Страница 47 из 50
Андрей Михайлович тяжело поднялся с кресла и медленно пошел навстречу. Глаза поднять не решался. Смотрел куда-то в колени и просто сгорал от стыда.
— Здравствуй, папа, — ровным голосом заговорила Марьяна, когда между ними оставалось несколько метров, — Надеюсь, не нужно объяснять, зачем мы здесь?
— Здравствуй, дочка… И ты, Денис, здравствуй… Давайте пройдем в беседку, — глухо попросил генерал, — Думаю, нам всем есть о чём поговорить…
— Я не хочу разговаривать, — отрицательно покачала головой Марьяна, — Слишком много твоих речей и наставлений выслушала за эти три года… Насквозь лицемерных и лживых, как выяснилось… Спасибо. Наелась досыта… Ты всю жизнь учил меня поступать по-справедливости, а сам… Всё это время ты умело мной манипулировал. Играл на чувствах, выводил на нужные эмоции… Балансировал любовью, ненавистью и чувством ответственности… Где не получалось уговорами — действовал обманом. Прямолинейно и вероломно… Заставил напрочь забыть про мои собственные суждения и мысли. А я безоговорочно верила… Ведь ты — мой отец, учивший всегда поступать благородно и честно… Собственным примером перед глазами, как я думала… Конечно, во многом сама виновата… Только я всего лишь старалась следовать правилам, которые ты прививал мне с детства. Всё — на благо семьи. Свои личные интересы — на последнем месте… Браво, папочка. Ты гениальный стратег… Только вот кого своими действиями осчастливил? Меня? Даника? Может быть, дядю Гришу? Или себя, любимого? Понимаешь ведь, что нет… А о том, как ты обошёлся с Денисом, я вообще молчу… Почему, папа? Что он тебе такого сделал, что три года назад ты не дал нам поговорить? Зачем солгал мне про три миллиона? Артёма лишил родного отца, меня — любимого мужчины… Да и собственному сыну с твоей лёгкой руки я всего лишь сестра… За что ты так с нами, папа? Кому сделал лучше?
Генерал поднял на дочь пустые глаза и заговорил потухшим, бесцветным голосом: — Я считал, что поступаю правильно… Ты не видела себя со стороны, когда вернулась из Загорска… Из тебя как будто жизнь высосали… И я решил, что никому больше не позволю так поступать с моей девочкой… Да, я прогнал Дениса, нарушил данное ему слово, попытался откупиться… Я виноват… Это я собственноручно подписал приказ о командировке в Гвинею. Даже обрадовался, что всё так хорошо складывается… Думал, его отошлю подальше, тебя выдам замуж, время пройдет, всё рассосётся, забудется… А оно вон как вышло… И, когда родился Артём, а ты чуть не умерла, я просто испугался. Испугался, что моя дочь останется инвалидом, а какой-то левый парень по праву отцовства отберёт у меня внука… И сделал то, что сделал… Прости меня, дочка… Я, действительно, думал, что так для всех будет лучше… Просто защищал свою семью… Как умел… Только я тогда не знал… Не знал, что Денис — сын моего старого друга… Того самого, с которым мы когда-то мечтали породниться через детей…
Генерал, тяжело дыша, дошел до беседки и рухнул в кресло, как будто не держали ноги. За эти несколько минут он внезапно постарел на пару десятков лет.
