Страница 72 из 89
История мага была глупа, пуста и отдавала безумием. Мало того, что он не отличался смелостью, так еще и являлся алкоголиком, наркоманом (любил какую-то дрянь — «Звездную пыль», похожую на земной кокаин), азартным игроком и бабником. Гремучая смесь. Именно за эти достоинства его вышвырнули из Высшей имперской академии в Халдагорде. Нужно отметить, что при всех недостатках происходил он из интеллигентной семьи, а преподавать умел и любил, да и откровенного криминала сторонился. Взятки брал, альфонсничал, но не более. Поэтому отправился не на эшафот, а хорошие знакомые родителей из профессорской среды подобрали ему непыльную должность в Тьмутаракани, подальше от отцов испорченных девиц и разгневанных мужей. В Черноягодье на тот момент скоропостижно скончался прошлый заведующий Канцелярией.
Здесь мэтр вел до определенного момента тихую и благообразную жизнь, не пил, не нюхал, не играл, на молодых баб не заглядывался, пара привезенных с собой рабынь служила утешением. Затем, на радость местных, как обычно это и бывает, страх притупился. А тяга к прекрасному начала побеждать и затмевать собой здравый смысл. Вино, игра и замужняя дочь Генриха Кречета. На ней и поймал его «разгневанный» отец. Я ничуть не сомневался, учитывая увиденное в храме, что довольно красивой тридцатилетней женщине сам папочка велел разделить постель с магом. Во благо рода. Еще де Кроваль проиграл Волкам очень много денег, общая сумма — больше пяти тысяч золотом. И ему предложили отработать не только ее, но и получить средства на нескромные радости жизни. Ничего особого, по мнению де Кроваля, от него не требовалось — ставь необходимые подписи, поворачивай бумажные дела в нужном для Волков и Ко русле, веди «правильный» учет и продолжай спокойно потрахивать Сандру, играть и бухать. В общем, серые с присными крепко держали за яйца товарища к обоюдному удовольствию обеих сторон.
После того, как я потерял сознание, Кречет передал мензурку и приказал магу, если мне удастся выкарабкаться, только тогда выпоить ее. Сама склянка исчезала волшебным образом, а яд был хитрый, через пять минут после безвременной кончины жертвы ничего не смогли бы обнаружить в организме и Дознаватели. Последнее слово произносилось с большой буквы. Пока не понял, почему такое уважение к следственным органам — или из-за прошлого общения с представителями закона, или это их собственное наименование.
И вот как быть?
Ни один из вариантов мне не нравился. Наркоманы, алкоголики, игроки, бабники, несмотря на простоту работы с ними пока ты находишься в поле их зрения, в перспективе создавали множество проблем. Сдать лэргу — донельзя простой вариант, но чего в этом случае я добивался? Правильно — ничего. Если бы сотнику нужна была кровь Кречетов и Волков, то оснований ее пролить он имел множество. Вздернуть коррупционера? Смысла для меня не имелось. Моральное удовлетворение же крайне эфемерная категория.
— Приносишь мне клятву крови, — раз про нее все болтали, как и нерушимость подобного рода соглашений, то использовать сам Бог велел. И земные аналогии тут не уместны. Там влагу жизни мешали, но это никак не уберегало от предательства. Здесь… Черт знает.
— Но я умру если ее нарушу. Страшно умру! — и отлично.
— Вот и не будешь нарушать, — спокойно, как будто разговаривал с маленьким ребенком, сообщил очевидное, — А так, знаешь, сколько мне известно болевых точек? Кронос столько открыл, поэтому можешь прямо сейчас ощутить всю прелесть общения с Высшими.
— Ты же аристо! Это на всю жизнь… Понимаешь, навсегда!
А теперь подробнее.
Выяснилось следующее, приносившие подобную клятву любым носителям древней крови реально умирали в муках при ее нарушении, посмертие тоже было не из лучших. Но имелся и обратный конец у этой палки, если я взову к крови, даже не проливая ее на чей-либо алтарь, произнесу ритуальные фразы типа «слово», «клянусь родом» и так далее, то при нарушении сам сдохну в диких корчах. Сука! А я думал, мне начало везти, как у джентльменов за карточным столом. В целом, прокрутил мгновенно все сказанное за время нахождения в Аргассе, понял, пока опасаться за бренную не стоило. Я и раньше за языком следил, теперь следование привычке должно выйти на другой уровень.
— Древняя магия, как сам мир! Ты разве не знал? — закончил мини-лекцию маг изумленно.
Знал бы, не спрашивал.
— Приносишь мне клятву верности, какую хранишь в секрете, если кому-нибудь расскажешь, дашь знак или выдашь меня еще каким-то способом… — углубился я в перечисление всего и вся, что мог придумать, как и будущие обязанности мага.
— Я все сделаю! Все-все! Только не нужно говорить лэргу, если он верховного жреца убил, как высморкался, меня точно прихлопнет. И Кречеты не пощадят, а если Трангу станет известно, что я с его Сандрой, он меня на куски порежет. Мелкие-мелкие! А может скормить живого мрокам! Ревнивый очень! Очень, очень ревнивый! — покладистость мэтра мне не нравилась. Почему? С такой же легкостью он может предать и меня. Как? Даже смерть при ответе на какой-то важный вопрос, учитывая побочный эффект от клятвы, могла служить красноречивым ответом.
Ладно.
Других магов под рукой нет, как и работников местной бюрократии, поэтому будем работать с тем, что имеем. Главное оперативно получить с гадины все необходимое. А затем, думаю, Артульт нанесет новый удар, целясь в сердце Империи в отдельно взятом поселении — представителя высшей бюрократии. Падлы, не унимались, ничем их не проймешь. Такие мысли слегка подняли настроение.
Капли крови из разрезанной ладони де Кроваля, попав на родовое кольцо испарились, его рана мгновенно закрылась после того, как он тщательно проговорил клятву. От меня ничего не требовалось, визави от страха забыл взять даже обещание, что я ничего не буду сообщать лэргу. И это отлично. Перстень чуть потеплел.
— Но что я скажу Генриху? — успокоившись немного мэтр, стал думать о ближайшем будущем.
— Ты мне дал мензурку? — дождался утвердительного кивка, — Дал. Сказал выпить?
— Сказал, — как-то обреченно пробормотал тот.