Холодная сталь

– А как же вы без охраны?

– Какая охрана нужна сельскому учителю, – засмеялся Драков, – который едет к родственникам со своей женой и с племянницей? Нет-нет, никакой охраны!

Это заявление несколько насторожило меня. Драков так привык к тому, что его кто-то прикрывает, что едва ли осмелился бы пуститься в дорогу без охраны.

Но с другой стороны… Нужда заставит – петухом запоешь.

– Пока все. Собирайся в дорогу. Тебе на сборы семь минут.

– Где взять груз? – спросил я.

– В доме, – Драков показал пальцем вниз. – Я уже попросил Клина забрать портфель. По моему знаку ты заберешь ящик. Поедете на разных машинах. В твоей будет Нюра.

Почему он рассказал мне, что берет Клин, если доверяет по частям? Если он и Клину сказал, что я буду везти, то что за секреты тогда?

Возможно, он пока не боится. Клин не будет знать, как я поеду в Москву. Я же не буду знать, полетит Клин на самолете или поедет поездом. И зачем нам нужно будет искать друг друга? Что я стал бы делать с бумагами в портфеле? Но у меня-то будет золото, а на нем никто не расписывался.

Есть" над чем подумать.

Но размышлять было некогда.

Я спустился на первый этаж. Нюра с пустым чемоданом побежала наверх, должно быть, складывать вещи Людмилы Петровны.

Стоять в прихожей и ждать, когда женщины спустятся? А если с ними будет Драков?

Я раздумывал, как мне поговорить с Людмилой Петровной. В любом случае, мы скоро должны расстаться. Я не должен допустить, чтобы она ехала с Драковым. А если ему удастся переправить ее за бугор?

В голове путались мысли. И почему это происходило, я понял. Как зверь, который еще не видит охотника, но уже чувствует тревогу в воздухе, так и я кожей ощущал близкую опасность.

Но откуда она грозит?

Я зашел в свою комнату и почему-то не стал собираться в путь, а торопливо начал записывать все, что произошло этим утром. Кассеты я спрячу под матрац. На днях начнутся аресты и сюда нагрянут тоже. С милицией будет и Мохов. Я заверну кассеты в бумагу и напишу, чтоб передали Мохову.

Слушай, Мохов. Меня, видимо, уберут позже. Но чувствую, уберут. За границу Драков меня не повезет и пенсион не назначит. Я не до конца понял, что это за золото, которое я должен отвезти в Москву. Может быть, на это дело он меня и в самом деле использует. Если это так, я найду возможность связаться с тобой. Я должен быть с Драковым до конца.

И вот что…»

Драков несколько задержался из-за жены. Он не хотел ее торопить, чтоб не беспокоить. Наконец, она собралась. И они стали спускаться по лестнице.

Вот почему прервалась запись Чумы. Он услышал шаги, и тут же вышел со своим чемоданчиком.

Драков жестом попросил поставить чемоданчик на пол. В прихожую прошел с улицы Клин.

Драков показал ему на чемоданчик Чумы и приказал:

– Неси в машину. И проводи женщин.

Драков видел, как переглянулись между собой Чума и Людмила Петровна.

– Ну, идите, идите, – поторопил он.

Клин прихватил чемоданчик и открыл дверь, пропуская женщин. Какое-то чувство заставило Чуму посмотреть вслед Людмиле Петровне. Она тоже оглянулась, и в ее взгляде читалась тревога.

– Вы поезжайте, Клин, – сказал спокойно Драков. – Мы догоним.

Значит, Драков передумал. Он же сказал, что в машине Чумы будет Нюра.

Было похоже, что он решил расправиться с Чумой, и для этого отправил всех. Но это большой риск. Нет, на такой риск Драков не пошел бы. Для этого есть Клин. Чума не допустил бы, чтоб ему выстрелили в спину.

И потом, как объяснить женщинам, куда девался охранник?

Можно было все сделать проще.

Когда все вышли, Драков еще немного подождал.

– Спустись в подвал, – сказал он доверительно Чуме. – В левом углу за дверью на полке металлический ящик. Забери.

Сам он, насвистывая, пошел на кухню. Чума мог не опасаться, что ему выстрелят в спину. А уж, когда будет идти обратно, то врасплох его не застать.

