Страница 93 из 112
Лицо девочки хранило настороженное, замкнутое выражение, но все-таки она кивнула еще раз.
— Здесь можно говорить спокойно, — добавила Даари. — Я поставила глушилку, никто не услышит.
У нее мелькнула мысль, что, может быть, стоит вернуться в «кладовую» для разговора. Но Даари понятия не имела, в какую сторону они двинутся после этого, и уж точно не могла гарантировать самой себе, что повторно повторит маго-акробатический трюк с залезанием в вентиляционную отдушину. Значит, лучше совещаться тут.
Сия начала рассказывать.
С удивлением Даари узнала, что девочка тут намного дольше, чем она сама — уже полгода. По ее словам, Сия не сама исследовала большую часть подземелья, а ей рассказал один из предыдущих «пациентов» лаборатории.
— Он мне так и не сказал, как его звали. Старше меня. Почти подросток или выглядел так. Я его звала «Старший брат». Он давно еще не вернулся с процедуры, — подумав, она зачем-то добавила: — Значит, скорее всего, умер. Он уже был совсем плох под конец. Ему что-то такое сильное давали.
«Отомщу, — коротко пообещала себе Даари. — За всех».
Так вот, по словам Сии, этот парень владел магией и успел обследовать тут довольно много всего, даже покинул однажды периметр охраняемой зоны, где держали детей, но его разыскали и вернули. Еще, по словам Сии, раньше детей в лаборатории было куда больше, а во времена ее «старшего брата» — еще больше. Поэтому она со дня на день ждала, что они все тоже «не вернутся с процедуры». Такое милое здешнее иносказание.
— А что за процедуры тут с вами делают? — спросила Даари (очень не хотелось, но знать ей все равно нужно было). — Вырезают что-то?
— Редко, — махнула рукой Сия. — Вы думаете, нас тут на органы держат? Нет. Тут лекарства всякие испытывают. И процедуры. Поэтому большая часть детей такие маленькие... На подростках новые лекарства можно пробовать законно, с согласия родителей, на младенцах — почти нет. Очень-очень дорого. То есть раньше, старший брат говорил, бывало и правда что-то вырезали. Ему те старшие, кого он застал, говорили, что таких держали отдельно и старались, чтобы они прожили подольше. Но сейчас нас мало и такие опыты уже не делают. Только операции иногда, но ничего не удаляют. Наверное, хотят точку ликвидировать и в сложные проекты не встревают.
Говорила Сия с абсолютно недетским знанием жизни и с каким-то потрясающим равнодушием к собственной судьбе. Сайти слушал ее так же, как будто она математические правила повторяла вслух.
— Тут и младенцы есть?! — охнула Даари.
Как же их всех дотащить?! Младенец — не тюк, по полу не поволочешь. Может быть, старшие дети смогут нести младших?
— Теперь — нет, — сказала Сия. — Раньше были. Но их отдельно держали, я их только через дверь видела.
«Блядь», — подумала Даари.
— Может быть, их просто в другое помещение перевели?
— Тогда в другой коридор. Потому что я раньше все время слышала, как они кричали.
«Блядь, блядь, блядь».
Даари почувствовала, что не может спокойно это слушать. Вот думала уже, что у нее все эмоции перегорели, но где уж тут перегоришь. Сердце разрывается от гнева и горя. Эта лаборатория тут
Даари кое-как подавила то ли рык, то ли вой, подбирающийся к горлу.
— Ладно, — сказала она самым мягким тоном, на который была способна в этой ситуации. — Сайти сказал, что ты видела проход.
— Это не я, это Старший брат. Он сказал, к кладовке примыкает большая пещера, пустая. И из нее есть ход на поверхность.
Даари захотелось застонать от отчаяния.
— Там нет хода на поверхность, — сказала она. — Я пришла через эту пещеру. Наверное, он видел ход, через который я пришла.
— Вы пришли сверху? — поинтересовалась Сия.
— Нет, снизу.
— А он сказал, там ход идет вверх и вбок. Сказал, что это нам кажется, что мы под землей, а на самом деле просто внутри горы, и на поверхность не прямо вверх надо идти. Сказал, что тут куча проходов и слабых мест в скале на самом деле, и что будь он настоящим магом, он бы тут в два счета сделал коридор наверх с лестницей и ковровой дорожкой. Но он не настоящий. Он только начал учиться, только в кружок пошел. А я еще меньше могу, даже в кружок не ходила. Я только здесь поняла, что магию чувствую. Он меня сам учил. Он пробовал сам научиться, чтобы взрывать камень, но не успел.
— Ясно, — проговорила Даари.
Полагаться на чутье безвестного, давно сгинувшего пацана и пробиваться через зал, или рискнуть и все-таки попробовать подняться по лестнице?
— Госпожа, — вдруг сказал Сайти, — а вы есть хотите, наверное?
— Хочу, — Даари удивленно поглядела на него, — ты как догадался?
— Ну, вы сказали, что снизу пришли, наверное, шли долго? Хотите, я вам еду принесу? Я быстро!
Даари не успела его остановить: он ужом просочился к люку, тому, что вел в комнату мальчиков, открыл его и был таков. «Все, — подумала Даари, — сейчас его схватят и мне придется вступить в схватку с заговорщиками!»
Однако Сайти действительно смотался и вернулся в момент. Он умудрился вскарабкаться в люк, неся в зубах чью-то — явно не свою, куда меньше размером — белую футболку, в которую оказался завернут большой рисовый шарик и остывшая манта.
Боги-духи, как это было вкусно! Даари сама не заметила, как вцепилась в еду, даже не спросив, откуда она.
— Это Лаара, — объяснил Сайти, не дожидаясь вопроса. — У него аппетита вечно нет, так нянечка ему оставляет у постели, чтобы он хоть что-то съел.
У Даари застрял в горле непрожеванный комок пресного риса. Сделав усилие над собой — честно говоря, совсем небольшое — она дожевала и проглотила. Она спасет этих детей, любой ценой.
...А значит, она не имеет права рисковать ими на лестнице.
Зал со спящим драконом — тоже рискованно, но там, во-первых, их не засекут (или засекут не сразу), во-вторых, есть надежда, что там заговорщики побоятся атаковать их в лоб, чтобы не разбудить спящую реликвию. Во-вторых, Даари ничего не смыслила в геологии, но идея о том, что из такой огромной коверны наверняка существует не один потенциальный маршрут наверх, показалась ей логичной. Может быть, в самом деле не хватает только немного магии, чтобы пробиться на свободу и зря она осторожничает?
В самом худшем случае она просто обрушит весь комплекс. Туда ему и дорога. А им так и так погибать.
В общем, куда ни кинь — всюду клин, но план Старшего брата Сии, даром что тот сосвсем ребенком погиб, хотя бы дает видимость надежды.