Страница 137 из 206
Но на деле, даже целые советские полевые армии - таких «штатов» и близко не имеют, особенно по количеству автоматического оружия и артиллерии.
Тухачевский задаёт следующий вопрос:
- А сколько пулемётов в пехотных дивизиях капиталистических стран?
В ответ на это, слышалось невнятное мычание - переходящее в визгливую истерику, ибо среди военспецов - интересоваться такими вещами было «не комильфо», а в среде полководцев «от сохи» – попросту «западло».
Приходится моему боевому трансгендеру самому отвечать на заданный им вопрос:
- В германской дивизии времён Империалистической войны, уважаемые коллеги - имелось 324 пулемёта (из них 216 ручных), во французской - 400 (336 ручных), в британской - 684 (576 ручных)… Так что заткнули бы своё мурло насчёт «особой сознательности красноармейца», товарищи командиры! Особенно сейчас, когда вас какие-то бело-китайцы бить стали.
И действительно, те затыкали свой «фонтан», потому что оказывается у красноармейцев из крестьян – вообще отсутствует всякая сознательность. Стоит только им услышать пулемётную очередь вдалеке и услышать свист пуль над головой – тотчас залегают и, хрен их поднимешь в атаку, даже под угрозой расстрела.
В «реальной истории» с таким явлением - командиры РККА столкнулись в Советско-финскую и в Великую Отечественную Войну: пехота не шла на неподавленные пулемёты противника. В «текущей реальности», с этим познакомились значительно раньше…
Надеюсь, это пойдёт на благо.
Особо упоротых сторонников Драгомирова, бывший царский гвардейский поручик вызывал на старорежимную дуэль:
- Давайте так, товарищ командарм: вы будете вооружены трёхлинейной винтовкой со штыком, а я - автоматом Фёдорова с промежуточными патронами!
К нашему с ним великому сожалению - смельчаков доказать правоту постулата Драгомирова о «превалировании человеческого духа над вооружением», почему-то не нашлось.
Не… Если бы Наркомом обороны СССР был какой-нибудь профессиональный военный с вбитыми на всю жизнь ещё в кадетском училище установками, ничего бы не получилось. Но военное ведомство возглавлял журналист Троцкий, который Драгомирова в подлиннике не читал.
Поэтому вместо:
«Конечная боевая задача пехоты в наступательном бою - разбить противника в рукопашной схватке», - как в предвоенных уставах РККА «реальной истории», там было уже в 1926 году записано:
«Атака есть результат перенесения огня в глубь обороны противника. Рукопашный бой же, должен считаться исключительно вспомогательным видом боевых действий и зачастую совершенно случайным явлением…».
Быстро книжка пишется, да не так споро дело делается.
Черновики проектов уставов и саму военную доктрину РККА, кстати, в виде набросков или «мыслей вслух», писал Яков Александрович Борщёв (Слащёв). Исходя из собственного боевого опыты и фантастического романа некого Артура Сталка «Марс наш!», уточню. Тухачевский же, выдавая эти «постулаты» за свои - представлял возглавляемой их им комиссии по написанию новых уставов, те вносили уточнения, дополнения, обкатывали на полевых учениях, оформляли по всем правилам бюрократического искусства и опубликовывали.
Мы с Борщёвым (и не только мы) их читали и критиковали, после чего Комиссией вносились дополнения, уточнения…
Короче – коллективный труд!
Долгий, тяжкий, упорный и никому кроме специалистов не интересный.
***
Но главная заслуга Тухачевского, даже не в этом.
Как известно, зимой 1925-26 года вместо старого прелюбодея Анатолия Луначарского, Наркомом просвещения РСФСР стал Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич. Это - старый большевик с огромным дореволюционным стажем, бывший до смерти Ленина его личным секретарём и Заведующим делами Совета Народных Комиссаров (СНК) РСФСР и просто хорошим другом.
