Молчать, чтобы выжить

– Вот увидишь, через минуту он будет здесь. Мой друг – большой педант.

Не успела она договорить фразу, как дверь ресторанчика раскрылась, впустив высокого, темноволосого мужчину. Остановившись у двери, мужчина пробежал взглядом по залу. Элла махнула ему рукой. Он заметил это и, улыбнувшись, направился к столику Эллы и Тани.

Через несколько секунд темноволосый уже был возле столика.

– Добрый вечер, милые барышни! – поприветствовал он девушек по-немецки.

– Бернд, познакомься, это моя подруга Таня, про которую я тебе рассказывала.

Бернд Шлегель поклонился Тане.

– Между прочим, Таня – студентка престижной московской академии! – сказала Элла.

– О! Приятно иметь дело с умной женщиной. – Шлегель поцеловал Тане руку.

– А мне, – сказала Таня, – приятно иметь дело с таким галантным джентльменом!

– Что вы, Танечка, я не джентльмен – я простой бюргер.

Девушки засмеялись. Шлегель уселся за столик и махнул рукой официанту. Затем посмотрел на девушек и сказал:

– Надеюсь, никто не возражает против шампанского?

– Лично я больше люблю водку, – заявила Элла. – Но так и быть, буду пить вашу детскую шипучку.

– А вы, Татьяна? – повернулся Шлегель к Тане.

– Я просто обожаю шампусик!

– Вот и славно. Шампанского, – сказал он по-немецки подошедшему официанту. – И еще пару ваших фирменных салатиков, порцию черной икры и какие-нибудь конфеты. Шоколадные, естественно.

Официант кивнул и записал заказ.

– Ну-с, – снова перешел на русский Бернд, когда официант ушел, – какие планы на сегодняшний вечер?

– Я обещала Тане, что ты покажешь ей Берлин, – сказала Элла.

– Вот как?

– А что, ты против?

– Что ты, Эллочка! Когда это я был против свидания с красивой девушкой?

– Не думаю, что это будет свидание, – с кокетливой улыбкой сказала Татьяна. – Скорее, дружеская экскурсия.

– Как скажете, красавица. Для вас я готов целый год работать экскурсоводом за бесплатно!

Через пять минут веселой, ничего не значащей болтовни на столике появилось шампанское в серебряном ведерке, салаты, икра и вазочка с шоколадными конфетами. Конфеты были в виде маленьких сердечек. Шлегель тут же достал одну, приложил к груди и изобразил пылкое сердцебиение. Девушки рассмеялись.

– А вы романтик, Бернд, – весело сказала Татьяна.

– Только в компании красивых девушек, – ответил на это немец. – Кстати, вы можете называть меня не Бернд, а просто Боря. До эмиграции я был именно Борей.

– Боря, – повторила Татьяна. – А что, мне нравится! Но тогда и вы не называйте меня Татьяной. Ненавижу этот официоз.

– Как же вас называть?

– Таня. Просто Таня.

– О’кей! Просто Таня! Знаете что? А давайте выпьем на брудершафт, а? По нашему с вами старинному русскому обычаю!

– Давайте!

Бернд достал бутылку из ведерка.

Спустя два дня, Бернд и Таня лежали в постели в одном из лучших отелей города и весело болтали. На полу перед кроватью стояла початая бутылка французского вина и два бокала. Бернд курил, опершись спиной на подушку, а Таня лежала на боку и ласково гладила ладонью его мускулистую грудь, поросшую густыми черными волосами.

Немец был не только высок, но и великолепно сложен. Настоящий Тарзан! Правда, волосат, как кавказец, но Тане это даже нравилось. В этом было что-то дикое и необузданное, словно она лежала в постели с могучим неандертальцем.

– Знаешь, Боря, даже не верится, что мы с тобой познакомились всего два дня назад, – задумчиво проговорила Татьяна.

Шлегель посмотрел на нее и улыбнулся:

– Да уж. Мне тоже кажется, что мы знакомы годы. До тех пор, пока мы не укладываемся в постель.

– Правда?

– Да. С тобой каждый раз как в первый.

Таня усмехнулась:

– Ты груб. Но мне это нравится. А что, я и правда так хороша в постели?

– Ты лучшая из всех женщин, которые у меня были, – заверил ее Бернд.

– О! Ты еще не знаешь всех моих талантов! Ты когда-нибудь слышал про «крыло бабочки»?

Шлегель покачал головой:

– Нет. А что это такое?

