Страница 32 из 60
Ожидала, что Фентон будет во всю плескаться в бочке с дождевой водичкой, но он стоял, прислонившись плечом к стене и в засаде поджидал меня, точно, как малый ребенок, хотел напугать издевательским: "Бу". Я едва не натолкнулась на него и, отшатнувшись, охнула:
— Ты чего притаился?
— Нам нужен дракон, — тихо и очень серьезно проговорил он.
— Живой или достаточно костей? — съехидничала я. — Ты уточни, что именно хочешь грабить: зоопарк или музей.
— Нам действительно нужен дракон, — убежденно повторил ведьмак.
— Знаешь старый анекдот? — не удержалась я и убрала с его рубашки налипшую травинку. — Чародей приходит к храмовнику и жалуется на жизнь, а тот ему говорит: "Чародей, заведи дракона"… Вижу по лицу, что не знаешь. В общем, я к чему это говорю: дракона в моем доме не будет ни в каком виде: ни в живом, ни в мертвом, ни даже в виде амулетов. У тебя есть умертвие, а у меня школяр и нечисть. По-моему, полный набор для счастливой совместной жизни.
— Говорят, что в минуту, когда рождается дракон, вокруг исчезает вся магия.
— Да, я читала в гримуаре, — согласилась я.
— Но у легенды любопытное продолжение. Магия возвращается. Темное — темному…
— Ага, а светлому ничего не возвращается, потому что рядом с драконами мы в принципе не можем пользоваться чарами, — перебила я.
— Магия, в любом случае, возвращается, просто рядом с драконом к ней возможно обратиться, — поправил меня Фентон.
— Значит, ты серьезно, — смирилась я, что обсудить драконью тему придется. — Ну даже не знаю, радоваться или рыдать. Единственный живой дракон сейчас в зоопарке и готовится отъехать в мир иной. Адресок подсказать? Ты еще успеешь его угнать.
— Варлоки были кланом, владеющим драконами, а Хэдлеи служили у них смотрителями загонов, — не обращая внимания на убийственную иронию, перебил меня ведьмак, и невольно опять резануло слух это странное "у них". — В клане ходили разговоры, что они когда-то спрятали у себя драконье яйцо. Никто не воспринимал всерьез эту чушь. Но я стал верховным колдуном и нашел подтверждение в родовом гримуаре.
Некоторое время Фентон пытливо смотрел мне в глаза.
— Хочешь сказать, что наследие — не гримуар и не артефакт, а дракон?
— Именно.
— Дракон из ларца?
— Скорее дракон из яйца, но да.
— Настоящее яйцо, из которого при хорошем раскладе вылупится маленькая крылатая тварь? — понимая, что со стороны, должно быть, выгляжу чокнутой, еще раз на всякий случай переспросила я. — Последний на земле детеныш дракона.
— Так и есть, — невозмутимо кивнул Фентон.
— Охренеть.
— Согласен.
— И у тебя его сперли, — со смешком напомнила я о пустом ларце, возле которого у нас случился магический поединок.
Мы одновременно посмотрели в сторону ритуального круга. Фентон прибрался в той части огорода, где мы устроили магический поединок, и теперь обугленный ларец не валялся на боку, а аккуратно стоял, словно напоминая о том, что никого наследия для нового верховного не сохранил.
— Уверен, что Хэдлей его перепрятал, — не согласился ведьмак. — Он был малость… подозрительным.
— Был? Он уже не скажет, куда спрятал яйцо? — насторожилась я и указала пальцем в небо, хотя была уверена, что после смерти все ведьмаки без исключения попадают в ад. — Его больше с нами нет?
— Нет, он по-прежнему с нами, — как-то слегка замявшись, неохотно признался Фентон.
Догадываясь, что ответ мне очень не понравится, я все-таки спросила:
— И где он?
— В твоем сарае.
Некоторое время мы молчали.
— Думаю, что имею право задать этот очень личный для темного вопрос. — Я кашлянула, чтобы прочистить горло, а то голос начал подводить. — Зачем ты его воскресил?
— Я нашел его в таком… печальном виде и поставил клеймо, чтобы не задавали вопрос.
Чудесно. Ко мне притащили незаконно поднятого мертвеца с фальшивым клеймом.
— А для чего притащил с собой? Расстаться не мог?
