ты будешь живым кораблём, - предложил он. Энви фыркнул и рассмеялся, запрокинув голову. Несколько жёстких длинных прядей задели Эдварда по лицу. – Ну а что? – надувшись, спросил он. Хлопнув гомункула по макушке, он быстро спустился и отбежал с криком: «Ты водишь!»

- Ты серьёзно? – хмыкнул Энви, потягиваясь. – Я ж тебя в секунду поймаю, мелочь.

- А ты сначала попробуй, а потом говори, кактус! – в ответ крикнул мальчик, срываясь с места и зайцем убегая к тому месту, где он напару с Альфонсом смастерил кучу ловушек.

========== Полёт двадцатый: ловушки. ==========

Энви был уверен, что быстро нагонит беглеца, который не мог сравниться с ним в скорости и ловкости. Но то, что Эдвард маленький, ещё совсем не означало,что на него стоит смотреть свысока. Креативный ребёнок с шилом в одном месте – само по себе гремучая смесь. Но если такой ребёнок ещё и алхимик, тогда это настоящий Апокалипсис.

Гомункул легко перескочил через лужу, не выпуская из виду мелькавшую впереди золотистую макушку. Ухмыльнувшись, он оттолкнулся от влажной земли и подпрыгнул, решив закончить всё одним прыжком. В этом была его главная ошибка, за которую Энви тут же и поплатился: вокруг ноги захлестнулось что-то жёсткое, а земля быстро уходила из-под ног. Гомункул дёрнулся в воздухе, ещё не понимая, что происходит, и только когда убедился, что висит вниз головой, понял, что попался. Доказательством этому был радостный смех, раздавшийся неподалёку.