Страница 24 из 148
— Ты думаешь, что я переступлю порог дома, из которого меня выгнали? — вспыхнула Айрин. — Ни за что!
— Дело твое. Я всего лишь сказала тебе свою точку зрения. Хочешь разбить семью? Я тебе в этом не могу помешать. Но знай, что Санджей не будет до конца счастлив, пока его семья страдает. И это рано или поздно разрушит ваши отношения.
Сказав все это, Лалит с чашечкой кофе направилась в кабинет шефа, оставив наедине с самой собой Айрин, расстроенную ее словами, которые перекликались с ее собственными мыслями.
— Радж еще не приехал? — спросил Санджей, когда Лалит принесла ему тонкостенную белую чашечку, на тонкой, расширяющейся к основанию ножке, наполненную обжигающим напитком, с поднимающимися над ним завитками пара.
— Еще нет, господин Рой, — ответила она и аккуратно поставила чашечку около руки шефа, а тот поинтересовался:
— Ланкастер тоже еще не звонил? Если захочет встречи, не давай никакого определенного ответа. Не до него сейчас, — Санджей нахмурился, мысленно составляя планы на день. — Как дома дела? — спросил он, оторвавшись от раздумий. Несмотря на злость на бабушку, Санджей не мог заставить себя забыть о ее больном сердце.
У Лалит не хватило духу дать родственнику и начальнику такую же отповедь, какую дала подруге, поэтому Санджей из ее невразумительного ответа смог понять только то, что бабушка весьма не в духе, и последствия ее дурного настроения прочувствовали все домочадцы. Санджей мрачно усмехнулся — чего-то подобного он ожидал, но все равно было неприятно, что за его поступок расплачиваются ни в чем не повинные родственники, снося вспышки гнева матери, свекрови и дади.
— Когда придет Радж, попроси его зайти. Надо обсудить новый проект, — попросил Санджей и углубился в дела. Он не стал ничего говорить Лалит о ее поведении с Айрин и отказе помочь с ритуалами, благоразумно решив, что мужчине не стоит соваться в отношения между подругами.
Глава 25. Размышления Раджа
Как раз в это время к респектабельному, облицованному светлым мрамором, с черной зеркальной вывеской «Рой-Констракшн» и, такими же, черными зеркальными дверями входу неслышно, как бы крадучись, подъехал низкий, блестящий под нещадным индийским солнцем черными лаковыми боками споркар, распластавшийся по фигурной светлой с терракотовыми разграничительными линиями плитке парковки. Из авто вышел высокий, атлетично сложенный мужчина в серо-голубом, идеально сидящем европейском костюме, белоснежной сорочке и туфлях цвета какао, ремень из мягкой, отлично выделанной крокодильей кожи, чуть свободно лежащий на узких бедрах, был в цвет туфель. Грациозно огибая хищно прищурившийся фарами капот он, запустив руку в смоляные, растрепавшиеся от порыва ветра волосы, поправил их небрежным движением, а затем распахнул дверцу и помог выйти стройной девушке, точеные формы которой подчеркивали узкие брюки, а широкая блуза акцентировала внимание на хрупкости владелицы, с плеча которой свешивалась мягкая бесформенная сумка цвета кэмел.
Мимо пары торопливо пробегали опаздывающие, мечтая поскорее скрыться за зеркальными дверями и не попасть на глаза суровому исполнительному директору, но он, не замечая никого и погруженный в раздумья, шел к зданию, возвращаясь в реальность только для того, чтобы обежать беспокойным взглядом окрестности и остановить его на девушке с танцующими на ветру темно-вишневыми локонами.
Едва молодые люди оказались в стенах офиса, как взгляды всех служащих в погоне за сенсацией обратились к ним, так намагниченная стрелка компаса всегда поворачивается к северу. Но их ожидания не оправдались — высокомерный и неприступный исполнительный директор был по-прежнему высокомерен и неприступен. В облике девушки, вышагивающей рядом с ним с гордо поднятой головой и идеально прямой спиной, не было ни намека на стыд или раскаяние из-за постыдного поступка, а о том, что она замужем напоминал только внушительный бриллиант на безымянном пальце, который отбрасывал на стены, пол и потолок миллионы радуг, ловя и преломляя яркие лучи утреннего солнца всеми своими пятьюдесятью восемью гранями.