— Без любого из Хэдлеев было невозможно открыть тайник, но этот Хэдлей оказался последним.
Некоторое время я молчала, пытаясь собраться с мыслями, но в итоге сдалась:
— У меня нет слов… Хотя вру. Слов много, но воспитание не позволяет их произнести.
— Не стесняйся. — Фентон махнул рукой в приглашающем жесте.
— Достаточно того, что ты не стесняешься, — парировала я, и вдруг в голову пришла странная мысль: — А если за эти годы яйцо стухло?
— Сомневаюсь, что это возможно.
Ей-богу, из тухлых яиц не вылупляются даже цыплята. Разве что монструозные зомби-цыплята. Однажды я вылавливала в деревенском курятнике целый выводок. Скверное было приключение.
— Предлагаю резюмировать. — Я махнула полотенцем, отгоняя мрачное воспоминание, а заодно комаров. — Мы находим яйцо, выводим из него маленького дракона, и наша проблема решается?
— Таков мой единственный план, — согласился он. — Если бы я видел другой способ, как вернуть себе дар, никогда бы не завел этот разговор.
Справедливо.
— Ладно, Фентон Варлок, отыщем его. В конце концов, что мы теряем?
Не бежать же, право слово, к пресветлому за советом. Я не переживу подобного унижения и издохну следом за чувством собственного достоинства. В корчах.
— Эй, фея, — позвал меня ведьмак, когда я собралась вернуться в дом и, запершись в спальне, хорошенько осмыслить неожиданный поворот. — Коль, мы теперь партнеры, погреешь водички помыться? По-партнерски.
— Нет, — бросила я. — Мойся, партнер, в бочке и не смей соваться в мою ванную. Ведьмакам в нее вход воспрещен.
— Полотенце хоть отдай…
Нильс сидел в засаде. Когда я проходила под окном, предупредила громким голосом, чтобы наверняка расслышал:
— Ты делаешь вид, что ничего не знаешь, и не задаешь ни одного вопроса.
— Слушаюсь, учитель, — отозвался он из глубины кухни, но неожиданно вынырнул из оконного проема, едва не сбив горшок с геранью. — Мы будем высиживать дракона?
С тяжелым вздохом, я подняла голову и посмотрела она него. Школяр выглядел взволнованными и оживленным.
— Нильс, хочешь тебе доверим высиживать? Сядешь на яйцо и выведешь дракона. По-моему, бесценный опыт. Потом в резюме добавишь строчку "драко-няня". Или "няня-драк"? Как думаешь, что правильнее?
Что-то бормоча под нос, Нильс обиженно втянулся в окно.
— И вообще несмешная шутка, — крикнул он из глубины кухни.
— Да кто здесь шутил? — едва слышно хмыкнула я.
Ночь в сельской глуши всегда наступала враз: долго зрела, наполнялся глубокими тенями и сумерками, а потом накрывала непроглядной темнотой. Ни уличных фонарей, ни проблеска случайного огонька. Разве что холодным, строгим светом делилась луна. Она-то и заливала спальню, лишенную магических ламп.
Хотелось бы сказать, что дом был тих и окутан миром, но нет. За стеной то и дело похрапывал Нильс. Он заснул над письмом своей ненаглядной матушке, а потом с закрытыми глазами поднимался на второй этаж. Думала войти лбом в косяк, но укладывание прошло мирно, только в тишине скрипнул старый диван.
Я привела себя в порядок и, раскинув руки, рухнула спиной на кровать. Не успела расслабиться, как в дверь постучали. Фентон не спал. И другим не давал.
— Фея, дело есть.
— Сказать просто так не можешь?
— Без моей магии никак, — проговорил он.
Растерев лицо ладонями, я собрала волю в кулак и поднялась с манящей постели. В коридоре горел ночник, и после темноты, царящей в спальне, свет заставил прищуриваться. Подозреваю, со стороны лицо выглядело перекошенным.
Вытащенные из комнаты сундуки занимали добрую часть узкого пространства, и места нам с ведьмаком на двоих было маловато. Он вроде и не пытался приблизиться, а все равно стоял рядышком.
— Отправь письмо. — Фентон протянул исписанный лист плотной сероватой бумаги, явно выдранный из какого-то блокнота. — Попросил бы школяра, но надо лично в руки. Поможешь?
— Ладно, — согласилась я. — Говори, что делать.