– Сейчас покажу. Только убери сигарету, а то еще проглотишь в экстазе.

Шлегель посмотрел на сигарету, потом перевел взгляд на Татьяну и сказал с сильным сомнением в голосе:

– Знаешь, детка, я не уверен, что у меня получится. Это будет уже третий раз за вечер.

Таня приподнялась на локте, провела губами по его смуглой шее и хрипло прошептала ему на ухо:

– Дурачок. Туши сигарету и ни о чем не беспокойся. Доверься мне.

Вдохнув черными ноздрями аромат Таниных духов, Бернд больше не задавал вопросов. Он погасил сигарету, и Таня нырнула под одеяло.

– Ох! – вырвалось из груди Бернда мгновение спустя, и он блаженно прикрыл глаза.

Через несколько минут Шлегель закинул руки за голову и устало вздохнул. Таня выбралась из-под одеяла, налила себе вина в бокал и залпом выпила. Оба были потные и краснолицые, как после сауны. Татьяна тяжело дышала как после часовой пробежки.

– Ты волшебная женщина, – сказал, поглядывая на нее, Бернд. – Я никогда не чувствовал себя таким крутым мужиком. Нет, правда – ты будишь во мне зверя!

Шлегель наклонился и поцеловал Таню в мочку уха, затем зарычал, изображая возбужденного хищника. Татьяна смешливо поежилась и повела обнаженным плечиком. Она была великолепна: красивая, сильная самка, способная свести с ума любого мужчину – вот как она выглядела сейчас, несмотря на растрепавшиеся волосы и смазанную губную помаду.

– У тебя есть в Москве парень? – спросил Бернд, не сводя с нее восхищенных глаз.

Таня помолчала, словно обдумывала его вопрос, потом прищурила голубые глаза и спросила:

– А ты как думаешь?

– Я думаю, что есть, – убежденно сказал Шлегель. – И я готов разорвать его на части.

Зрачки Татьяны по-кошачьи сузились.

– А ты опасный человек, Борис, – тихо и как-то странно проговорила она.

– Еще бы! – согласился Шлегель. – Ты даже не догадываешься, насколько я опасен.

Он вновь наклонился к Татьяне, привлек ее к себе и страстно поцеловал в губы. Таня слегка отстранилась.

– Я слышала, ты часто летаешь в Москву, – рассеянно сказала она.

– Нечасто. Но летаю.

– У тебя там работа?

Шлегель подумал пару секунд и ответил:

– Что-то вроде этого.

Татьяна свесилась с кровати и наполнила вином оба бокала. Протянула один Шлегелю. Они чокнулись и отпили по глотку.

– И еще я слышала, что ты знаком с какими-то московскими бандитами, – вновь заговорила Татьяна.

Бернд усмехнулся, но и на этот раз не стал возражать.

– И что сам любишь заниматься... всякими рискованными делами, – продолжила Татьяна, загадочно поглядывая на Бернда из-под полуопущенных ресниц.

– Смотря что называть «рискованными делами», – резонно заметил Шлегель. – Но в общем, ты права. В Москве у меня есть небольшой бизнес.

– Небольшой? А я слышала, что он приносит тебе хорошие деньги. По крайней мере, здесь, в Берлине, тебе не приходится работать.

Лицо Шлегеля потемнело.

– Это тебе Элка рассказала? – сухо осведомился он.

Таня кивнула:

– Да.

По губам немца пробежала нехорошая усмешка.

– У нашей пухлой Черепашки слишком длинный язык, – процедил он сквозь зубы. – Если кому-то захочется его подрезать, я не удивлюсь.

Татьяна прижалась щекой к плечу Бернда и с покорной нежностью посмотрела ему в глаза.

– Брось, Боря. Элла твой друг, и она любит тебя. Она за тебя пойдет в огонь и в воду. Она и со мной познакомила тебя только потому, что ей надоело видеть тебя холостяком.

– Правда?

– Да. Она считает, что ты холостой, потому что не можешь найти себе в Германии хорошую девушку.

– Гм... – Суровые морщины на лице Шлегеля разгладились. – В чем-то она права. Подожди... Выходит, ты хочешь меня на себе женить?

Таня фыркнула:

– Не надейся. У меня и в мыслях этого не было. Я не собираюсь выходить замуж в ближайшие лет пять, так что можешь успокоиться. Хотя... я бы не возражала, чтобы ты заходил ко мне в гости, когда прилетаешь в Москву.