Страница 19 из 19
— Слушай, Алексей Фёдорович, — вспомнил Александр. — Что это вы с Иваном Васильевичем придумали с моим наследием на престол? А брат его двоюродный Владимир Старицкий, внук царя Василия как же? Ведь он наследник престола после Дмитрия Ивановича. Как его здоровье, кстати. Охраняете его, как я просил?
— Слава богу, здоров наследник престола… А по твоему вопросу скажу, что хоть и приближен Владимир Андреевич к царю и замещает его и сейчас в Москве, но не люб он Ивану Васильевичу. Не показывает он сего, но в мыслях гневен на друзей Старицких за мать свою.
— Так дело то не в наследниках! — Воскликнул Ракшай. — Правильно ты говоришь, что дело в «друзьях» наследников. Все старые роды стремятся к власти. Да и молодые не хотят оставаться не у дел. Вон и в царёвой тысяче брожения идут. Я почему и сбежал из Москвы, что отплёвываться и отбрехиваться устал. Дел невпроворот, Россию по кускам рвут, а они земли делят. Идите и берите земли Крымские да украинские. Так нет, млять, тут друг у друга вырывают.
— Правильно и ты говоришь. И не только говоришь, но и делаешь. Смотрит на Земли Ливонские царь-государь. Прирасти ими хочет.
— О землях потом. Мне то что с правом на наследование престола делать?
— Как это, что делать? Жить, как и раньше. Это же на всякий случай…
— Хрена себе, на всякий случай. То тебя убивают, а сейчас меня убивать станут. Друзья Старицких сильно расстроятся, что Владимира подвинули. Да и он, хоть вида не подаст, а злобу затаит.
— Не затаит. Смирный он, — возразил Адашев. — А с его друзьями да мамашей его, княгиней Хованской, справимся кое как… Всему придёт время.
Они помолчали. Санька время от времени недовольно дёргал головой.
— Ты скажи, как с моей хворью справился? — Наконец не выдержал боярин.
Александр махнул рукой.
— Не бери в голову. То моё дело.
Адашев нахмурился.
— Слышал я твой торг. С кем это ты? С бесом, что государь узрел?
— Почти, — буркнул Санька. — Не важно с кем! Говорю, не бери в голову. Не велика плата за твою жизнь. Вон мне государь обещал покусителей твоих выловить и мне отдать. А я ему отдам.
— Худо то, — тихо прошептал Адашев. — Одно дело самому врага убить, а другое врагу человеческому отдать…
— Не трави душу, Фёдорыч. Самому тошно, но уже ничего не поделать.
Санька вздохнул.
— А-а-а! — Мотнул он головой. — Будь, что будет! Главное — день простоять, да ночь продержаться!
Конец ознакомительного фрагмента.