Драков, стоя за дверями кухни, прикидывал, о чем думает Чума. Ему были слышны его шаги.

Вот он прошел в тайник, дверь которого была открыта Клином. Вот он взялся за тяжелый металлический ящик, набитый кирпичами. Даже крякнул. Пора.

Драков нажал на потайную кнопку, которая была ниже обычного выключателя.

Потом он спустился в подвал. Просторное пустое помещение, квадратное, ровно по контурам дома, бетонные стены. Тихо, чисто. Комар носа не подточит. Он подошел к левому углу и коснулся ладонью стены. Холодная.

Там, за полуметровой бетонной стеной, в крохотном помещении с низким потолком, до которого высокому ростом достать головой, находится теперь Чума. С этой стороны никто не обнаружит тайник. Сам Чума не выберется. Да и кому в голову придет искать его в доме, если сразу видно, что все уехали?

Менты, конечно, разнюхают, что Драков скрылся. Тем более, если Драков давно у них на мушке. Уже вечером они спохватятся.

Конечно, они будут уверены, что Чума сопровождает Дракова. Они будут ждать от него сообщения, какой-нибудь вести. Пусть себе ждут! За это время Чума умрет.

Драков направился к лестнице. Он поднялся наверх и остановился у выключателей. Подумал – и выключил свет в подвале. Для тайника была своя кнопка. Драков проявил снисходительность, не стал нажимать на нее.

Затем он запер дверь дома. Сел в машину. Выехал за ворота. Затем ворота закрыл. Не должно быть следов бегства. Все чинно и спокойно.

Драков сел в машину и укатил.

Что было, о том думать не стоит. Он стал неторопливо размышлять о том, что будет. Еще раз мысленно повторил весь план путешествия. Все вроде бы должно получиться.

С досадой вспомнил, что жена будет спрашивать о Чуме. Надо что-то придумать. Но это не так сложно. Изменились, мол, обстоятельства, надо было Чуме остаться в городе.

Драков чувствовал себя спокойно.

Слишком хорошо обдуман план, чтобы мог случиться какой-то сбой.

Послушная машина летела вперед, несла хозяина в светлое обеспеченное будущее, в котором не будет постоянного чувства опасности. Как иногда хочется жить в покое!

Когда женщина позвонила от имени Печегина, Мохов узнал от нее, что его друг в доме Дракова. Естественно, сообщили, что Драков целый день не был на работе, что встревожило все службы, Мохов кинулся в загородный дом. Какой-то придурок уже послал туда милиционеров. Он остановил их у самых ворот.

– Ничего не трогать, – сказал Мохов и оглядел дом. – Похоже, уехали.

– Соседка тут, старуха, видела, – сообщил один из милиционеров. – Еще утром.

– Почему она обратила внимание?

– Решила, отдыхать поехали.

– Почему так решила?

– Хозяйка была в машине. И служанка. Обычно они остаются дома.

– Почему она увидела хозяйку?

– Она к ней пошла. Дело было какое-то. Ну, по соседству… А тут выезжает машина. Хозяйка увидела ее. Но шофер не остановил.

– Кто еще был в машине?

– Я уже говорил – служанка.

– Кроме служанки?

– Водитель.

– И все?

– Я уточнял – все.

– Вторую машину видела?

– Нет. Она вернулась домой.

Мохов решил, что Драков и Печегин поехали на второй машине. Похоже на бегство. Если это так, Печегин не мог не оставить какой-нибудь знак.

– Ребятки, – обратился Мохов к милиционерам, – постойте тут и чтоб ушки на макушке. А ты со мной.

Он показал на лейтенанта, с которым разговаривал и который показался ему толковым.

Дверь они не стали выламывать, прошли в дом через окно, выдавив стекло.

– Где тут может быть комната охраны? – вслух раздумывал Мохов.

– Ближе к двери, должно быть, – предположил лейтенант.

– Идем.

Прошли в комнату. Стоя у порога, оглядели детально. Ничего примечательного.

Мохов подошел к кровати.

– Ну-ка, посмотри, – попросил он лейтенанта.

Тот приподнял матрац и увидел сверток. Он не стал дотрагиваться, подумал, что мина.

Мохов усмехнулся и взял сверток, увидел свою фамилию.

– Володька есть Володька, – удовлетворенно сказал Мохов. – Другого такого нет.