ИльРиса. Подарок Богов

Как назло, никакого мотива в голову не приходило. Волнение за питомицу, рухнувшую в кусты, затмевало прочие чувства, даже страх за собственную жизнь. Все описываемые события заняли совсем немного времени, но для меня происходили будто в замедленном кино. Снова посмотрев в сторону Грисы заметила, что крови вокруг агрии стало гораздо больше. Да и этот запах. Металлический. Его ни с чем не спутать. Он стал перебивать даже смрад, доносящийся из пасти треуха. Гриса не шевелилась, неужели я все же опоздала?

И вот тут у меня в голове будто что-то щелкнуло. Когда треух в очередной раз зарычал на меня, стоя на задних лапах, я тоже зарычала на него в ответ, делая вперед несколько широких размашистых шагов. Даже не думала никогда, что мое горло способно издавать такие низкие угрожающие звуки, однако ж…

— Убирррайся отсюда! — в гневе закричала я, поднимая руки над головой, чтобы казаться выше. — Уходи! Это! Моя! Добыча! — веско добавила в конце.

Треух от неожиданности, не иначе, попятился, прямо так, стоя на задних лапах. Потерял равновесие и завалился на спину, смяв при этом несколько молодых деревцев. Зверь страшно взревел и перевернулся на живот. Я к этому времени стремительно подошла ближе и заметила три серых комочка, жавшихся к неподвижной, залитой кровью, Грисе. Агрия признаков жизни не подавала. Не останавливаясь, снова шагнула к опешившему от моего поведения треуху. Хищник больше не пугал, пугала мысль, что я опоздала, и Гриса умерла.

Треух будто почувствовал исходящие от меня волны, уверена, что-то такое я сейчас точно излучала, потому что зверь снова страшно взревел, но голову при этом низко пригнул к земле, будто признавая мое главенство.

— Уходи! — медленно повторила, наступая на лесного монстра, без прежнего страха глядя ему прямо в глаза.

Прошло несколько секунд, показавшихся мне часами… и вот треух все так же прижимая голову к земле, дрогнул и стал медленно отползать, пятясь задом. Он то и дело порыкивал, один раз даже попробовал кинуться ко мне, но я, не отрываясь, пристально смотрела ему в глаза, гоня взглядом. Тогда он снова пригнул голову, утробно завыв, но подчиняясь и, наконец, спустя какое-то время, показавшееся мне вечностью, противник полностью скрылся в чаще.

Выдохнула рвано, сердце при этом колотилось в районе горла. Сделала глубокий вдох-выдох, в каждую секунду ожидая возвращения грозного противника, но до меня доносились лишь удаляющиеся звуки хруста под мощными лапами. Треух предпочел отступить. В этот момент и самой не верилось, что треух отступил, что мне удалось его прогнать.

Несмотря на маленькую победу, понимала, что отдыхать пока рано. Как бы не хотелось метнуться к Грисе, все же сделала несколько шагов назад и убедилась, что тот, второй треух мертв. Самка, как мне кажется. Ее шея оказалась разодрана в клочья. Вот теперь-то я, не мешкая, побежала к кошке. Агрия лежала недвижно. Мельком обратила внимание на трех крупных котят, пока слепых, успевших подобраться ближе и теперь жавшихся к неподвижной кошке.

— Гриса, — тронула ее, задерживая дыхание, прислушиваясь. Дышит! — Гриса, открывай глаза, — снова потеребила я, умоляя кошку очнуться.

Мои руки тут же окрасились кровью несчастной агрии. Шкура кошки насквозь пропиталась алой жидкостью. Гриса вся была в крови, особенно морда, брюхо и задние лапы. Да вся шкура кошки так пропиталась, что и не понять, где рана! — в отчаянии поняла я. Ну как тебя угораздило сцепиться с двумя треухами на сносях? — едва не плакала я. Крови вокруг натекло неимоверно много и это пугало.

