Алирн. Возвышение

Хоть со стороны это и могло звучать как просьба, однако даже я понял по её тону, что вопросительные интонации в голосе женщине — лишь дань вежливости. По сути это был приказ — и отчего-то у меня не возникло ни малейшего сомнения в том, что его выполнят.

Подтверждая мои мысли, остальные присутствующие один за другим выразили готовность выставить своих учеников. Один лишь представитель Храма Меча покачал головой и ответил.

— Не заинтересован, — произнёс негромко мужчина преклонного возраста.

И к моему изумлению, лунная слегка наклонила голову, признавая его право на подобное. Видать, Андо не шутил, когда говорил об особом положении Храма.

— Как будет угодно почтенному Откровения Небес, — ответила она.

Причём в её голосе было нескрываемое уважение. Кто же он такой, этот почти старик в небогатом плаще в заплатках и с мечом, чья потёртая рукоять выглядывала из-под одеяния?

— Старшие, позвольте мне испытать силу Константина, — встал и уважительно поклонился всем присутствующим молодо выглядящий парень в Сфере Небес.

— Иди, юноша, — согласилась она.

Спрыгнув вниз, он использовал технику движения и вмиг оказался рядом со мной.

— Идата Хаор из Секты Южного Утёса, сто сорок семь лет, вторая стадия Сферы Небес, — приложил он кулак к ладони, держа их перед грудью. — Надеюсь на хороший бой!

Воин, на поясе сабля, выглядит лет на двадцать. Вот этот уже будет поинтереснее — его Ки в разы превосходила Эвлада плотностью и чистотой. Что ж, посмотрим, чего ты стоишь, Идата из Южного Утёса.

— Константин, Тысяча Листьев, около шестидесяти, первая стадия сферы Небес, — коротко ответил я, чуть склонив голову. — Буду рад дружескому спаррингу.

— Дружескому... — непонятно чему улыбнулся парень.

И этот его оскал мне не сильно понравился. Что-то в его взгляде дало мне понять, что дружбы со мной он точно не ищет. Ну да ладно, его проблемы.

— Своим оружием или Базовой экипировкой? — уточнил глава.

— Базовой, — распорядилась лунная.

Перед нами вновь возник стол с тем же мечом, что и в прошлый раз, и саблей для моего противника. Его собственное оружие исчезло — видимо, убрал в пространственное хранилище. Стоило нам взять предложенные ареной клинки, как столик пропал и раздалась команда Главы:

— Начали!

Меч и сабля столкнулись, высекая водопад искр. Путь Меча четвёртого ранга против Пути Сабли Пятого — а гавнюк имел некоторые основания для самоуверенности!

Наши клинки за секунду встретились под сорок раз, и я ощутил, как нарастает давление противника. Ветер, Молния, Свет — набор Законов моего врага, весь находившийся в четвёртом ранге и плюс его Путь пятого. Недурно! Но я тоже не лыком шит.

Поступь Тяжёлой Молнии — и я оторвался на сотню метров от оппонента. А Теперь Выпад Веры — первое движение Меча Богоубийцы. Огромный меч, содержащий в себе все мои Законы, кроме гравитации, устремился вперёд. Ну-ка, как ты с таким справишься?

Как оказалось, справится, причём без особого труда. Взмах сабли породил словно бы солнечный блик, на полпути столкнувшийся с моей техникой, с оглушительным треском взорвался, вместе с моим мечом. Воздух, Свет и Сабля — недурно!

В тот же миг, оставляя за собой остаточный изображения, мой оппонент рванул ко мне. Сабля с мечом скрестились вновь, и мы начали рубиться всерьёз, отбросив попытки сдерживаться. В первые мгновения я значительно уступал, даже пропустил несколько ударов — правда, они ограничились царапинами, пусть и глубокими. Некритичные атаки арена не отражала, вмешиваясь лишь тогда, когда практику грозила реальная опасность. Иначе смысл был бы тут драться?

Однако с каждым ударом я всё больше и больше адаптировал своё искусство фехтования под новые реалии. В конце-концов, я именно для этого и согласился на испытания сразу, а не запросил хотя бы несколько месяцев, как это делают нормальные люди. Мои приёмы, моё искусство меча, то неведомое наследие, не относящееся к техникам и прочему, фундамент моего боевого искусства, вот что я хотел испытать.