Шепоток, как ветер по листьям деревьев, пронесся по недоуменно переглядывающимся работникам и заставил остановится Раджа. Он окинул всех недовольным взглядом, задержавшись на моментально вспыхнувших краской девушках на ресепшене.
— Задержись ненадолго, — негромко произнес Ракеш и придержал озадаченно обернувшуюся Вику. А потом, повысив голос, обратился к присутствующим: — Рад представить всем уже известную вам Викторию Мехра в новом качестве — моей супруги. Если у кого-то имеются вопросы, то у вас есть пять минут, чтобы задать их мне в лицо. После истечения этого времени, все разговоры на вышеупомянутую тему я буду считать попыткой вмешаться в мою личную жизнь, а это, насколько я знаю, не входит в ваши должностные обязанности, — он обвел помещение вопросительным взглядом, под которым все жаждущие сенсации и скандала глаза уткнулись в столы. — Ну что же, раз вопросов у вас нет, — по прошествии времени, которое понадобилось наручным часам, чтобы отсчитать пять минут, продолжил Радж, — отныне и в дальнейшем я считаю этот вопрос закрытым. Полагаю, излишне напоминать, что я не поощряю и не приветствую вмешательство в мои дела, — вопросительный взгляд стал суровым, — можете продолжать работать, пресс-конференция окончена, — бросил он и повел Вику наверх.
— Господин Радж, вам как всегда кофе и список дел? — спросила Вика мужа, заходя за секретарскую стойку и плюхая сумку на свой стул. — Лалит, привет, — обратилась она к подружке, но та, лишь холодно кивнула в знак приветствия, заставив Вику заметно погрустнеть.
— Было бы неплохо… — он задумчиво потер подбородок.
— Господин Радж, — Лалит прервала разговор мужа и жены. — господин Рой просил вас зайти. Ему необходимо обсудить новый проект.
— Нет, Лалит, придется ему на этот раз обойтись без меня. Если будет необходим мой совет, пусть пишет в почту. Сегодня я должен быть в другом месте и придется обойтись без кофе.
Недоуменно пожав плечами — зачем Радж приехал, если не собирается оставаться, Вика снова подхватила сумку.
— Вика, ты останешься здесь. Я поеду один, — Ракеш пресек ее попытку последовать за ним. — Справишься без меня? — с тревогой спросил жену, всматриваясь в застывшее лицо.
«Тара», — думала Вика, — «должно быть, она уже вернулась из отпуска, и он не хочет, чтобы я присутствовала при их встрече».
— Разумеется, — сдерживая раздражение, процедила она. — Прослежу за расстановкой мебели в вашем кабинете. Можете не торопиться. У вас наверняка накопились неотложные дела, — ядовито продолжила она, в то время как Лалит с преувеличенно озабоченным видом сортировала документы.
— Ну и отлично, — резюмировал Ракеш. — Вечером я тебя заберу, — добавил он и направился к лестнице.
Выйдя на парковку, Радж оставил один из сопровождавших его внедорожников у офиса, наказав присматривать за Викой, а сам в сопровождении второго направился в другой офис.
Для начала необходимо было выяснить кто брал пленку с записью того злополучного дня, и у Ракеша уже был план как это сделать, не привлекая ничьего внимания.
Подъехав к небольшому викторианскому особняку, Ракеш отпустил парней, чтобы они отдохнули, а сам сразу же прошел в архив.
— Что у вас тут за бардак творится? — раздраженно поинтересовался, приняв недовольный вид. — Куда делись записи с камер за прошлый вторник? — Ракеш назвал первый пришедший на ум день недели, лишь бы не тот, который его интересовал на самом деле, и сурово сдвинул брови, чем привел парней, знающих, что господин не прощает оплошностей, в еще больший трепет.
— Сэр, — дежурные практически видели искры, вылетающие из глаз хозяина, — но у нас никто не запрашивал эти записи.
— Не может быть, я лично поручал принести их.
Парни, не желая вызывать на свои головы гнев хозяина, обеспокоенно открыли журнал и начали проверять.