Я снова неистово затрясла гежунки, мысленно умоляя хоть кого-нибудь поспешить на помощь. Что делать посреди леса с истекающей кровью агрией я просто не знала. Треух мог очухаться и вернуться в любой момент, дотащить Грису до дома я точно не смогу, а ведь тут еще и котята…

В минуту отчаяния, когда поняла, что никто не спешит ко мне, а сама я просто не донесу кошку до дома, подгребла котят поближе, прижалась к голове бедной Грисы и закрыла глаза. Я не знала, кому мне молиться. Ни в одном храме Рашииса не была, в местных богов не верила, толком и не знала о них ничего. Поэтому просто надеялась на то, что кто-нибудь подоспеет и поможет мне, что будет еще не слишком поздно. Вот бы прямо сейчас оказаться дома, — молилась я, представляя свою прихожую, думая, как быть дальше. Котята забрались ко мне на колени, все трое, Гриса неподвижно лежала у моих ног, а я запела. Мотив родился сам собой, как и всегда. В такие моменты я даже не сразу понимала, что уже пою. Начала раскачиваться, будто входя в транс. Внезапно налетевший ветер растрепал волосы, но отметила это вскользь. Постепенно звуки леса стихли, не слышался больше хруст из-под лап уползшего уже довольно далеко треуха. Ничего, тишина.

Не знаю, сколько прошло времени, когда я наконец открыла глаза. Открыла и в первый момент не поверила тому, что вижу. Я сидела на полу посреди своей прихожей. Гриса все так же неподвижно лежала передо мной, а ее котята уже исследовали на нюх новую территорию.

Потерла лицо двумя руками, даже ущипнула себя, стараясь увериться, что все реально. Все так, я вдруг оказалась дома.

Не дав себе времени на душевные терзания в поисках причин произошедшего, метнулась на кухню. Ноги от пережитого подгибались, а руки плохо слушались, к горлу подступала горечь. Так, не раскисать! — надавала себе мысленных оплеух.

Теплая вода, тряпки. Все взяла и снова к кошке. Первым делом немного смыла с Грисы кровь, чтобы определить источник кровотечения. Нашла большую рваную рану на брюхе, но основная кровопотеря, думаю, у кошки после родов.

— Бедная, — всхлипнула я. — В такой момент на тебя треухи набрели.

В Тиллиорке ведунья есть, травами лечит, — быстро соображала я, уже выбегая из дома. На крыльце встретила не ожидавшую меня увидеть Бриану.

— Одеяло! Укрой ее! — крикнула девушке на бегу, не задерживаясь и на секунду.

В каком виде я неслась по деревне после того, как просигналила обоими гежунками я не думала. Встречные от меня шарахались, кто-то что-то спрашивал, но я не слышала. У меня была цель — найти ведунью и срочно! Прибежала к дому пожилой арисы и без стука ворвалась внутрь.

— Матерь-создательница! — всплеснула руками та, тяжело оседая на табурет. — Стряслось что?

— Кровоостанавливающее! Срочно! — рявкнула я.

— Арису али лиару? — деловито поинтересовалась ведунья, подскакивая с табурета и откидывая крышку сундучка, стоящего тут же, неподалеку.

— Для агрии, — последовал короткий ответ.

— Агрии? — обернулась ариса. — Это ж ты вроде зверье чуешь, все бачут то, зачем же ко мне пришла.

— Вот я и чувствую, что ей кровоостанавливающее нужно! — нетерпеливо притопывала ногой. — Счет на минуты! Поторопись, ариса!

Потом, потом я извинюсь и за резкость, и за неподобающий тон, и за грубые слова. Но это будет потом, а сейчас Гриса умирает и мне не до любезностей.

— Вот, держи, — протягивала ведунья несколько флакончиков и мешочков. — Это в пасть прямо залей, капель двадцать, а через полчаса еще столько же. Этим рану смажь, а если внутреннее кровотечение — то молись. Другого лечения нет у меня. Это вот укрепляющее, коли сознание потеряет, должна в себя прийти. Эти вот травы запаришь и станешь агрии своей давать дня три, да воды побольше ей. И пусть не жрет пока, тока вода и травы, поняла?

— Поняла, спасибо.

Схватила предложенное и понеслась обратно. В доме ничего существенно не изменилось. Бриана Грису укрыла, как я и велела, и замерла рядом, сидя прямо на полу. Котята копошились поблизости от матери, агрия все еще была без сознания, дыхание рваное, поверхностное, сердцебиение едва ощущается. Лапы и кончик хвоста ледяные. Все это оценила моментально, рухнув на пол рядом с питомицей и откупоривая первый флакон.

Так, кровоостанавливающее.

— Бриана, помоги, — попросила девушку. — Держи ее голову.

Вместе разжали пасть, и я смогла влить кровоостанавливающее. Сразу следом укрепляющее средство, от которого кошка должна прийти в себя. Не теряя времени, стала осматривать рану на брюхе агрии. Приложила оторванный шмат кожи и перевязала лоскутом, оторванным от собственной рубашки. Пока обрабатывала рану, пришло время снова дать кровоостанавливающий настой.