Искусство боя практиков, неважно каким оружием, несёт в себе куда более глубокий смысл, чем просто размахивать острой железкой, пусть даже артефактной. Умение вплетать в каждый удар Ки, усиливая его до предела, выходя за рамки цифр в характеристиках Силы и Ловкости, вкладывать в каждое движение Волю — именно так, с большой буквы — давить силой Пути... Вот это и составляло истинную суть фехтования практиков. И при прочих равных это было даже важнее, чем ранг техник — действительно опытный воин вполне мог нивелировать отставание в остальном лишь за счёт подобного мастерства.

И к моей радости и удивлению, мой противник тоже владел подобным мастерством. Причем для справки — в нашей Секте подобному учили лишь действительно одарённых, ито познания наших мастеров оставляли желать лучшего. А вот мой оппонент освоил это мастерство на действительно сносном уровне.

Я уже давно заметил, что чем выше моя сфера эволюции, тем больше открывается мне память из прошлой жизни. И помимо незначительных мелочей вроде детских воспоминаний, эта память несла знание о моих, видно забытых, навыках и знаниях. И самым ценным из всего этого было именно моё искусство фехтования, которое я считал самым совершенным в Алирне.

Наши ауры, вплотную соприкасающиеся в этом поединке, всё сильнее вспыхивали, наливаясь силой. Сабельщик уже пользовался техниками — десятки сабель из Света, давление Путём, воздушные потоки, что пытались спутать мои движения, разряды молний, бившие с лезвия его оружия...

Я использовал лишь Поступь. Две размытые от скорости фигуры метались по всей площади арены, при этом мой противник явно злился — гравитация и мои молнии, порождаемые моей техникой движения, изрядно замедляли его, притом ещё и подавляя все попытки его собственной техники оказать хоть какое-то влияние на происходящее.

С каждой секундой нашего поединка я оттачивал, вспоминая и вбивая в мышечную и аурную память то, как надо драться. Собственно, я уже секунд десять назад понял, что превзошёл противника и могу легко закончить этот поединок, но не спешил этого делать. Сейчас Идата Хаор был точильным камнем, о который я острил лезвие своего мастерства. На меня словно снизошло озарение, и я всеми силами впитывал открывающееся мне.

Ученик Южного Утёса в очередной раз резко разорвал дистанцию, и я ощутил, что вот сейчас он использует по настоящему сильнейшую, ультимативную технику. Забавно, весь такой уверенный в себе две минуты назад воин к этому моменту начинал тяжело дышать и покрываться потом. Голубоватое сияние техники усиления, незримый, но явственно ощущаемый защитный покров, дополнительное ускорение и усиления от используемых напрямую на себе Законов Ветра и Молнии (интересный способ, кстати, не знал, что так можно)...

Но вот впервые с начала нашего боя я ощутил настоящую опасность. Эта техника, чем бы она ни была, вполне могла привести к моему поражению, если я не активирую собственное усиление и не отвечу чем либо. Усиление уже использовать поздновато. Что ж, покажу-ка и я свою ультимативную технику. Четвёртое движение Меча Богоубийцы — Шторм Законов.

Тысячи сабель из всех доступных моему оппоненту Законов устремились ко мне, грозя подавить, смести и прикончить. Но я не дрогнул — просто спокойно поднял клинок и наискось рубанул перед собой.

Не грянул гром, не вспыхнуло пламя, не случилось ничего такого, что показало всю силу моей атаки. Просто в несущемся на меня сплошном облаке сабель возникла косая прореха, что рассекла всё от верхней точки защитного купола арены до самого нижнего. И лишь ударив в моего противника, разразилась настоящей бурей Молний, Пламени, прозрачных клинков и чудовищного давления гравитации.

Я успел уйти с линии вражеской атаки — как раз за счёт того, что создал в ней прореху. Идате же не удалось, а потому спустя десяток секунд, когда буря моего удара улеглась, в воцарившейся тишине глава объявил:

— Победитель — Костя.

— Я надеюсь, есть ещё желающие испытать меня?! — крикнул я, переполненный бешенным восторгом. — Я жду! Можно и по двое!