При Владимире Дмитриевиче, в советском образовании начался процесс «возвращения на круги своя»: в школах обоих ступеней стала насаждаться дисциплина, а среди приоритетов – усвоение учебного материала, а не политически-общественная деятельность.
Его брат - Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич, бывший генерал Русской Императорской Армии и один из создателей уже Рабоче-Крестьянской Красной Армии, возглавил при Тухачевском «Комитет по допризывной подготовке молодёжи».
Не без мой помощи, разумеется.
Отныне присно и вовеки веков – я надеюсь, в «трудовых школах первой ступени) (начальной школе, если говорить по-русски) вводится строевая подготовка, сиречь – муштра. У мальчиков – обязательная, у противоположного пола – по желанию.
Это должно помочь в воспитании у будущих красноармейцев - не только воинской, но общей дисциплины необходимой для успешной учёбы.
Пример, кстати, слизан с германских школ конца 19-го – начала 20-го века… Имеются ли какие-то претензии к качеству немецкого образования того времени?
Нет?
Ну, значит мы с Михаилом Николаевичем и Михаилом Дмитриевичем всё делаем правильно.
В «трудовых школах второй ступени» (средних школах), уроки Начальной подготовки куда серьёзнее: изучение всех воинских уставов, тактики действий мелких соединений, видов и устройства стрелкового оружия роты и практическая стрельба, топография с практическим ориентированием на местности, радиодело, вождение автотранспорта, оказание первой медицинской помощи…
Рукопашный бой, наконец.
В программу начальной военной подготовки также входит посещение близ находящихся воинских частей, походы «по местам боевой славы», летние лагеря с военизированными играми и так далее.
По идеи, из стен средней школы должен выходить уже готовый младший командир - могущий после короткой стажировки в войсках возглавить отделение, а то и взвод.
Кроме обязательных уроков начальной военной подготовки, в школах обоих ступеней должны существовать военно-технические кружки с углублённым изучением стрелкового дела, основ артиллерийской стрельбы с закрытых позиций, автодела, радиодела, полевой медицины и всего прочего.
Это – будущие технические специалисты РККА.
Конечно, если брать в масштабах страны – всё находится всего лишь на «низком старте». В основном - из-за отсутствия средств и кадров, способных всё это организовать в каждой школе.
Но и космический полёт в тысячу парсек - начинается с первого пинка под жоп…
С очень невысокого прыжка!
И этот пинок под жоп… И этот «прыжок», уже давно сделан в нашем Ульяновске: оставалось лишь всё вышеперечисленно легализовать и назвать своими именами.
Летом-осенью 1926 года, «футбольные команды» Саньки да Ваньки - стали двумя батальонами Ульяновского учебного мотострелкового полка «Имени героев Революции», официально открылись Ульяновская военная автошкола, Ульяновское училище армейской авиации и кое-что ещё…
Затем процесс начал стремительно распространяться на весь Нижегородский край и за его пределы.
***
Неоценимую услугу мне, а стало быть - и, повышению боеспособности Красной Армии и обороноспособности страны в целом, Тухачевский ещё оказал вот в чём…
До событий осенью 1925-го года, до Советско-маньчжурской войны и до того, как Михаил Николаевич добровольно присоседился к проекту «Трансгендер» с целью стать «суперстратегом» - в Красной армии существовало множество группировок высших военноначальников, между которыми шло постоянная и не прекращающаяся грызня за «место под Солнцем».
Соперничество, буквально - война за должности, список которых с окончанием Гражданской войны – скукожился как шагреневая кожа в одноимённом романе французского писателя Анурез де Бальзама.
Итак, загибайте пальцы:
Первая, это царские генералы и офицеры - добровольно пошедшие служить в Красную Армию – Бонч-Бруевич, Лебедев, Вацетис, Егоров, Каменев…
Державшиеся особняком военспецы - которых принудили служить там же мобилизацией. Эти то как раз - самые «тихие», не любящие высовываться, поэтому очень трудно определить группу их лидеров… Но в «тихом омуте» – известно кто водится.