— Пап, ты это всё сейчас серьезно? — Марьяна закрыла лицо руками и истерически расхохоталась, стирая со щёк внезапно хлынувшие слёзы, — Звучит, как откровенное издевательство…
— Так я, что, получается, с тобой тогда знакомиться не поехал? — ошарашенно раскрыл рот Ден и ударил себя ладонью по лбу, — Нет, ну надо же… Вот где, действительно, ирония судьбы…
— Прости меня, Денис, если сможешь, пожалуйста… — слабым от одышки голосом проговорил генерал, его грудная клетка часто поднималась и опускалась, — И ты, Олег, прости. Я ошибся. Думал, что всё делаю правильно. Стремился защитить дочь, не дать наделать глупостей, а вон как вышло… Сломал жизнь ей, своему внуку, твоему сыну… Если бы я тогда знал… Если бы хоть кто-то из вас хотя бы намекнул, что вы родственники…
— А что, обычный парень, без рода, без племени, по-твоему, не был достоин простого человеческого счастья? — исподлобья посмотрел на сослуживца Олег Викторович, — Ведь его же безумно любила твоя дочь… А у тебя была реальная возможность ему помочь, подтолкнуть, научить… Подтянуть до своего уровня. Видел ведь, что нормальный человек, не лживый, не подлый, с понятиями… Но, простой капитан в качестве зятя тебя не устраивал… Нужен был элитный, породистый и с кучей денег… Ох и короткая же у тебя память, Андрюша… Видимо, забыл уже как Томкин папаша тебя гнобил по молодости? Тоже большой начальник был. И к дочке своей на пушечный выстрел не подпускал. Не считал ровней… Все дальние воинские части, все учения и горячие точки были твои… Только вот одумался в своё время твой тесть, а ты — нет…
— Я ошибся, Олег… Не послушал сердце… — Андрей Михайлович медленно встал, сгорбившись, и потухшим взглядом осмотрел окружающих. Встретился глазами с Марьяной, потом с Денисом. Его лицо сейчас напоминало трагическую восковую маску, — И сейчас мне очень стыдно за это… Акела промахнулся… Прости меня, дочка… И ты, Денис, прости… А ведь Тамара предупреждала… Не лезь, всю жизнь себя потом казнить будешь…
— Папа, а почему ты плачешь? Тебе больно? — спросил генерала внезапно вбежавший в беседку Артём и сочувственно погладил маленькой ладошкой загрубевшую мужскую руку.
Королёв заглянул в огромные угольные глаза внука и ласково погладил его по непослушным каштановым волосам. Собрав всю волю в кулак, поборол спазм, делающий деревянным горло: — Не папа… Деда… Просто… Мы всё перепутали, Тёмушка…
Генерал тяжело присел на корточки и трясущимися руками повернул внука лицом к настоящим родителям. — Вот папа… Его зовут Денис и он тебя очень любит… Как и все мы… Он давно искал тебя. И вот, наконец, нашёл…
Ден стоял истуканом, боясь пошевелиться. Во все глаза смотрел в родные, ясные глаза, чутко считывая реакцию. В гортани мешался огромный булыжник, дыхания не хватало от захлестнувших эмоций, но мужчина тщательно сдерживался. Не хватало ещё напугать ребёнка.
Артём сделал несколько шагов навстречу, но примерно в метре остановился. Он с любопытством рассматривал Дениса, не решаясь подойти ближе.
— А почему ты никогда не приезжал к нам раньше? — подозрительно хмурясь, спросил Тёма.
Ден медленно присел. Протянул руки и осторожно провел ладонями по хрупким детским плечам. Посмотрел долгим взглядом на генерала. Сглотнул.
— Твой дедушка уже сказал, что мы все запутались… — Неуверенно начал он, — Я жил очень далеко и думал, что не нужен твоей маме. А она думала, что не нужна мне. Поэтому спрятала тебя от меня у дедушки и бабушки… Хорошо спрятала, чтобы никто не нашел… И для этого притворилась твоей сестрой, представляешь? Яна — твоя настоящая мама, а я — папа. А Андрей и Тамара — бабушка с дедушкой… Мы все ошиблись, запутались… Только я всё равно нашёл вас обоих. Потому, что очень люблю…
Марьяна практически не дышала, зажав рукой рот. Чувство безмерной благодарности расплескивалось через край. Кто ещё, кроме Дениса мог так просто рассказать ребенку о причинах этой дичайшей путаницы? Очень благородно, никого не обвиняя и не подставляя, без непонятных двухлетнему мальчишке подробностей… Конечно, этот маленький почемучка ещё задаст огромное количество неудобных вопросов, но вдвоем они с этим обязательно справятся…
— А ты покатаешь меня на своей машине? — трещал этот неугомонный сгусток энергии по имени Артём, — А мороженое купишь, ну то, ягодное? А Яна больше на тебя не сердится?
Им ещё предстоит решить много больших проблем и маленьких проблемок, привыкнуть к жизни втроём, новой роли родителей. Тёма ещё долго будет примеряться к словам "папа" и "мама" в отношении других, непривычных ему людей. Но, первый, самый страшный и ответственный шаг сделан — мальчик принял Дена, потянулся к нему, прислушался… А с остальным постепенно можно справиться. Ведь они теперь вместе…
Взявшись за руки втроём Денис, Артём и Марьяна бодро зашагали к машине. Андрей Михайлович с черной тоской в глазах молча смотрел им вслед…
Эпилог
Тяжелый металл автоматических ворот негромко заскрипел за выезжающей машиной. Еле слышный стук магнитного замка, закрывающегося за ними, прозвучал как последний выстрел. Марьяна повернулась и долгим взглядом проводила размытые очертания родительского дома в заднем стекле автомобиля.